Вадим Громов - Пешки Сдвига

Чем дальше они углублялись в город, тем сильнее он был повреждён. Тут не было ничего от бездушного, размеренного стирания , уничтожения зданий, которое они видели в Нижнем Новгороде. Здесь всё выглядело неоднозначно, как будто по городу шастал некий гигантский разрушитель, имеющий для этой цели - и желание, и возможность. И эти два составляющих, усугублялись наличием у их хозяина - какой-то творческой жилки, которая категорически не переносит простого, монотонного труда. Большинству оплавленных домов была присуща некая виеватость , вычурность, причинённая разгулом воображения.

Как будто, после того, как камень был доведён до состояния полной податливости, из него лепили что-то невероятное: где-то несуразное, а где-то - завораживающее. Вы когда-нибудь видели закрученный немного неправильной формы штопором, семнадцатиэтажный дом?

Всё это нагромождение сюрреалистической архитектуры пролетала за окнами "Горыныча", и взгляды четвёрки по большей части успевали выхватывать лишь какие-то частички, эпизоды, фрагментики... Кусочки причудливого лабиринта, ведущего прямо к преддверию ада.

Лихо в очередной раз мимолётно посочувствовала Книжнику, который был обречен запомнить всё. Насколько она помнила, очкарик никогда не жаловался, что он что-то забыл. А вот может ли он, заставить себя не вспоминать ?...

Несколько раз "Горыныч" вроде бы проваливался вниз, в какие-то трещины, выбоины: но тут же выбирался из препятствия, надрывно завывая мотором. Дорога была неровной, покрытой всё той же блестящей плёнкой, машину кидало из стороны в сторону, и блондинке приходилось показывать какой-то, мистически ошеломляющий класс вождения: порою справляясь с бронированным битюгом на самой грани вероятной аварии.

Все как будто впали в какое-то оцепенение, и за всё время, которое внедорожник петлял по городу, никто не проронил ни словечка, пытаясь одёрнуть Лихо, потребовать скинуть скорость, ссылаясь на то, что паукособак уже давно не видно, а бояться неподвижно стоящих зданий - просто смешно...

Переиначенный город давил на сознание сильнее, чем простые, смертные организмы, с которыми ещё как-то можно было бороться. А вот торчащие тут и там - здания, вылепленные порой в совсем непонятые загогулины - выглядели гораздо страшнее, потому, что каждый ощущал себя полностью беспомощным против той силы, которая смогла воплотить всё это в действительность...

- Хорошо прокатились... - Как ни странно, Книжник - самый впечатлительный из всех, пришёл в себя первым, когда они только-только миновали восточную границу города. - Будет теперь что вспомнить. Если, конечно, нацарапаем себе времени для воспоминаний...

- Кто бы придумал с полсотни новых непечатных выражений, чтобы описать овладевающие мной чувства... - Лихо наконец сбросила скорость, судорожно вдохнула и выдохнула. - А то старые, никуда не годятся: причём - ни в какой степени. Вроде бы пора уже привыкнуть, а я всё ужасаюсь, как непорочная дева, на вечеринке, посвящённой юбилею борделя... Ебулдыцкий шапокляк!

- Да уж, архитектурные вольности изумляют. - Алмаз нервно дёрнул щекой. - Не хочется выглядеть паникёром... но сколько таких напоминаний останется, если мы всё же справимся?

- Сколько не останется, все наши будут. - Книжник печально усмехнулся. - Прямо какой-то аналог Второй Мировой войны получается. Там тоже, из руин, после победы восстанавливали... Но ведь восстановили же. И мы восстановим.

- Тут проще новый город построить... - Шатун, с щемящим выражением лица, посмотрел назад, на удаляющиеся окраины Кургана. На которых, всё ещё была заметна печать, недавно происшедших с ними перемен. Книжник с некоторым удивлением посмотрел на него, не понимая причины столь сожалеющей мимики громилы. Причину этого, знала только Лихо, которой Шатун один-единственный раз поведал, что ощущает в себе неисправимую тягу к созиданию, выражаемую в желании строить дома. Любые. Главное - строить. При этом он страшно смущался, как будто рассказывал что-то тотально запретное, и попросил больше никому про это не говорить. Лихо пообещала, и слово своё сдержала. Хотя не видела в желании Шатуна, ничего постыдного. Ничего такого, за что можно было бы стесняться озвучивать их и при большем скоплении народа. Но, у каждого свои свистопляски в голове: так что, попросили не распространяться - будем молчать... Учитывая тот нюанс, что это дело вовсе не обременительное. Во всяком случае - для Лихо.

- Построим, дайте время. - С какой-то стальной убеждённостью тряхнул головой Книжник. - Вон, Шатуну доверим. Под его руководством - в самые сжатые сроки уложимся.

Громила сначала слегка разинул рот, а потом с подозрением уставился в затылок блондинке. Лихо, явно чувствуя, что ей визуальным сверлом в хлам разносят затылочную часть черепа: не оборачиваясь - недоумённо пожала плечами, вложив в это движение - целую гамму эмоций. И твёрдое заверение, что их общую тайну она никому не растрезвонила: и свежайшее высказывание очкарика - не более чем случайное попадание в яблочко.

Шатун ещё с полминуты недоверчиво посверлил ей затылок, взором средней тяжести, и понемногу успокоился. Чай - не Лихо, всё равно правды не дознаться...

- А вот интересно, если у нас всё получится. - Немного успокоившийся Алмаз почесал кончик носа. - Надо ведь будет, как-то всё это дело действительно восстанавливать. Я не про город, а вообще... Не будем же мы жить, каждый своим кагалом? Что-то придётся менять, объединять там, законы вводить. Хотя - можно взять старые, кое-какие правки внести... Но все равное - мороки буде-е-ет...

Кто на такое подпишется? По мне, лучше бы каждые полгода вот так, марш-бросок на полтыщи километров делать. Прошвырнулся, от Суровцев до Байкала - и сачкуй дальше.

- Да уж, эту ораву к общему знаменателю привести - это вам не пупок пощекотать. - Согласно покивала Лихо. - Тут даже не железная рука нужна, тут гайки надо закручивать с треском, пока резьба не сорвётся... А когда сорвётся - нарезать новую, и снова закрутить. Разболтался народец... Не весь, конечно же: но антиобщественного элемента - хватает. Андреича нет, он бы живо, где надо - всю вольницу приголубил до полной несостоятельности.

- Да, из Глыбы диктатор получился бы - просто загляденье... - С сожалением сказал Алмаз. - В хорошем смысле, естественно. А мы бы - поддержали, со всем пылом. Шатуна, как уже было предложено - министром строительства. Книжника - министром образования. Лихо бы у нас, в полный рост, поканала рубить фишку по иностранным вопросам. Любую залепуху бы в два счёта срисовывала... Ни один цуцик бы не обскакал. Над границей - небо снова ясно, значит Лихо - пашет не напрасно...

- А тебя бы куда? - С подначкой спросила блондинка. - Не иначе - министром связи и массовых коммуникаций. Каждый день распространялся бы на всю Вселенную, какой ты умный. Потому что предложил нам, именно эти участки работы. И живётся теперь в стране Советской - пронзительно душевно, только благодаря тебе, головастому и проницательному. Сумевшему разглядеть в нас верный потенциал... Не так ли? Или я коварно заблуждаюсь?