Александр Марков - Отражение Улле

- Эй, Шулла! Где твои выродки? - Голос был человеческий.

Шулла захохотал:

- Гниют в земле! Вам и костей не достанется! В тот же миг из-за деревьев полетели стрелы. В Шуллу их вонзилось не меньше десятка, а он все не падал. Наконец рухнул навзничь, и голова его оказалась недалеко от елки, где прятались выродки. Эйле сказала:

- Ну, что, Шулла, не успел ты вытянуть из нас тайну всевластья? Зато хоть убедился, что наше оружие и впрямь могучее. Ведь ты его испытал на себе. И чего тебе в Уркисе не сиделось? И сейчас зачем-то вышел к костру, где в тебя целиться легче. Ведь ты не боя искал, а смерти. Это тебе за Грагу.

Только Шулла, похоже, не слышал ее, умер. Эйле и Бату не стали мешкать и потихоньку, ползком двинулись прочь от этого места. Их не искали, видно, поверили Шулле. Они отошли подальше, переночевали. А утром Эйле снова услышала зов Старика. С тех пор он указывал им путь. Так они и шли, пока не повстречали братьев.

Глава 4

ВСТРЕЧА

Бату не многое мог добавить к рассказу Эйле. Прожил он в клетке дольше и тоже ничего, кроме клетки, не помнил. Так же посещала его ежедневно женщина по имени Грага, но не та, что ходила к Эйле. Приносила пищу, обучала грамоте и закону Улле. Про внешний мир рассказала сама, не дожидаясь вопроса; а про то, что Бату - выродок, молчала. Мучили Бату еще сильнее, чем Эйле. Он приподнял волосы со лба, показал квадратный шрам. Тронул его пальцем и сказал:

- Здесь мягко. Кости нет. Сюда мне железные нити врастили. Года два или три я с ними лежал. Потом вынули...

В беседах, в тепле дни летели быстро. Вот уже морозы стали слабеть. Никто не тревожил их по-прежнему; они ждали весны.

Однажды залетел в нору порыв поганого ветра - удушки. Пламя в очаге затрепетало и погасло. Все четверо выбрались наружу - глотнуть воздуха и подождать, пока выйдут из норы дым и ядовитый смрад. Походили туда-сюда по снегу. Снег недавно выпал свежий. Вдруг Орми заметил незнакомый след. Большая двуногая тварь прошла у зимовья полдня назад. Ступня трехпалая, острая пятка, пальцы длинные и корявые, на каждом по семь коготков. Орми позвал брата и сказал:

- Гляди. Такого еще не встречали. Вот уж чудище!

- Нюхал след? - спросил Энки, помолчав.

- Нет. - Орми нагнулся, потом резко отпрянул и сел, побледнев.

- Ну, что?

- Худо, брат. Дрянной запах - Орми чихнул - Хуже некуда.

Энки подумал немного и сказал:

- Надо пойти по следу, узнать, далеко ли чудище и куда направляется. Вот только не знаю, брать ли тебя с собой. Неохота Бату и Эйле одних оставлять.

- Давай я по следу побегу, а ты тут посидишь. Очень уж любопытно взглянуть на эту гадину.

- Вряд ли ты ее догонишь, а догонишь - едва ли вернешься живым. Слишком уж след нехорош. - Энки покачал головой. - Ты останешься, я пойду.

И зашагал по колено в снегу, куда вел след - за угол скалы и вверх по склону каменистой гривы.

Эйле подошла к Орми, стала с ним рядом.

- Куда он?

- Да вот... След нашли непонятный. Энки пошел разведать, вдруг какая опасность...

- След? Где?

- Да вот же, у тебя под ногами. Эйле взглянула на след.

- Да... Кто-то здесь прошел. Но ведь в лесу, наверное, много всякого зверья ходит.

- Это не зверь. Нет таких зверей.

- А откуда ты знаешь? Ты ведь его не видел. Может, это самый обычный зверь.

Орми рассмеялся.

