Чарльз Шеффилд - «Если», 1996 № 10

Писатели-фантасты сумели предугадать некоторые изменения в общественных устоях, но лишь в общих чертах; всецело охватить эти изменения не удавалось никому. И не удастся, потому что действительность сложна и бесконечно разнообразна. Человеческие взаимоотношения хаотичны — с точки зрения науки, в первую очередь, математики. История дает нам уроки, подсказывает, как себя вести, и мудрые к ней прислушиваются. Но что бы мы ни делали — или не делали, — последствий предугадать нам не дано.

Что ж, прогнозы — это не первая задача НФ. Фантастика должна преобразовывать научные идеи, технические достижения и социальные перемены в «человеческое измерение». Она же обязана развлекать. Впрочем, не только развлекать, но и заставлять думать. Например, о том, как устроено мироздание. Для меня НФ — певец науки. Как Гомер и прочие древние поэты, она повествует о приключениях, восторгается свершениями, советует избегать дурных дел, вдохновляет молодых и открывает людям глаза на чудеса Вселенной, в которой мы живем.

---------------------

Андрей CAЛOMATOB

ЦИЦЕРОН — ГРОЗА ТИМИУКОВ

Москва: Армада, 1996. — 233 с.

(Серия «Замок чудес»), 20 000 экз. (п)

=============================================================================================

Мальчик Алеша вместе со своим отцом-ученым отправляется в далекую звездную экспедицию…Вам это ничего не напоминает? Действительно, поначалу трудно отделаться от мысли, что автор находится под очень сильным впечатлением от мультфильма «Тайна третьей планеты». Но вскоре булычевские интонации пропадают, и Саломатов со свойственной ему несколько отстраненной иронией повествует о приключениях мальчика и его друга — робота Цицерона. Хотя немного придурковатый железный камрад и не имеет права причинять вред живым существам, он тем не менее лихо усмиряет воинственных тимиуков.

Надо заметить, что современные литераторы нас мало балуют детской фантастической прозой. Дело, вероятно, в том, что детская литература требует большего мастерства, нежели «взрослая» беллетристика. Зрелый читатель съест все и не поморщится. Ну а скармливать ребенку недоброкачественный продукт — преступление! В этом отношении автор «на высоте», продукт у него вполне приличный. Саломатов сумел пройти по тонкой грани, разделяющей сюсюканье и усложненность. «Золотая середина» делает эту книгу прекрасным подарком на день рождения любимому чаду. Отрадно наблюдать, что экологическая ниша, плотно и комфортабельно обжитая уважаемым Киром Булычевым, пополнилась новым квартирантом. Саломатовский Алеша прекрасный приятель для булычевской Алисы.

Олег Добров

---------------------

Елена ХАЕЦКАЯ

ЗАВОЕВАТЕЛИ

Москва — Санкт-Петербург: ACT — Terra Fantastica, 1996. — 544 с.

(Серия «Далекая радуга»), 11 000 экз. (п)

=============================================================================================

В город Ахен, расположенный на некой реке Элизабет (нечто среднее между «Миром реки» Фармера и «Дорогой» Желязны) вторгаются беспощадные завоеватели, простодушные и жестокие «викинги», словно списанные с героев романа Ф. Бентсона «Драконы моря». Но тут в дело вступает юноша, который вскоре, к своему удивлению, оказывается всемогущим волшебником. Синяка (ну и имечко для мага!) некоторое время колеблется, не желая идти путем Силы, но ненависть к захватчикам обуревает его, чувство мести душит в нем остатки рассудительности. И все это на фоне битв и драк, магии и крови. Очень хороши, славно выписаны Ларе Разенна с прирученными этрусскими богами, хорош и Бьярни — этакий злодей-обаяшка. Во второй части дилогии Разенна, увы, отсутствует, но братья Мела и Аэйт с лихвой восполняют его исчезновение. Сам же герой кажется лишь бледной тенью Фродо, но того Фродо, который не отказался от Кольца Власти. И если в толкинской эпопее такой поворот событий и в голову не приходит, то здесь это вполне ожидаемо.

Дилогия Елены Хаецкой «Завоеватели» — классический во всех смыслах образчик отечественной фэнтези. Что является доминантой для западной фэнтезийной литературы? Жестко работающая система «свой-чужой», «Добро-Зло». Что характерно для отечественной фэнтези? Правильно: размытость этических критериев, рефлективность героев, а уж что касается взаимоотношений Добра и Зла, то это делается в лучших традициях Сонечки Мармеладовой.

Создается впечатление, что талантливый автор изначально задал себе граничные условия, не совпадающие с творческим регистром. Отсюда и ощущение тесноты, невозможности выговориться, отсутствие размаха.

И еще. Порой автор из самых лучших побуждений пытается объяснить нам, что он «хотел сказать этой вещью». Не всегда это выходит хорошо. Цитирую: «Мир «Завоевателей» весьма условен. Это, скорее, не живой мир, а своего рода театральные декорации, на фоне которых неприкаянно бродят и мучаются разными угрызениями несчастные, одинокие и в равной мере хорошие персонажи». Декорации — лучше не скажешь! Но персонажи-то в романе не дурилки картонные, а живые люди, изображенные столь достоверно, что, кажется, еще один-другой эпизод — и они обратятся напрямую к автору: что же это ты, мил человек, с нами делаешь?! Но вопрос о мотивации — самый больной вопрос отечественной фантастики.

Все вышесказанное — не хула в адрес Хаецкой. Просто чем талантливей автор, тем больше с него спрос. А читателю стоит следить за творчеством Хаецкой. Чувствуется высокая культура письма, глубокое погружение в мифологические и исторические пласты.

Павел Лачев

---------------------

САГАРУС

КОСМИЧЕСКИЙ ДЕКАМЕРОН

Москва: ИВФ Антал, 1996. — 224 с. 10 000 экз. (п)

=============================================================================================

Интересно, для чего придумываются псевдонимы, если тут же в аннотации сообщается, что Сагарус — это Руслан Сагабалян, довольно-таки известный писатель-фантаст и кинодраматург? Впрочем, не будем придираться…

Автор дерзко пообещал читателю новый Декамерон. Обещание исполнил с лихвой. Нашего читателя не удивишь эротической фантастикой, но на сей раз мы впервые зрим систематизированное изложение страстей человеческих именно по классическому канону: с Ночами и Рассказчиками.

Десять персонажей очутились в «черной дыре» (уже пикантно, не правда ли?) и принялись по очереди излагать друг другу разнообразные истории.

Все это читается с интересом, автор мастерски запутывает и распутывает клубок повествования; приключения и похождения персонажей вызывают сопереживание или смех. Но прочитав последнюю страницу и захлопнув книгу, невольно замираешь в тягостной догадке: а не поиздевался ли автор над доверчивым читателем, алчущим чтива, обильно нашпигованного «клубничкой»? Развлекая — поучай, приблизительно так звучит один из старейших принципов дидактики. Мне кажется, что Сагарус-Сагабалян просто-напросто воспользовался приемом эротической фантастики и заставил нас прочитать сборник философских притч.