Джон Кэмпбелл - Лунный ад

— Хорошо. Мы отвезем его туда, куда ему хочется.

Малком задумчиво улыбнулся:

— Куда угодно, лишь бы я мог ощутить запах деревьев. Лучше всего куда-нибудь в горы, где воздух свежий и пряный от запаха сосен. Через несколько дней я буду чувствовать себя лучше…

Его отвезли в уединенный лагерь в горах, в «хижину» из десяти комнат, где он был полностью отрезан от мира и где его сразу окружили врачи. Почти весь день он проспал, и назавтра Бернс дважды приходил навестить его, но его не пустили. А через день Бернс не пришел.

К вечеру он все же появился. Он медленно вошел в комнату Маккея, и, услышав его мягкие шаги, старик насторожился:

— Джон, это вы… Вы чем-то обеспокоены?

— Нет. Просто я не был уверен, что вы проснулись.

Маккей на мгновение задумался, затем улыбнулся:

— Дело явно в другом, но пока оставим это… Они по-прежнему хотят, чтобы я выступил?

— Да. На специальном заседании Американской Ассоциации Научного Прогресса. И… насчет термоэлектрических элементов. Вы сделали намного больше, чем сами думаете, доктор. Вы уже изменили мир. Помните машины, которые, как я полагал, питает передаваемая на расстояние энергия? Я ошибался. Мы недооценили возможности того, что казалось нам менее важным. Я имею в виду термоэлектрические элементы. Эти машины приводятся в действие с их помощью, они получают энергию из тепла, содержащегося в воздухе. Вся индустрия теперь основана на этом. Энергия практически ничего не стоит.

Маккей судорожно вздохнул, но промолчал.

— Элементы дешевы, — продолжал Бернс. — Они имеют малые размеры, крайне просты — стержень из термоэлектрита да проволочная катушка. Они не требуют ни контроля, ни обслуживания. Каждый дом, каждый склад, каждый человек имеет свой собственный термоэлектрический элемент. Все машины, все приборы и аппараты питаются их энергией. За эти три года даже карта мира изменилась. Пустыни охлаждаются с помощью гигантских термоэлектрических установок. Тропики стали всемирным садом, благодаря вашим термоэлектрическим элементам там теперь мягкий, не слишком жаркий климат. А получаемая энергия, в свою очередь, обогревает Антарктику!

Лицо старого ученого закаменело.

— И ракетное топливо теперь ничего не стоит! — едва ли не выкрикнул Бернс. — Вообще ничего. Тропические страны считают электролитическое разложение воды наиболее практичным использованием излишков тепла. Таким образом получают водород, который применяется в качестве ракетного топлива. Более того, доктор Маккей, вы изменили и Венеру. На Венере уже существуют две большие колонии, с помощью термоэлектрических установок там создаются комфортные условия. Устройство стоимостью в десять долларов может охлаждать и снабжать энергией средних размеров дом неограниченно долго и без каких-либо затрат. Так что, доктор Маккей, вы изменили весь мир!

Лицо доктора Маккея по-прежнему ничего не выражало. Однако в мозгу его зрел главный вопрос — серьезный и болезненный.

— Но… но, Джон… — Губы его дрогнули. — А как же атомная энергия?

— Одна из крупнейших космических компаний хочет заключить на нее контракт, доктор. Атомная энергия необходима для межпланетных кораблей.

— Одна! — воскликнул Великий Старик. — Всего одна?.. А что же остальные?

— Есть только одна межпланетная компания, — мягко ответил Бернс. — Полеты на Луну более межпланетными не считаются…

Его мягкость погасила вспышку гнева, которая уже казалась неизбежной.

— Понятно, — только и сказал старый ученый. — Понятно, Джон… Они же используют водород, производимый в тропиках. Бесплатная энергия — кому потребуется что-либо иное! — Маккей сгорбился. Дребезжащий голос его превратился в едва слышный шепот: — Значит, мир не нуждается в моем открытии, не так ли?

Джон Бернс молча развел руками. И тогда Малком Маккей сгорбился еще сильнее.

Джон Грантленд пристально и с грустью смотрел на посетителя. Дуайт Эдвардс был сыном старого друга, и потому разговор Джону предстоял нелегкий. Грантленд тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво раскурил трубку. Проследил, как к потолку поднялось облачко дыма.

— Я патентный поверенный, Дуайт, — сказал он наконец, — и, разумеется, готов оказать вам услуги по оформлению заявки и охране патента. Кроме того, я эксперт по гражданскому и торговому праву, что также имеет определенное отношение к вашей работе. Я могу заняться вашим предложением. В нем есть новизна, и оно может быть запатентовано. Однако прежде я хочу дать вам один совет.

В глазах молодого человека блеснуло любопытство, и Грантленд воодушевился.

— У вас впереди целая жизнь, — продолжал он, — и ваши научные способности еще принесут пользу миру. А это изобретение пользы миру не принесет. Будь вы бедным человеком, я бы без колебаний оформил заявку на патент, поскольку нашлись бы умные люди, у которых много денег и которые могли бы купить патент для того, чтобы уничтожить изобретение. Но вы не бедны, и я бы посоветовал вам отказаться от вашего желания.

— Подождите, мистер Грантленд! — воскликнул Дуайт Эдвардс. — В моем предложении нуждается весь мир! Ведь запасы каменного угля, нефти и газа не бесконечны. Нам нужен новый источник энергии. Мое предложение помогло бы сохранить истощающиеся природные ресурсы. Оно обеспечит энергией автомобили, самолеты, даже небольшие фабрики…

— Сначала оно уничтожит финансовую структуру нации, Дуайт. Ресурсы становятся ресурсами, когда обретают доступность, а доступными их делает наличие определенной экономической системы. Для счастья человечества эта система ценнее и важнее любых ресурсов. Я понимаю ваше желание разработать и дать миру свою систему, обеспечивающую всех бесплатной электроэнергией. Это великое изобретение. Но…

— Но, по вашему мнению, любое по-настоящему великое, любое важное изобретение должно быть уничтожено, — с горечью сказал молодой человек. — По вашему мнению, перевороты в технике излишни. Достаточно небольших улучшений. Никому не нужны фарадеи, открывающие основные законы науки, — достаточно сэмов браунов, изобретающих новые консервные ножи и более надежные мышеловки.

Грантленд положил трубку и молча откинулся на спинку кресла.

Молодой человек начал с мрачным видом собирать свои бумаги. И тогда Грантленд решился:

— Дуайт, я хочу рассказать вам об одном изобретении, которое хранится в моей картотеке. Эти бумаги видел до вас лишь один человек. Волей судьбы это был ваш отец.

— Мой отец? — Эдвардс поднял голову. — Но он не был изобретателем, он был психиатр, и его совершенно не интересовало…

— На этот раз он был крайне заинтересован. Он видел камеру, которую создали Хью Керри и Роберт Дарнелл, и помог мне втайне от всех уничтожить ее. Случилось это двадцать два года назад, и тогда, в тридцать шесть, сделанное этими двумя парнями показалось мне чудом. — Грантленд вытащил из ящика стола ершик и принялся чистить трубку. — Я намерен рассказать вам о весьма опасном прецеденте, поскольку считаю вас умным человеком. Знакомя вас с этой историей, я рискую, и потому у меня есть условие. Вы должны обещать мне две вещи. Во-первых, вы не станете продолжать работу Керри и Дарнелла. Я мало понимаю в этой области, но даже мне ясно, что ваших способностей вполне хватило бы. А во-вторых, естественно, вы никому не станете пересказывать услышанное.