- Ну и ну! Обычный, говоришь? Это с семью-то когтями на каждом пальце? Сразу видно - не лесной ты житель. Знаешь, Эйле, тебе не мешало бы научиться разбирать следы. А то пропадешь. Следы - они вроде букв...

- А ты все-все следы знаешь? - Эйле искоса посмотрела на Орми и чуть улыбнулась.

- Понятное дело. - Орми выпятил губу. - И по запаху могу сказать, когда прошел зверь, был ли голоден, ну и...

- По запаху?! - Эйле вытаращила глаза, потом прыснула со смеху. Орми слегка надулся.

- Ничего смешного. Например, вот этот след оставила неведомая тварь, опасная и злая. Раньше в лесу такие не водились. И скорее всего, она не просто так здесь гуляла, а искала кого-то... может быть, нас.

Побродили еще немного вокруг и вернулись в нору. Воздух стал чище. Развели костер, сидят, ждут Энки. Ждут весь день и половину ночи. Вдруг Эйле говорит:

- Я слышу голос.

Замолчала, закрыла глаза. В забытье она на этот раз не впала, наморщила лоб, приготовилась слушать... И заговорила негромко, глуховатым голосом. Сначала все шли непонятные слова, потом вдруг речь стала ясной:

- ...грагатунган будет прекрасен мой лик где моя метка кому я ныне лицом подобен время на месте друга примите о дети Имира ведь я так похож...

Речь оборвалась, как будто обрезанная ножом.

- Чей это был голос? - спросили хором Бату и Орми. Эйле ответила, запинаясь:

- Н-не знаю... Кажется, ничей. Что-то бесплотное... странные слова... злой ветер нашептал... в них не было смысла.

Утром, на рассвете, вернулся Энки. Влез в нору, сел у огня и молчит.

- Ну, что? - спрашивает его Орми.

- Да ничего. - Энки пожал плечами.

- Узнал что-нибудь?

- Ну как тебе сказать... Ничего важного. А как у вас?

Орми, Эйле и Бату недоуменно переглянулись. Потом Орми спросил:

- Куда след-то пошел?

- След? Туда, в горы. Я бежал, бежал, думал - догоню. Но не догнал. Ну и вернулся.

- И не узнал даже, что это за тварь была?

- А как? Говорю же - не догнал. Но я вот что подумал. Может, это птица? Трехпалый след ведь только у птиц.

- Хороша птица. Семь когтей.

- А что? Я вспомнил, мне рассказывали, есть такая редкая птица. Э-э... когтянка. Большущая. Но она на людей не охотится.

- Ах, не охотится? А запах? - Орми начинал сердиться. Бату удивленно покачивал головой. Эйле молча смотрела на огонь.

- Ну что запах. Обычный. По-моему, даже неплохой.

Сказав это, Энки бросил на Орми странный, настороженный взгляд. Орми пробормотал сквозь зубы:

- Запах был злой. Запах врага.

Энки задумался, потом быстро закивал:

- Да, конечно. А знаешь почему? Эта самая когтянка, она точно людей не кушает, но она зато этих копает... земляных...

- Червей, что ли?

- Ну да. Которые кровь сосут.

- Упырей?

- Во-во.

- М-да... Ну и кто же тебе рассказал про эту когтянку?

- Как кто... В родном племени рассказали.

- Ты врешь! - выкрикнула вдруг Эйле. - Ты что-то скрываешь!

Энки резко повернулся и уставился на девочку.

- Скрываю? Как же я могу от тебя что-то скрыть, если ты читаешь мысли? Попробуй, это так просто. Залезь ко мне в голову.

- Не хочу.

- Ну давай. Закрой глаза. Попытайся выйти из своего тела... - Энки заговорил возбужденно, с каждым словом голос его становился все громче. Он потихоньку придвигался к Эйле. Та вдруг отшатнулась и вскрикнула:

- Покажи руку!

Энки ответил:

- Зачем? Разве ты не знаешь, что у меня нет кисти на левой руке?

Он вытянул руку над очагом. Все молча уставились на культю. Потом Эйле бросила взгляд на потолок и закричала. Бату сказал: