Александр Марков - Отражение Улле

И Эйле, запинаясь и всхлипывая, рассказала ему свой план.

- Хорошо, - сказал Аги. - Но без меня ты не сможешь построить машину. Сейчас я уйду за перевал, а утром мы встретимся, и я тебе все нарисую. Не говорите дваргам, что я вернулся. Для дваргов я погиб во Втором поясе. Я не хочу, чтобы мне оторвали голову раньше времени.

- Нет, Аги. - Эйле качала головой, и слезы текли по ее щекам. - За перевал нельзя. Я... я уже пробовала. Я хотела посмотреть, ушли ли мамонты... Я... не смогла... Я стала каменеть. Я едва вернулась. Мы никогда не сможем выйти отсюда. Ведь мы научились обходиться без напитка, а значит...

- Мне это не грозит, - сказал Аги. - Я уже не засну. Встретимся у перевала, Эйле. С вашей стороны. Завтра на рассвете, когда дварги еще будут спать.

Утром Эйле поднялась к перевалу и нашла нам большую груду мамонтовых костей, тюки с одеждой, ружья - всю поклажу, которую они не успели взять с собой, отступая в долину Иггир. Аги, должно быть, целую ночь трудился, перетаскивал через перевал все, что могло пригодиться при спуске. Вот только откуда кости?.. Эйле сидела и плакала, пока не услышала голос Аги:

- Нет, Эйле, это не то, что ты думаешь. Я не нашел ни Белолобого, ни Мамы. Это какой-то гуганский мамонт, он издох здесь неподалеку.

Эйле подняла глаза и замерла. Аги помолодел на несколько лет. Волосы и борода стали вдвое короче. А в лице появилось что-то неестественное и пугающее. Белая как снег кожа, мутные глаза, глядящие в разные стороны, кривая усмешка, вздрагивающие ноздри.

- Я пока держусь. Этой мрази придется помучиться, прежде чем она возьмет верх. Ну, смотри.

Он принялся чертить на глине обломком кости, время от времени что-то поясняя. Потом внизу зашевелились дварги, и Аги поспешил за перевал, сказав, что закончит завтра.

- Я буду неважно выглядеть, но ты не пугайся. Я надеюсь остаться собой.

- То, что ты нарисовал, - это просто невероятно! - восхищенно вымолвила Эйле. - Ты мудрее всех, кого я знаю!

Но Аги уже скрылся за камнями.

Днем Энки и Кулу совершили вылазку вниз. Они обвязали Нижних дваргов веревками, втащили их на стену и сбросили в Первый пояс. Вернувшись, они на пару дней впали в оцепенение.

Элгар и Эйле были первыми из людей, кому удалось рассмотреть эти гладкие зеленовато-коричневые камни. В них смутно угадывались очертания грузных, медлительных существ. При жизни они, видимо, походили на гигантских черепах.

На другое утро Эйле снова поднялась к перевалу. Ей навстречу вышло маленькое существо, завернувшееся с головой в гуганскую шубу. От него веяло холодом.

- Это все еще я, - сказало существо высоким дрожащим голосом. - Хоть и трудно поверить.

- Я знаю, - сказала Эйле, сдерживая рыдания. - Ты сможешь закончить?

- Да. Смотри. - За несколько минут Аги завершил рисунок. - Поняла?

Эйле кивнула и заплакала.

