Фредерик Пол - Туннель под миром

— И все же, судя по твоему поведению, я мог бы действовать смелее.

— Пожалуй, — к немалому его удивлению, согласилась Паула. — Но ведь я вела себя так только потому, что это были вы.

— Что это значит?

— Вы сами сказали, что моего отца нельзя считать сверхосторожным человеком… И я много слышала о вас… А когда я была маленькой, вы были моим героем.

— А теперь, когда ты выросла, все изменилось?

— Отец говорит, что, если выстроить перед вами двадцать человек, которых вы никогда прежде не видели, вы сразу определите, кто из них шпион.

Марк усмехнулся.

— Ну, это, конечно, преувеличение. Но, если учесть то, о чем мы сейчас говорили, изобличать шпионов не так уж трудно.

— Почему?

— Да потому, что в этой войне большинство шпионов — просто любители, полушпионы, полудиверсанты. Не то что настоящие, профессиональные шпионы прежних времен, когда войны велись на коротких дистанциях… Им не хватает выдержки, они недостаточно осторожны и слишком открыто тратят полученные деньги.

Увидев С., который вышел из дома и приближался к ним, Марк неохотно прервал разговор с девушкой.

— Не уходи, — попросил он ее. — Я скоро вернусь.

Несмотря на преклонный возраст, С. был строен и держался очень прямо.

— Марк! — воскликнул он. — Что привело вас к нам?

— Неприятности, — ответил Марк, крепко пожимая ему руку. — Но, если бы я раньше был знаком с Паулой, мне не пришлось бы дожидаться неприятностей, чтобы навестить вас.

И он вкратце рассказал старику обо всем, что творилось в разведке.

С. был возмущен; его любимое учреждение в таком скверном состоянии, и никто до сих пор не обратился к нему за советом!

— Во всем виноват молодой Дрейтон, — заявил С. — Ладно, буду называть его Д. Я считал, что на мое место должны были назначить вас. Ведь Д. олух.

— Может быть, Д. отчасти и виноват, — осторожно возразил Марк. — Но дело не только в нем… Скажите, С., как по-вашему, можно ли оказать какое-либо влияние на «Гения»?

— Нет, никоим образом, — решительно произнес С. Но, когда Марк подробно рассказал о случае на Военно-морской верфи, он нахмурил брови и погрузился в раздумье.

— В мое время «Гений» никогда не сделал бы подобной ошибки, — спустя минуту сказал С. — Все это нужно хорошенько обсудить. Вам известно, Марк, почему я хотел, чтобы моим преемником были вы, а не Д.?

Марк отрицательно покачал головой.

— Вы и он во всем противоположны друг другу. Д. осторожен, предусмотрителен, настойчив. Вы небрежны, порой даже опрометчивы. Им руководит рассудок — вы действуете по наитию. А я, зная, что человеку, который сменит меня, придется работать с «Гением», предвидел, что Д. будет всецело полагаться на электронную машину и доверять только ей (и ведь так оно и есть!). А вы отвели бы «Гению» только вспомогательную роль. Иначе говоря, Д. чересчур надеется на «Гения», а вы недостаточно верили бы ему.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Марк.

— Я предпочел бы вас потому, что вы человек гибкий. Не то что Д. Если б вы увидели, что для вас выгоднее более тесный контакт с «Гением», то сразу перестроили бы свою работу. И в любом случае не потерпели бы неудачи, потому что таким, как вы, это несвойственно. А Д. - типичный неудачник. Его действия всегда обречены на провал, если только рядом с ним нет человека, который направляет его на верный путь.

— Как бы то ни было, начальник Службы безопасности — Д., а не я, — улыбнулся Марк. — Но вернемся к «Гению». Допустим, что кто-то сумел на него воздействовать. Каким образом можно было бы это осуществить?

— Во всяком случае, не через техников, — ответил С. — Они не обслуживают вычислительную машину в одиночку. Это мог сделать лишь начальник какого-нибудь отдела. Ведь только они имеют постоянный доступ к «Гению».

— Все это малоправдоподобно, — задумчиво сказал Марк. — И тем не менее кто-то вывел его из строя… Я надеюсь, мне удастся уговорить Д., чтобы он разрешил мне самому проверить машину.

— Это ровно ничего не изменит.

— Почему?

— Разве вы не знаете, что «Гений» не дает никакой информации?

— Конечно, знаю… Я ведь сам был раньше начальником отдела. Послушайте, С., вы лучше всех разбираетесь в «Гении». Как по-вашему, нельзя ли обмануть его и получить от него информацию под видом директивы?

— Нет, — твердо заявил С. — Если поставить перед «Гением» подобную задачу, он просто не сработает — не даст никакого заключения.

— Ну, ладно, значит, такая возможность отпадает… Но это еще ничего не доказывает — с машиной могли что-то сделать… Только я пока еще никак не соображу, что именно… Нельзя ли, скажем, повлиять на «Гения», поставив перед ним задачу таким образом, будто от него хотят получить какую-то информацию?

— Понимаю, к чему вы клоните. Но снова повторяю: дело не в этом. И, судя по тому, что вы мне рассказали, «Гений» ведь продолжает функционировать и давать вам директивы, только директивы эти неправильные.

— Значит, все сводится к тому, что материал, попавший когда-либо в ячейки памяти «Гения», уже не исчезает из них? И если кто-нибудь снабдит его ложными сведениями, они будут вечно храниться у него? И мы так и не сможем выяснить, в чем тут дело, потому что «Гений» никогда не выдаст нам эту ложную информацию?

— Не совсем так. «Гений» непрерывно производит уничтожение или пополнение некоторых устаревших данных. И, если при этом обнаруживается какое-нибудь несоответствие, он всегда сам задает вопросы.

— Следовательно, «Гения» нельзя намеренно вывести из строя, представив ему ложную информацию?

С. задумался.

— Вы считаете, что вы на верном пути, и надеетесь выяснить, что случилось с «Гением»? Что ж, может быть, вам это и удастся. Попытайтесь… Конечно, имея дело с вычислительной машиной, всегда следует помнить, что она лишена глаз и ушей и не может знать того, чего вы ей не сообщите. И, помимо всего, будь вы даже экспертом-кибернетиком, вы всегда можете дать «Гению» ошибочную информацию или плохо сформулировать задание. И тогда он выдаст неправильное решение. Таким образом» можно получить невразумительный ответ даже без всякой преднамеренной попытки запутать электронный мозг.

— Значит, можно допустить, что «Гения» сбили с толку случайно? Тогда предположим, что он уже давно неправильно зарегистрировал какой-то чрезвычайно важный факт… Разве нельзя допустить, что…

С. покачал головой.

— Наш «Гений» — не обычный электронный мозг. Он точно знает, какие факты можно считать невероятными или невозможными, и всегда сам производит перекрестную проверку. Попробуйте заставить его записать, то есть принять на веру какие-нибудь данные, не соответствующие истинному положению дел, — он закидает вас вопросами. Кроме того, учтите, Марк, что, хотя ни одна наша информация, сообщенная «Гению», не регистрируется, записи его вопросов и ответов сохраняются навечно. Я подчеркиваю: ответы «Гения» на наши вопросы, а не ответы сотрудников на вопросы «Гения».