Вера Чиркова - Свадьба отменяется

На личике Галирии, при первых словах Райта засиявшем, как одуванчик под солнцем, при упоминании о прелестной спутнице мелькнула почти откровенная досада.

- Зальмия, седьмая дочь эмира Харилии, Кобердуллы лучезарного, - тем же официальным тоном произнесла Милли и вежливо отступила в сторону, пропуская ближе к лже герцогу очередную принцессу. Дорданд напрасно с тревогой ждал, что после официального представления и нескольких вежливых дежурных фраз Эртрайт пригласит на ужин и Харильскую принцессу, но кузен упрямо молчал, и, потоптавшись возле них положенное время, принцессы распрощались, чтоб отправиться дальше или к своим экипажам.

Легкие коляски, в которых прибывали к источнику дамы, положено было оставлять чуть поодаль, во дворах гостеприимных горожан, в сезон зарабатывающих на этом порядочные суммы. Мужчины обычно приезжали верхом, и лошадей оставляли там же, а постепенно обретая друзей и симпатии, выбирали и общее место для транспорта. Брант сообщил Дорду, что намерен высылать пару гвардейцев вперед, занять места, и велел им не останавливаться в одном дворе два раза подряд. Секретарю ничего не оставалось, как одобрить такую предосторожность и в очередной раз с тоской помянуть дядю и свое наивное представление о выборе невесты.

После принцесс подходили знакомиться и поздравить герцога с приездом невесты рангом пониже. Среди них были - чересчур затянувшая период девичества княжна из восточных имгантских провинций, явно пропущенная шпионами королевы из жалости, несколько графинь и баронесс из Эквитании, и дочка одного из степных ханов, правителя довольно крупного кагала.

Последнюю принесли в паланкине мускулистые носильщики, и, хотя это экзотическое средство передвижения, щедро украшенное полудрагоценными камнями и дорогими шелками, само по себе заслуживало внимания, а смуглое личико принцессы загадочно поблескивало темными глазами и интриговало полупрозрачной вуалью, скрывающей нижнюю половину лица, друзья вытаращились не на них.

Сбоку от паланкина невозмутимо выступала Риселла, тоже успевшая совершенно преобразиться, строгое монашеское одеяние послушницы полностью скрывало волосы и шею, оставляя открытым лишь лицо, с самым постным видом взиравшее на лже герцога и его эскорт.

Сзади Дорда послышался сдавленный всхлип, но он и не подумал оглядываться, чтоб выяснить, кто не сумел справиться с эмоциями, один из гвардейцев, или сам Брандт.

Залпом глотнув кольнувшую горло воду, герцог с тревогой следил за Райтом, обнаружив, что брат как-то нехорошо ухмыляется, разглядывая бывшую попутчицу. И вот именно эта ухмылка и не нравилась Дорду больше всего.

Кузен, до отвала наслушавшийся в детстве от многочисленных родственников внешне правильных, но по сути, занудных и лицемерных поучений, терпеть не мог такие шутки и никогда не прощал. Как он сумел сегодня сдержаться, когда решил, что Гизелиус придумал болезнь только ради розыгрыша, до сих пор непонятно. Наверняка, просто от шока не нашел сразу достаточно едких и выразительных слов. И хорошо, что не нашел… Дорд до сих пор помнит помертвевшее лицо едва не свалившегося магистра. Да и жена его волновалась совершенно искренне… такое всегда заметно.

- Тайлихон, дочь хана Дехтияра, соправителя объединенных степных кагалов, поздравляет его светлость герцога Анримского с благополучным прибытием в это поистине Дивное место, - заученно произнесла ровным голосом Риселла и безучастно уставилась на Райта.

- Благодарю вас, принцесса, да ниспошлют боги свои благодати на ваши земли, - с еле заметной издевкой вежливо произнес Райт на недурном ошемском наречии, глядя в темные глаза Тайлихон, - я искренне рад, что учил ваш язык и вам не понадобится переводчица, мы сможем беседовать и без посторонней помощи.

Лицо Риселлы осталось бесстрастным, а ханская дочка едва заметно повернула голову и кому-то кивнула.

Невысокий и пузатенький степняк в кричаще дорогой национальной одежде, как шарик выкатился из-за паланкина и что-то зашептал на ухо чуть склонившейся к нему Риселлы.

- Ханшалли Тайлихон счастлива услышать ваше приветствие на родном языке, - выслушав толстяка, невозмутимо сообщила Риселла лже герцогу, - но вынуждена с прискорбием сообщить, что правила ее народа не позволяют девушкам разговаривать с посторонними мужчинами. Поэтому обойтись без помощи толмача не представляется ей допустимым, и она будет очень огорчена, если вы решите настоять на своем.

- Нет, - разочарованно пробормотал Райт, - я не буду настаивать… но хотел бы пригласить принцессу на обед… если такое не возбраняется правилами ее народа.

- Ханшалли принимает приглашение и желает знать, когда именно состоится этот обед? - пошептавшись с толстяком, вежливо осведомилась Риселла.

И герцогу явно не показалось, что у нее чуть дрогнули в насмешливой улыбке строго сжатые губы.

- Завтра, - с решимостью осужденного объявил Райт, понимая, что его переиграли, - официальное приглашение гонец привезет с утра.

- Ханшалли благодарит и обещает обязательно приехать, а официального приглашения не нужно, в степи достаточно просто слова уважаемого человека, - невозмутимо сообщила Риселла и паланкин, покачиваясь, неспешно поплыл прочь.

Все сопровождающие с таким же неторопливым достоинством двинулись вслед.

- Хррр… - заслышав донесшийся из-за спины едва слышный рык, Дорд не выдержал и оглянулся.

Брант стоял неподвижно, вцепившись в рукоять оружия как в последнюю надежду, и только раздувающиеся ноздри, да гуляющие по скулам желваки выдавали его ярость.

В первый день не возбранялось закончить процедуру распития воды пораньше, и Райт поторопился этим правилом воспользоваться, мрачно сообщив, что как-то устал.

Таргель, присоединившийся к компании в последний момент перед выездом, и осмотрительно гулявший теперь кругами неподалеку от герцогских стульев, услышав об этом, не мог не порадоваться мудрому решению.

Слишком странной оказалась публика, приехавшая в этом году на воды. Почти все из присутствующих были надежно защищены мощными амулетами, а пару раз мимо Таргеля прошли совершенно непримечательные личности, на которых чувствовался отзвук сильнейших защитных заклинаний.

Встревоженному Таргелю было просто необходимо с кем-то посоветоваться, и он проклинал про себя самоуверенного Бранта, отложившего допрос магистра на утро. Возможно, если бы удалось снять ловушку вовремя, Гизелиус уже восстановился. Конечно, магу было немного обидно и стыдно, что он не распознал в безобидном на вид старичке магистра, Таргель сразу понял, когда обследовал пустую карету, что его провели, как ученика. Но тем крепче было уважение к мастерству магистра и сильнее сожаление, что теперь он лишен его помощи.