Артур Кларк - Рама Явленный

– Не надо было спрашивать. Нечему радоваться... Зачем вы натолкали в меня весь этот электронный мусор?

– Зонды, вообще-то говоря, не электронные, – возразил Орел, – во всяком случае, в том смысле, в каком вы, люди, понимаете это слово. И они абсолютно необходимы на этом этапе твоей жизни. Без них ты не прожила бы даже дня...

Николь поглядела на Орла.

– Почему же тогда нельзя было позволить мне умереть? – спросила она. Или у вас есть какие-то цели, оправдывающие подобные усилия? Быть может, я что-то должна еще сделать для вас?

– Быть может, – ответил Орел. – Но что, если мы просто хотели предоставить тебе возможность еще раз увидеть свою семью и друзей?

– Трудно поверить, что мои желания могут что-либо значить в вашей иерархии ценностей.

Орел промолчал. Он подошел к чемодану, оставленному на полу возле стола, и возвратился с зеркалом, влажной тканью, простым синим платьем и сумочкой с косметикой. Николь сняла белый ночной халат, который был на ней, обтерлась полотенцем и одела платье. Она глубоко вздохнула, принимая от Орла зеркало.

– Вот уж это я совершенно не готова увидеть, – проговорила она с нервной улыбкой.

Николь не смогла бы узнать лицо, представшее перед ней в зеркале, не подготовься она к этому заранее. Вся кожа была покрыта сетью мешочков и морщин. Волосы, даже брови и ресницы, стали либо белыми, либо серыми. Николь захотелось заплакать, и она с трудом сдержала слезы. «Боже, подумала она, – какая старуха... неужели это действительно я?»

Она поглядела на свое лицо в зеркало, вспоминая черты той очаровательной женщины, которой была когда-то. Там и сям она еще могла видеть остатки прежней красоты, однако надо было знать, где искать.

Николь вдруг вспомнила некий давний случай, когда она подростком вместе с отцом гуляла по сельской дороге возле их дома в Бовуа. К ним приближалась старуха с палочкой, и Николь попросила отца перейти на другую сторону, чтобы обойти ее стороной.

– Почему? – удивился отец.

– Потому что я не хочу видеть ее, – проговорила Николь. – Она стара и уродлива... От нее у меня мурашки по коже.

– Когда-нибудь и ты станешь старухой, – ответил отец, отказавшись перейти дорогу.

«А теперь я сама стара и уродлива, – подумала Николь. – У меня от себя самой мурашки по коже». Она вернула зеркало Орлу.

– Ты предупреждал меня, – сказала она скорбно. – Нужно было прислушаться.

– Конечно, ты потрясена. Ты не видела себя шестнадцать лет. Но люди с трудом примиряются со старостью, даже когда стареют день ото дня. – Он протянул ей сумочку с косметикой.

– Нет, спасибо, – Николь решительно отодвинула ее. – Ситуация безнадежна. С этим лицом ничего не сделал бы даже Микеланджело.

– Как хочешь. Но у тебя будет гость, и по-моему лучше приготовиться.

– Гость! – проговорила Николь с тревогой и возбуждением. – У меня будет гость... Кто же? – она потянулась к зеркалу и косметике.

– Это сюрприз, – ответил Орел. – Жди через несколько минут.

Николь посмотрела в зеркало, подкрасила губы, расчесала седые волосы и расправила ресницы. Закончив, бросила в зеркало неодобрительный взгляд.

– Ничего большего я не могу сделать, – сказала она столько же самой себе, сколько и Орлу.

Через несколько минут Орел направился к двери, и вернулся из коридора с октопауком. Николь еще издали заметила ярко-синие тона, нарушающие ровные рамки.

– Здравствуй, Николь, как ты себя чувствуешь? – спросила октопаучиха.

– _Синий Доктор_! – взволнованно вскрикнула Николь.

Синий Доктор, поднеся монитор к телу Николь, проговорила:

– Я буду с тобой, пока ты не окрепнешь. У Орла есть более важные дела.

На крошечном экране друг друга сменяли цветовые полосы.

– Не понимаю, – Николь глядела на устройство сверху вниз. – Когда этой вещицей пользовался Орел, на экране были завитушки и какие-то непонятные символы.

– О, это их специальный технический язык, – отозвалась Синий Доктор. Он невероятно точен, куда там нашему цветовому... Но я, естественно, не могу пользоваться им... Однако это устройство работает на многих языках. Можно переключить даже на английский.

– Ну а как же ты разговариваешь с Орлом, когда меня нет рядом? спросила Николь.

– Мы оба пользуемся цветовой речью, – ответила Синий Доктор. – Полосы пробегают по его лбу слева направо.

– Ты шутишь? – поразилась Николь, пытаясь представить себе Орла с цветовыми полосами на лбу.

– Вовсе нет. Орел – существо удивительное. С птицами он бормочет и кричит, с мирмикотами визжит и посвистывает...

Николь никогда не видела слово «мирмикот» в цветовом языке. Когда она попросила пояснений, Синий Доктор сообщила, что шестеро этих странных созданий теперь обитают в Гранд-отеле, еще четверо вот-вот должны появиться из созревающих манно-дынь.

– Хотя октопауки и люди проспали весь долгий путь, – проговорила Синий Доктор, – манно-дыням позволили развиться до мирмикотов и ватного материала. Теперь подрастает следующее поколение.

Синий Доктор опустила устройство на стол.

– Итак, что скажешь мне сегодня, доктор? – спросила Николь.

– К тебе возвращаются силы, – ответила октопаучиха. – Но ты жива лишь потому, что в твоем организме находятся зонды. И скоро надо будет подумать...

– ...о замене сердца... знаю, – сказала Николь. – Может, это странно, но идея не кажется мне привлекательной... Не знаю почему, но я против нее: быть может, потому, что пока не вижу, зачем мне жить... Вот если бы Ричард был со мной...

На мгновение ей вновь представился видеозал, последние моменты жизни Ричарда в замедленной съемке. Она не вспомнила об этом моменте после пробуждения.

– А можно мне задать личный вопрос? – спросила Николь.

– Пожалуйста, – отозвалась октопаучиха.

– Мы вместе видели смерть Ричарда и Арчи, – проговорила Николь. – Я была потрясена и ни о чем более не могла думать. Вместе с Ричардом погиб Арчи, ты прожила с ним всю жизнь. И все же это ты сидела возле меня и утешала... Неужели ты не ощущала утраты и горя?

Синий Доктор ответила не сразу.

– Нас, октопауков, от рождения приучают скрывать эмоции, как вы их зовете. Альтернаты, наоборот, подвержены разным чувствам. Но те из нас...

– Прошу прощения, – мягко перебила ее Николь, прикасаясь к щупальцу коллеги. – Меня интересует не медицинская сторона, я спрашиваю как подругу.

Короткая пурпурная вспышка, затем синяя медленно обежали голову доктора.

– Да, я ощущаю потерю. Но я знала, что это должно случиться... Рано или поздно. Когда Арчи вступил в военный отряд, терминация сделалась неизбежной... К тому же, в тот момент я была обязана помочь тебе.

Дверь в комнату открылась и внутрь вошел Орел с большой коробкой, заполненной едой, одеждой и различным оборудованием. Он сообщил Николь, что принес ей космический костюм и что она в "ближайшем будущем выйдет из своего помещения.