Александр Прокопович - Очередной конец света

Это мог быть только дракон или массовый выход из строя всех устройств наблюдения.

На Остентуме нет космической промышленности, так же как и любой другой. Несколько консервных банок ручной работы, выведенных на орбиту с помощью миссионеров, а точнее кораблей миссии, ведь не в счет? Если бы нам повезло, экипаж с Планеты Мертвого Бога отправился на орбиту как раз на одном из таких. В конце концов, мы могли рассматривать дракона отдельно, а жители Остентума отдельно, но отец Элли был высокого мнения о своей дочери и, что должно мне льстить, обо мне, а Император был высокого мнения об отце Элли.

И чуть не забыл еще об одном. О жадности. Элли отправлялась в систему Джунго не просто посмотреть на дракона, моя девушка подписала контракт с маленьким юрким человечком, появившимся минут через пятнадцать после того, как нам прошептали, куда и зачем мы летим. У человечка было лицо, которое невозможно запомнить, и представлял он фирму с труднопроизносимым названием. Он не оставил визитку и забрал оба экземпляра контракта. Единственным напоминанием о его визите были две суммы, которые неведомым образом упали на наши счета. Никогда такого не видел — деньги появились, но, если верить банку, ниоткуда не приходили. У Империи свои правила. И одно из них мне нравится. Империя никогда ни перед кем не одалживается. Мы выполняем просьбу, но за нее заплатили столько, что, если бы сумма была озвучена до того, не пришлось бы просить.

Согласно контракту, мы взялись доставить экспедицию с Остентума как можно ближе к дракону. Не самое точное определение дистанции, но, немного зная нравы Остентума, я как-то сразу понял, что за расстояние имеется в виду. Расстояние выстрела.

Помня о прошлом нашем опыте длительного совместного проживания, я даже не особо расстроился, что мы будем не одни. Еще я позавидовал Элли. Вот как так научиться, чтобы делать то, что хочешь, и тебе за это еще и прилично платили? Наверное, это у неё от отца, насколько я знаю, тот тоже занимается именно тем, что ему нравится, при этом его капитал все увеличивается.

«Фея» — не самая маленькая яхта, на самом деле это скорее корвет, по крайней мере, вооружение у неё явно не типичное для прогулочного судна. Вероятно, именно поэтому в ней очень комфортно вдвоем. То есть по дороге на Остентум — все было здорово. И даже если бы на борту был кто-то третий, все равно было бы здорово. Четыре пассажира — это уже перебор. Несмотря ни на что, я надеялся на скромного, восторженного, желательно пожилого и некрасивого умника. Мечтать об умнице женского пола у меня рядом с Элли не получается.

Я был готов к тому, что этот умник будет воспринимать любой предмет исследований с точки зрения — найти самое уязвимое место, чтобы при следующей встрече с этим самым предметом пополнить им местный музей.

Это в традициях Остентума. Вместо ожидаемого — четверка уже знакомых нам бойцов. Я недооценил традиции.

И я был уж совсем озадачен их багажом. Есть у военного оборудования какое-то неуловимое свойство, как-то сразу знаешь, что это не просто чемоданы и совсем не просто контейнеры. Какие-то тусклые цвета и всегда неподъемный вес. Этот груз слишком тяжел, ручки всегда маленькие, словно сделаны для какой-то другой породы людей, существующей исключительно в воображении дизайнеров. Безжалостно впиваются в ладони, а может, они и сделаны именно для этого — чтобы впиваться? Правда, и тут все было согласно местным традициям. Никогда не видел кейса для боекомплекта с чеканкой.

Не знаю, как может пригодиться содержимое этих ящиков в космосе. Будут тренироваться в сборке-разборке?

В отличие от своих попутчиков, Элли не озадачивалась выбором оружия. Понадеялась на огневую мощь своей яхты и на меня. Я очень прилично метаю ножи. Как-то мне пришлось месяц провести в спасательной капсуле, и единственным развлечением были нож и все, что с ним можно сделать. Сначала я пытался украсить стены узором. То, что это была попытка дизайна, догадался только я. Спасатели были уверены, что исковерканная стена — следствие аварии.

Я не стал их разубеждать. С метанием у меня получалось лучше. Тридцать дней — стоя, лежа, сидя — метнул, подобрал, снова метнул, снова подобрал…

Есть у меня знакомый — большой специалист по рукопашному бою, а также по бою с применением палок, ножей, цепей и многочисленных комбинаций перечисленного. Его заинтересовал мой способ перемещения ножей в пространстве. С точки зрения мастера, бросаю я плохо, потому как мне все равно, что бросать. Такие нюансы, как баланс, я не учитываю вовсе, зато мне удается довольно метко и сильно послать в цель любой достаточно тяжелый предмет. Главное, ухватить его поудобней.

Не знаю, будет ли этого достаточно для дракона, но если придется иметь дело с нашими спутниками — точно не хватит. Эти знают о метательном оружии все.

Элли любит свою кают-компанию. Иногда мне кажется, что сначала построили её, а потом уже вокруг собрали корабль. Сотни фей жили здесь своей странной кукольной жизнью, и нужно просто постараться им не мешать. Огромные металлические — о том, что это феи, а не роботы с крыльями, нужно было постараться догадаться, крошечные деревянные — смотри не сдуй случайно; фарфоровые с алыми губами и синими крылышками. Очаровательные с соблазнительными впуклостями и выпуклостями, и жуткие с острейшими, не вмещающимися в рот — какой рот! — в пасть зубами!

Где-то с десятого посещения я научился перемещаться по кают-компании и не наносить ущерб коллекции.

Так бывает — все знаешь, все понимаешь и все равно оказываешься не готов — Элли отдала коммандос кают-компанию. Не знаю, о чем она думала, может быть, она решила переименовать яхту? Потому что, когда мы с Элли вошли, чтобы плотнее познакомиться с нашими гостями, это уже был не музей фей. Музеи легко превращаются в казармы, обратный процесс труден и редко достижим.

Большая коробка в углу — вероятно, именно там закончили свой путь многочисленные экспонаты. Было чисто и пусто. Мешали две скульптуры, но теперь-то стало понятно, что это просто символы военной доблести. Им, конечно, не хватало меча или арбалета в руках. Но до конца полета наши попутчики наверняка что-нибудь придумают.

Я злился. Я пытался понять, зачем я изображал нечто невесомое и бестелесное, чтобы все экспонаты этого музея в целости и сохранности дожили до нашествия этих варваров. Чего еще ждать от Элли? Вдруг у неё крышу снесло — особо опасная форма гостефилии?

«Фея» на автопилоте шла к месту, где в последний раз было зафиксировано появление дракона. Совсем рядом с Джунго. Судя по маршруту, он летел к местному солнышку. Погреться?

В ста пятидесяти миллионах километров от Джунго траектория полета дракона пересеклась с орбитой одной из внутренних планет — и больше его не видели. Мне понравилось, как этот момент зафиксирован в протоколе службы наблюдения Остентума: «помеха исчезла». Хорошая такая помеха — по прикидкам той же службы — где-то в полкилометра в длину. Это если считать, что измерение от той его части, которая была направлена по движению, к противоположной его части — это длина. Еще были крылья. Огромные, больше похожие на два языка пламени, почти белые ближе к середине, уходящие в красное по краям…