Иван Ефремов - Румбы фантастики. 1989 год

— Все мое… — пробормотал бессмысленно и злобно Туй Микита. — Как же так?.. Он сел на землю и заплакал, слепо повернув лицо к пылающему дому. — Все — мое.

— Твое, — сказали из огня.

На перекрестье двух дорог, где возвышался старый бук, Пифуня Юк успел, не опоздав ни на минуту. Идучи сюда, он напряженно думал: «Надо поднажать. Я не могу заставить ждать ее на эдаком ветру. Ведь нынче я намерен объясниться. Вон, какой букет припас и новые надел штиблеты… Нет, скорей, скорей!». И вот он здесь. Промозглый ветер, ветви шелестят над головою, будто там, вверху, подвешены за ниточки почтовые конверты — десять тысяч, миллион, и они трутся друг о друга, сталкиваясь в глупом танце, и порою то один такой конверт, то сразу много пролетают мимо — это листья, высохшие листья, но Пифуня Юк воображал, что в них и вправду спрятаны какие-то послания, короткие записки — от нее, вне всякого сомнения, и текст везде один и тот же: «Я приду, сейчас приду». Он прижимал букет к груди и улыбался, наблюдая за круженьем листьев. Вечер, восемь вечера. Пустынный перекресток, и два тусклых фонаря, висящих в отдалении, едва рассеивают мрак. Ну, разве что Луна взошла — все как-то веселей. Однако — сколько можно ждать? Своим сиянием Луна вот-вот затопит мир — тогда сюда и вовсе не добраться, волны призрачного света будут бушевать до самого утра!.. Пифуня Юк внезапно испугался, сам не зная почему, что так оно в конце концов и будет, непременно. Батюшки, какая глупость! Просто он устал, разгорячился, а теперь продрог — вот и полезли в голову фантазии, одна нелепее другой. Нет, точно, он, похоже, простудился и теперь заболевает. До чего некстати!.. Что-то шевельнулось сбоку от него, и лунный свет как будто дрогнул, заклубился, и тогда из-за широкого корявого ствола шагнул нарядный и улыбчивый мужчина.

— О, кого я вижу! — произнес он с вежливым поклоном.

— Здравствуйте, — сказал Пифуня Юк.

— Вы тоже… ждете?

— Нет, — ответил незнакомец, — нет. Своей минуты я дождался. Вы меня не узнаете?

— Право, не припомню. — Тут Пифуня Юк впервые глянул на него в упор. Вы…

— Да, — кивнул мужчина. — Бес Луны.

— Ах, бес… — рассеянно сказал Пифуня Юк: увы, в тот миг все его мысли были заняты совсем другим. — Конечно, лунный бес.

— Да что вы понимаете! — вдруг начиная волноваться, закричал мужчина. Никакой не лунный. Бес Луны! И только так!

— А, собственно, какая разница?

— Огромная! Ну, как бы объяснить вам… Если лунный — значит, создан ею. А меня никто не создавал. Я сам живу там, на Луне. В Луне, точнее. И по небу, как в автомобиле, разъезжаю. Интересно?

— Интересно. А зачем?

— Ну, вы вопросы задаете! — поразился бес Луны. — Призвание такое. До поры до времени сижу — и жду.

— Чего? — спросил Пифуня Юк.

— А все того же — конца света. Наблюдаю. Как конец подходит, так я — раз! — и тут.

— И что потом?

— А ничего. Конец.

— Нет, вы-то делаете что?

— Я? Будь здоров, забот хватает. Видите, как пусто, ни души? Симптом!

— Чего? — опять спросил Пифуня Юк.

— Да что вы глупые вопросы задаете! Замечательный симптом: все жмутся по домам да по углам, сидят, боятся, никому не верят и на все плюют. Хорошая картинка, правда?

— Ну, не знаю, — произнес с сомнением Пифуня Юк. — А что, и… бес Земли есть?

