Захар Максимов - И ведро обыкновенной воды

Короче, убирать Рокара у Декстера причин хватало... Карро же, судя по всему, как раз то, что Декстеру и нужно было, его человек... Теперь он за специальный вычислительный центр может не беспокоиться. Но и нам к нему подступиться еще труднее стало... Да и не наше это дело, честно говоря, в этом коллеги из политической полиции правы... Короче, рассказал я тебе, что сам сумел установить, и забудь об этом деле, не по зубам оно тебе, да и мне. Забудь... Это даже не совет, а приказ...

В кабинете наступило молчание. Брину где-то в глубине души было стыдно говорить все это инспектору, который, конечно же, сам многое понимал. Карти же было просто мерзко от своего бессилия.

- Тебя хотели уволить, - раздался наконец голос комиссара. - Но я уперся: у старика Брина все-таки есть кое-какие связи. Однако, прошу тебя, поезжай в горы. Кататься на лыжах. И чтобы месяц здесь носа не показывал. А там, глядишь, постепенно все забудется...

- Хорошо, - согласился Карти. - Но я прошу вас обеспечить охрану профессору Мартоллу. Боюсь, что его знаний вполне достаточно, чтобы его решили убрать.

- Это, славу богу, в пределах моей компетенции, - довольно хмыкнул комиссар. - Обещаю, ничего с твоим ученым другом не случится. Кстати, намекни-ка ему, что можно поднять скандал. Только чтобы не ссылался ни на тебя, ни на меня. Пусть сделает запрос в парламенте по всей форме, и пусть Баркаш обнародует все, что у него есть. Это поможет и им и нам. - Брин засмеялся. - А сейчас иди, и чтобы завтра же духу твоего здесь не было.

Попрощавшись с комиссаром, Карти пошел к себе, сел за стол, обхватил голову руками и поморщился, словно от приступа зубной боли. На душе все так же было муторно и противно.

- Да брось, Макс, не расстраивайся. - Баркаш хлопнул его по плечу. Не так уж все плохо.

Они сидели в кабинете журналиста. На письменном столе высился ворох еще не разобранных газетных вырезок, черновиков и блокнотов.

- Ты, Макс, сделал все, что мог. Я - тоже. А Мартолл, а ваш Брин? Все мы старались в меру своих возможностей. И сообща мы добились главного этим мерзавцам не удалось и не удастся похоронить идею Арно, не удалось замолчать открытие. Пусть через несколько лет, но секрет формулы Арно откроют. Ведь главное - что прецедент был, что такое возможно! И значит мы победили.

- Все равно все мерзко и стыдно, - честно признался Карти.

В дверях кабинета показалась массивная седая голова профессора Мартолла.

- А, Герберт, очень рад вас видеть, - поднялся навстречу Баркаш. Вот думаем, что делать дальше.

Профессор вежливо поздоровался.

- Не думайте, Петер, что все это пройдет для них даром. Завтра же группа депутатов собирается внести запрос в парламент. Раз уж мы твердим о демократии, так надо показать ее в действии. К нам присоединяются левые партии...

- Кстати, насчет печати, - сказал Карти. - Не кажется ли вам, что пора рассказать в солидной газете обо всем, что вам известно? Ведь эта международная банда очень опасна. Декстер просто не может не знать, что вы располагаете сведениями, о которых, по его мнению, не должен знать никто. А если они станут достоянием гласности...

- То Декстеру и "Всемирной элите" уже не будет смысла связываться с профессором Мартоллом, - подхватил Баркаш. - Да, это так. Только кто опубликует нашу статью? Даже моя газета не решится, боюсь... Пожалуй, я обращусь в "Ежедневную рабочую газету". Им Декстера бояться нечего. Они поддерживали меня и раньше. Думаю, не подведут и на этот раз.

- Ты прав, - согласился Макс. - И еще одна вещь... Для убедительности наверняка потребуются точные факты. Смело ссылайся на меня. Как-нибудь переживу...

- А я поставлю под статьей и свою подпись, - сказал Мартолл. - Так будет убедительнее.

Статью Баркаша и профессора Карти прочитал уже в горах. Кончалась она такими словами:

"Ученые мира! Вам, вашему таланту и знаниям вручаем мы начало формулы талантливого изобретателя, открывшего тайну, способную изменить мир, сделать его лучше и чище. Не позволяйте декстерам и шарцам похоронить ее, как они делали уже не раз. Ведь они настолько ослеплены своей жадностью, что не видят, к краю какой пропасти катятся, увлекая за собой остальных".

Два месяца спустя Макс Карти, тщательно выбритый, причесанный и наглаженный, входил с букетом роз в хорошо знакомый ему особняк. Хозяйка, чмокнув его в щеку, увлекла за собой в гостиную.

- Представь меня вашему другу, Луиза, - сказал один из гостей, стоявший у бара. - Я, признаться, много о нем наслышан.

- С удовольствием, - улыбнулась хозяйка. - Познакомься, Макс, это друг Гербета Мартолла, лауреат Нобелевской премии за работы в области химии, профессор Фенграпп.

- Очень приятно, - поклонился Макс, протягивая руку. - Макс Карти. Частный детектив.