- Вот еще что, - сказал Аги. - Напиток забвения, который делают Верхние дварги из зеленых наростов, вам не поможет. Он слишком слаб. Приготовьте себе зелье сами. Пожертвуйте одним Нижним дваргом, истолките его и смешайте с соком наростов. Дальше все как обычно. Этот напиток не даст вам очнуться до самого Четвертого пояса. И еще одно. Я поднимался на гору, откуда видна вся долина. Там есть место, где отвесный обрыв идет от конца Третьего пояса до самого озера. Чтобы попасть на этот обрыв, пройдите двести шагов к северу от головы Уллины и двигайтесь точно вниз. - При имени Уллины земля всколыхнулась, Аги мгновенно стал меньше, и на Эйле накатила волна смрада. - Ну, и все, пожалуй. Мне уже недолго осталось. ОНО обволакивает меня, как тьма, укрывшая землю. Но я не боюсь его. Когда в моем мозгу сидел марбианин, это была игра почти на равных. Два разума, две воли. А у этого ублюдка нет ничего своего. Запомни, Эйле, он - никто. Он нежить, не осознающая сама себя. Он ничего не чувствует. Вселяясь в людей, он не создает ничего нового. Он просто выворачивает наизнанку нас самих. Выволакивает наружу всю грязь и заставляет читать жизнь от конца к началу, чтобы получалось Зло. Его не надо бояться.

- А как же меченые, Аги? - Эйле дрожала и говорила с трудом, стараясь не глядеть на собеседника. - Ведь в меченых воплощается его Слово.

- Это совсем другое. Есть две разные вещи: Слово и способ прочтения. Но Слово Врага - это всего лишь Слово Имира, читаемое назад.

- Что же будет, если они соединятся в одном существе - Слово и Способ?

- Этого никогда не случится в нашем мире. Такое существо было бы добрым, Эйле. Добрым и прекрасным, как ты. Но оно смогло бы существовать только в обратном времени.

- О Имир над небом! Я не понимаю!

- Не важно. Главное, не бойтесь Губителя. На ваше счастье, он - не личность и не способен на разумные действия. Он никто. Плюйте ему в рожу. Прощай.

Аги, сгорбившись, семенящей походкой двинулся обратно за перевал.

- Что ты теперь будешь делать? - крикнула Эйле ему вслед.

Аги не ответил.

Утром следующего дня очнулись Энки и Кулу. Эйле и Элгар спали; Орми и Аш по-прежнему лежали в оцепенении.

Энки увидел на земле возле Эйле странное маленькое существо. Оно напоминало новорожденного ребенка, только на руках и ногах - длинные когти, а лицо - застывшее, страшное, с единственным выпученным глазом посередине. От неведомой твари несло гнилью и холодом. Горло у существа было перерезано, так что голова едва держалась. Его плоть походила на пчелиный воск. В руке маленькое чудовище сжимало железный нож.

Потом Энки заметил неглубокую, пустяковую ранку на шее Эйле. Кровь из ранки почти не сочилась.

Кулу и Энки быстро обнюхали землю вокруг, и им стало ясно, что произошло. Странное существо явилось с запада, из-за перевала, незадолго до рассвета.

- Эта тварь хотела убить Эйле, - сказал Энки. - Но потом почему-то передумала. И перерезала себе глотку.

Тут проснулась Эйле. Она взглянула на воскового уродца, потрогала ранку у себя на шее и заплакала, а Энки и Кулу долго не могли взять в толк, отчего она так убивается.

Потом они поняли.

Когда Орми пришел в сознание, машина была уже почти готова. Он был потрясен ее сложностью и размерами и долго ходил вокруг, пытаясь разобраться в устройстве.

В передней части сооружения помещались шесть Нижних дваргов. Они лежали прямо на земле, опутанные прочными ремнями, и ими же крепились к массивному каркасу из связанных бивней и бедренных костей мамонта. Над каждым дваргом был установлен тент из шкур - так, чтобы свет падал только на передний конец туловища.

Задняя часть костяного каркаса покоилась на шести булыжниках, почти неотличимых от Нижних дваргов. Однако это были не Нижние, а Средние дварги, которых Кулу, Энки и Элгар заманили в Первый пояс и пасли здесь несколько дней, пока они не окаменели. Средние дварги крепились к каркасу не намертво, а таким образом, что могли освободиться, пятясь назад и если кто-то продвинет вперед всю машину, а они останутся на месте. Перед носом у каждого Среднего дварга сидел зеленый нарост. Сложная конструкция из ремней и костей соединяла наросты с Нижними дваргами в передней части машины.