Джон Марко - Великий план (Нарский Шакал - 2)

- Конечно, - ответила Лорла. - Вы можете рассказать мне все, что угодно. Я умею хранить тайны.

- Да, умеешь. И слушай внимательно, потому что это будет тебе полезно. Ты должна знать, что я убил моего брата.

- Я догадалась, - сказала Лорла. - Не сомневаюсь, что у вас были причины.

- Очень веские причины, - подтвердил Энли. - Или так я считал. Но сейчас важно только то, что Энеас мертв и что я веду войну за Драконий Клюв. Бьяджио мне помогает. Но я не смогу выиграть эту войну, если ты мне не поможешь, Лорла. Если ты потерпишь неудачу, я потеряю Драконий Клюв, а война не кончится. Умрет много людей. Ты это понимаешь?

- Нет, - честно призналась Лорла. - Я ничего не понимаю. И никогда не понимала. Я просто делаю то, что мне велят. - Она отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с герцогом. - Мне это противно. Мне противно быть такой, какая я есть. Мне противно быть орудием для вас и Господина. Я...

Она замолчала. Как ей сказать герцогу, что она одинока? Он просто над ней посмеется.

- Что, Лорла? - спросил герцог. - Скажи мне. Лорла наконец посмотрела на него.

- Герцог Энли, я сделаю то, чего от меня ждут, потому что я хочу сделать как лучше для вас и для Господина. И потому, что я ничего другого не могу сделать. Что-то мешает мне даже подумать об этом. - Она почувствовала поднимающуюся волну эмоций и испугалась, что вот-вот расплачется. - Я пойду к Эрриту и заставлю его меня полюбить. Если этого хочет Господин, я сделаю это ради него.

- Лорла, даю тебе слово: это больше, чем просто желание Бьяджио. И это больше, чем мое желание. От тебя зависит судьба всей империи.

Лорла кивнула, надеясь, что не заплачет:

- Да. Я все это знаю.

- Ах, дитя...

- Я не дитя! - вспылила она, резко отстраняясь от него. - Мне шестнадцать. Я почти женщина.

- Женщина в теле ребенка, - поправил ее герцог. - Тебя растили для этой минуты. Все именно так, как тебе говорили в военных лабораториях: ты особенная. - Он протянул руку и погладил ее нежные волосы. Этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы у Лорлы полились слезы. - Не забывай об этом, - вздохнул герцог. - Не забывай своей задачи и того, кто ты такая. Ты нужна Господину. Ты нужна Нару.

- Это так много! - всхлипнула Лорла. - Наверное, слишком много.

- У тебя маленькие плечики, но сильные, - с улыбкой пошутил герцог. Я знаю, что ты справишься.

- Мне страшно.

- Это нормально, - отозвался Энли. Его голос понизился до шепота. Сказать по правде, мне тоже бывает страшно. Однако это не делает нас менее храбрыми. Мы делаем то, что должны.

Он отвел прядь волос у нее со лба. Лорла закрыла глаза и прерывисто вздохнула. Ее окружило множество лиц: ласковая улыбка герцога Локкена и губы его жены, Карины. Она подумала про Гот, уничтоженный Эрритом, и про свою новую подругу Нину, по которой она скучала, как по давно утраченной сестре. Ей хотелось, чтобы они все ею гордились - даже призраки.

- Я сделаю то, что ждет от меня Господин, - решительно объявила она. Я не подведу вас, герцог Энли.

- Я это знаю. Я очень в тебя верю, как верит и твой Господин. - Герцог Энли снова взял ее за плечи, но крепко, так что она не могла вырваться. - Я был не слишком гостеприимным хозяином. Извини меня за это. Ты заслужила лучшего. Но у меня столько дел, просто хоть разорвись на части. - Он слабо улыбнулся. - Я буду по тебе скучать, Лорла.

- Правда? Энли кивнул:

- Я ведь не такой уж злодей, правда? Пожалуйста, скажи мне, что это не так!

