Лайон де Камп - Все хорошо, что хорошо кончается

– Если мы сможем повредить одно из этих колес, – сказал Абреу, – как я вам говорил…

Зз-з-з-з! Абреу пригнулся, а над его головой просвистела пара изогнутых металлических прутьев. Один из матросов распластался на палубе, а его товарищи вели ответную стрельбу.

Зардеку пошел вперед по узкому мостику над головами гребцов, чтобы самому заняться катапультой. «Керукчи» продолжал удаляться.

Бам! Дротик пролетел между лопаток ближнего колеса «Керукчи» и воткнулся острием в обшивку. Колесо со скрипом остановилось, дернулось назад, но ствол дротика, торчавший под углом, ему мешал. «Алаштир» словно рванулся вперед, а «Керукчи» замедлил ход, и его матросы ничего не могли поделать с застывшим колесом.

– Сдавайтесь! – прокричал Зардеку в рупор.

Голос с «Керукчи» ответил, что ему самому нужно с собой сделать.

Зардеку продолжал настаивать:

– Мы возьмем вас на абордаж! Сдавайтесь, и тогда мы никого убивать не станем!

Еще ругательства.

– Все к борту! – приказал Зардеку. – Взять абордажные крючья! Штурмовая команда, приготовиться!

– Давай, Геркулес. – Абреу взял абордажную саблю. – Выбери и ты себе. Ты знаешь, нам тоже надо исполнить свой долг.

– Ик, – ответил маленький Костанхосо, походивший на кого угодно, только не на древнего Геркулеса.

Тем не менее он трясущимися руками надел свой шлем и присоединился к штурмовой команде на носу. Все гребцы, сидящие дальше от борта, вооружились и присоединились к ним, оставив своих товарищей управляться с веслами. Абордажники пригнулись под защитой планшира, а над их головами свистели стрелы и дротики. Корпуса кораблей метр за метром сближались.

– Приготовить трапы! – приказал Зардеку.

Матросы вытащили несколько трапов с острыми шипами на дальних концах, чтобы прочно зацепиться за деревянные части на корабле противника.

– На штурм! – крикнул Зардеку.

Абреу, хотя он и полагал себя староватым для таких смертельных игр, счел, что должен показать пример своим подчиненным. С необыкновенной живостью он подпрыгнул и побежал по ближайшему трапу. Топот ног за его спиной сказал ему, что остальным матросы бросились за ним.

У другого конца трапа матрос пытался вырвать шипы из досок. Абреу нанес ему удар и рванулся дальше, не смотря на результаты. Повсюду слышались крики, топот, звенела сталь.

Абреу оказался лицом к лицу с худенькой элегантной фигуркой в легких окислившихся до черноты доспехах, покрытых как мозаикой золотом. Его противник сжимал, подобно завзятому дуэлянту, небольшой меч. Под наносником шлема Абреу узнал принца Ферриана.

– Сдаетесь? – спросил он.

– Никогда! – Принц пританцовывал перед ним и делал причудливые выпады.

Абреу отразил своим щитом острие меча и нанес ответный удар. Фехтовальщиком он не был, да и в любом случае времени для таких игр не оставалось. На Ферриана наседали со всех сторон. Принц, с залитым кровью лицом, яростно отбивался, его меч сверкал точно молния, но противников было слишком много. Внезапно меч у него в руке оказался сломанным. Когда он бросил его и отступил к борту, нащупывая у себя на поясе другое оружие, копье ударило его в грудь, он повалился на бок и со шлепком упал на палубу.

– Все кончено. – Зардеку убрал меч в ножны.

Оставшиеся в живых сотаспийцы уже упали на колени и ждали, что с ними теперь станется. Костанхосо, очевидно, был полон гордости за кровь на лезвие своего меча и одновременно сострадал сдавшемуся матросу, чью руку он поранил.

– Кто тут главный? – спросил Абреу. – Ты?

– Если вам будет так угодно, господин пират, – сказал Карао. – Что все это значит?

– Где мумия?

– В каюте, сэр. Разрешите вам показать…

– Веди. – Абреу прошел вместе с министром в каюту на корме. – О!

Бренные останки короля Манзарии остались такими же малоприятными, какими были и раньше.

– Что вы делаете? – с внезапной мукой вскрикнул Карао. – Это кощунство!

– Чушь! – рявкнул Абреу, разрывая вдоль бока плотную обертку мумии своим абордажным крюком. – Смотри сюда!

– Кто ты? – вскрикнул Карао. – Человек Дура, или замаскированный землянин, или еще кто-то?

Проигнорировав вопрос, начальник службы безопасности продолжал тормошить мумию и скоро обнаружил несколько маленьких книжек. – Смотри, Геркулес, – сказал он. – Химия, физика, энергетика, электроника, математика, сопротивление материалов, аэронавтика… Принц хорошо поработал. Ну а ты! – Он повернулся к съежившемуся Карао. – Будешь отвечать на вопросы? Или отправишься за своим несчастным повелителем на дно.

– Я… я буду отвечать, м-мой господин.

– Хорошо. Кто построил этот корабль? То есть кто переделал его в пароход?

– Ахмад Акелави, сэр.

– А вы с Феррианом разработали план – отвезти эту мумию на Землю, где полно технической литературы, а потом вернуть ее обратно на Кришну? Так?

– Да, сэр.

– А что получил за это Акелави?

– О, его величество разработал сложную схему по конвертации некоторых из унаследованных им сокровищ в земные доллары. Он также хотел сделать Акелави своим министром науки, если он когда-нибудь вернется на Сотаспе.

– Понятно. Ваш принц был парень не промах, жаль, что он пошел ко дну.

– Мы его арестуем? – спросил Костанхосо по-португальски, кивнув на Карао. – А мумию можно взять с собой в качестве доказательства.

– Хм, – пробормотал Абреу. – Мне кажется, что мы допустили большую ошибку, когда позволили этой мумии попасть обратно на Кришну, не проверив ее тщательно. Как по-твоему?

– Pois sim [11].

Абреу продолжал размышлять вслух:

– А если мы его арестуем и так далее, все это выплывет наружу. Результаты могут оказаться для таможни плачевными, не говоря уже о нас самих.

– Да-ср.

– Если мы отвезем Карао в Новоресифи по обвинению в тайном сговоре в соответствии с Кодексом законов Межпланетного совета, раздел 4, статья 26-я, кришнанцы могут поднять страшный хай по поводу незаконного ареста, а нас назовут убийцами, империалистами и тому подобное. А если мы отпустим его со всеми людьми, хорошенько предварительно вздрючив, и сожжем корабль, дело будет закончено ко всеобщему удовлетворению. А так как принц все равно теперь кормит рыб и за Акелави мы установим наблюдение, никаких нарушений технологической блокады такого рода больше не будет.

– Правильно, – согласился Костанхосо. – Но мне ужасно не хочется сжигать этот корабль. Это все равно что уничтожить сами знания.

– Знаю-знаю, – взревел Абреу, – но нам надо следовать определенной политике. Мир во вселенной важнее, чем… – Он повернулся к Карао и сказал на гозаштандонском: – Мы решили, что эта тайная деятельность проводилась не по твоей вине, ты просто выполнял приказы своего повелителя. Следовательно, после того как мы со всем здесь покончим и сожжем корабль…