— Нету! — радостно воскликнул бес Луны. — Я съел его. Со всеми потрохами. Ведь Вселенная — одна, Земля — одна, и жизнь — одна. Зачем же много бесов? Хватит одного. В других вселенных, сопредельных, — там свои порядки. Может, тамошние бесы только знай себе творят — и на здоровье, монастырь чужой. А я тут всех творящих — съел. Выходит, я нужнее, коли одолел их. А?

— Вы удивительные вещи говорите, — робко подтвердил Пифуня Юк.

— Не удивительные — правду! Кто меня теперь оспорит? Вот и ждал я, когда на Земле все станет на свои места. Когда вы до того возненавидите друг друга…

— Не скажите, — возразил Пифуня Юк. — Вот я, к примеру, на свидание пришел. И очень девушку люблю. Я собираюсь предложить ей стать моей женой.

— А это скверно. Очень даже ни к чему, — заволновался бес Луны. — Вы лучше… это… уходите.

— Никуда я не пойду, — упрямо заявил Пифуня Юк.

— Вы пользуетесь тем, — сказал сердито бес Луны, — что я не смею вас пока и пальцем тронуть. Мой разгул начнется после. Вы обязаны помочь. Ведь даже если только двое на Земле останутся верны друг другу — я бессилен. Есть такой запрет. И вообще… Она к вам не придет, не ждите.

— Почему?

— Да миллион причин!

— Я не уйду, — потупясь, повторил Пифуня Юк.

— Послушайте, давайте полетаем, — предложил внезапно бес Луны.

— А это как?

— Ну, точно птички. Жизнь-то, правда, на одной Земле, но красоты кругом!.. Земля в подметки не годится.

— Разумеется, — смекнул Пифуня Юк, — едва я улечу, так тут она сюда и подойдет. Обидится и… все.

— А это мы посмотрим! — засмеялся бес Луны. — Так что же, полетим? — Нет. — Вот и неразумно. Слушайте, а вам известно, сколько вы уже торчите здесь?

— Ну, полчаса, наверное…

— Б-га, полчаса! — заржал довольно бес Луны. — А сутки — не хотите? А неделю?!

— Ерунда! — Пифуня Юк достал карманные часы. — Вот, не пойму, стоят они… — растерянно сказал он. — Плохо видно.

— Нет, идти — идут, — утешил бес Луны, — да только стрелка часовая отвалилась. Пустячок — а хорошо!

— Но если даже сутки — где же день? — Есть лунный год, есть лунный месяц… Значит, есть и лунный день. И вместо солнца — полнолуние. Нормально!

— Но Луна бывает ночью!

— Да, конечно. По ночам — само собой.

— Смеетесь… — опечаленно сказал Пифуня Юк. — А мне ведь надо ждать, я обещал.

— Ну ладно, стойте сколько влезет, — бес Луны вздохнул, с презреньем глядя на влюбленного. — Мир все-таки большой, и кое-что я там покуда и без вас сумею сделать. Пошумлю чуток, чтоб страху напустить. И с этими словами он исчез. И вновь Пифуня Юк остался под шумящим буком — со своим букетом и с надеждой: «Я надеюсь — значит, жив. А если жив, то, значит, жив и мир. А если мир живой, то, значит, и она придет. Ну, опоздает — я прощу». И снова — нескончаемый промозглый ветер, ветви шелестят над головою, будто там, наверху, подвешены за ниточки почтовые конверты — с обещаниями быть: пусть даже и когда-нибудь, да только — непременно, непременно. «Ах, — сказал себе Пифуня Юк, — какой прекрасный вечер! И какая дивная Луна!..» И бес Луны возник без промедленья.

— Все стоишь? — насмешливо сказал он. — Молодец! А я вот шуточки шутил. Два миллиарда на тот свет. Неплохо, да?

— Как — два? — испуганно спросил Пифуня Юк.

— Да так! Пока ты прохлаждался здесь — в своей любовной неге, я недурно поработал. Где-то там резню устроил, войны, потасовки. Настоящая житуха, без сю-сю твоих. Да… Скоро ничего не будет. Все друг друга поуничтожают и планету — на куски.