- Совсем не так! - засмеялась Лорла. - Вы выполняете поручение Господина. Как вы можете быть дурным человеком?

Лицо Энли посерело. Его руки упали с плеч Лорлы и бессильно повисли вдоль его тела.

- Конечно, - мрачно произнес он. - Поручение Господина...

И в это мгновение их обволокла ночь: луна скрылась за облаком.

- Эррит - сущий дьявол, - проговорил Энли, глядя на небо. - Помни это. Каким бы добрым он ни был к тебе, помни, что он собой представляет. Этот совет - единственная защита, которую я могу тебе предоставить.

- Я буду это помнить, - пообещала Лорла. - Спасибо.

Она задумчиво рассматривала герцога, и казалось, что ее взгляд его не раздражает. Возможно, герцог даже не замечал его. Он был поглощен созерцанием звездного неба. Завтра они приедут в столицу, и она наконец увидит этого странного епископа, и если получится, то совратит его и украдет его сердце. Но от этого ее отделяют долгие часы, а ночь и луна словно сговорились растянуть время, так что завершение ее задания казалось делом бесконечно далеким. Сегодня она будет спать и стараться вспомнить как можно больше из своей старой жизни. А утром она умрет и возродится.

В Соборе Мучеников, на высокой башне, откуда видны были улицы города, архиепископ Эррит неподвижно лежал на кровати, устремив взгляд в потолок. Утреннее солнце струилось сквозь огромное окно, согревая атласные простыни. На груди архиепископа лежала открытая священная книга, медленно поднимавшаяся и опускавшаяся в такт его дыханию. Архиепископ хрипел, с трудом засасывая воздух в легкие. У его постели стоял высокий изогнутый аппарат из серебристого металла, в рамке которого была установлена перевернутая бутылка с голубой жидкостью. От бутылки отходила трубка, змеившаяся от аппарата к кровати. Трубка заканчивалась блестящей иглой. Игла заканчивалась в руке Эррита.

Пока жидкость по капле входила в вену епископа, он лежал неподвижно. Время от времени он сжимал и разжимал кулак, торопя процесс. Глаза у него горели, словно в них плескали кипятком. Все тело, казалось, разрывается на части, словно расколотое пополам мощным снадобьем, разливающимся по венам. Но архиепископ Нара, несмотря на раздирающую его боль, не издавал ни звука. Это была радостная мука, которую легко было выносить. И она медленно-медленно возвращала его к жизни.

Дьявольский дар Бьяджио не оказался ядом, как того опасался Эррит. Он был именно тем, что обещал Никабар, - очень сильным раствором снадобья Бовейдина. В соответствии с предостережением Никабара, Эррит собственноручно приготовил раствор, разбавив жидкость водой до приемлемой концентрации. Теперь это станет еженедельным ритуалом. Как это было до того момента, когда ему удалось победить свое пристрастие. Но было так приятно снова ощутить в себе жизненные силы! Эррит закрыл глаза, испытывая ненависть к самому себе. Бьяджио был хитрым дьяволом. За все годы, когда они вместе служили Аркусу, Бьяджио ни разу открыто не выступил против Эррита, даже когда епископ нашептывал проклятия на ухо императору. Однако их взаимная ненависть выросла и набрала мощную силу. Эрриту казалось, что он одерживает верх над Бьяджио. И теперь, лежа в кровати и наслаждаясь злобным даром графа, он испытывал на этот счет сомнения.

Однако у него есть время. Время, чтобы подумать. И составить планы. Маленькая бутылочка, которую привез ему Никабар, не опустела еще и на треть. Он может заполучить новую. Бьяджио рвется на переговоры. Эррит пообещал себе, что будет торговаться с этим животным. К тому времени, когда пузырек опустеет, он заполучит новую порцию. Если Бьяджио хочет снова слиться с Наром, ему придется поделиться своим драгоценным снадобьем.