Фредерик Марриэт - Крушение Великого Океана

- Я не думал, чтобы они были так дерзки, - заметил Сигрев.

- А вы помните, как акула захватила свинью?

- Как-то поживают наши свинушки, Риди? - проговорил Уильям.

- Думаю, что им отлично; они едят молодые кокосовые орехи, которые часто спадают на землю, скоро одичают, и мы будем охотиться на них.

- Я думаю, одичавшая свинья страшный противник, - сказал Сигрев. - Как будем мы охотиться на них?

- С собаками, сэр.

Усиленная работа продолжалась, и скоро над водой показались стены. На закате работники вернулись домой.

После ужина Риди снова начал свой рассказ.

"До темноты мы не двигались. Потом мы пошли, поделив ружья и провизию.

Мы хотели идти на север, чтобы очутиться вне границ колонии, но Гастингс предложил раньше отправиться на восток с целью сделать обход, держась вдали от общего пути. Нас томила жажда; но наступила полночь, вышла яркая луна, а воды все еще не было и помину.

В довершение неприятности до нас доносился вой диких зверей.

Наконец, страшно утомленные, мы сели на выступ скалы, однако заснуть боялись и все время прислушивались к реву и вою животных. Все молчали. Каждый с сожалением вспоминал о тюрьме.

Беспокойная ночь прошла, рассвело. Рев и вой затихли. Мы пошли и не останавливались, пока не натолкнулись на источник. Тут мы напились, поели, ободрились и повеселели. После этого начался подъем на горы, по словам Гастингса, называвшиеся Черными горами. Унылы и суровы казались они. Ночью мы нарезали ветвей кустарников, чтобы зажечь костер, не только для того, чтобы согреться, но и в виде защиты от диких зверей, так как снова раздавался их дикий вой. Одного зверя мы видели днем, - пантеру, гревшуюся на солнце; она оскалила на нас белые зубы, но не двинулась.

Подле костра мы поужинали; каравай уменьшился наполовину; пострадала и ветчина, и мы поняли, что нам скоро придется добывать себе пищу.

После ужина мы легли, положив подле себя наше оружие и скоро заснули. Было решено, что первую треть ночи будет сторожить Ромер, среднюю Гастингс, а я стану на часы под утро. Но Ромер не выдержал, заснул, и наш костер загас.

Около полуночи я проснулся, чувствуя, что меня обдает чье-то жаркое дыхание; едва я опомнился, как меня что-то подняло за пояс, защипнув зубами тело. Я попытался схватить ружье, но вместо него сжал пальцами еще горящую головню и ударил ею по морде животного. Зверь бросил меня и убежал".

- Какое чудесное спасение, - заметила миссис Сигрев.

- Да, именно. Это, к счастью, была гиена, трусливый зверь. А все же без раскаленной головешки я погиб бы. Мой крик разбудил Гастингса. Он схватил ружье и выстрелил. Ромер же так и не проснулся; он совершенно изнемог от усталости.

"Понятно, этот случай придал нам осторожности. С этих пор мы всегда ложились спать между двумя зажженными кострами, и один из нас сторожил.

Мы шли неделю, переправились через горы и повернули на север. Теперь началась большая низменность. Все наши съестные припасы истощились; один день мы ничего не ели. Но позже нам удалось убить антилопу, и это дало нам запас мяса на три-четыре дня. В долине не было недостатка в дичи.

Но я забыл сказать, что в горах мы раз чуть не погибли. В то время мы были на лесистом склоне; нам пришлось идти до полудня; наконец, мы остановились отдохнуть в тени развесистого дерева. Гастингс лежал на спине, глядя на ветви. И вдруг увидел пантеру. Она лежала на одном из нижних сучьев, устремив на нас свои зеленые глаза и готовясь сделать прыжок.

Ромер схватил ружье и выстрелил, но прицелиться не успел. Пуля случайно попала в живот зверя и перебила ему хребет. Пантера упала футах в пяти от нас и с диким ревом скорчилась, собираясь кинуться на Ромера. Но хребет зверя был перебит, и он не мог подняться.

Скоро Гастингс вырвал ружье из рук Ромера и застрелил пантеру".

- Это было новое изумительное спасение от опасности, - заметила миссис Сигрев.

- Да, - ответил Риди.

"Но мы не сделались благоразумнее, напротив, становились все смелее и смелее.

Наше платье превратилось в лохмотья, но у нас осталось много пороха и патронов. Мы встречали много антилоп и гну, прямо бесчисленные стада, и пищи у нас было много, однако все эти животные служили причиной новых, и еще более страшных, опасностей. Каждую ночь до нас доносился львиный рев. Мы зажигали громадные костры, чтобы отгонять этих ужасных зверей, но все же часто с дрожью видали их.

Они подходили, но ни разу не нападали на нас, слишком боясь огня. Раз мы встретились со львом лицом к лицу.

Мы убили антилопу и бежали к тому месту, где она упала в высокой траве. И вот, когда мы подошли к травяной заросли, послышалось рыканье, и мы в десяти ярдах от себя увидели льва. Он лежал на убитом нами животном. Его пламенные глаза смотрели на нас, и он приподнялся, точно готовясь к прыжку. Мы повернулись и кинулись без оглядки. Лев не преследовал нас. В эту ночь мы легли спать без ужина. Шли мы, сэр, сами не зная куда, но все же к северу. Наше бегство продолжалось три недели; мы совсем измучились, и все трое, в один голос, говорили, что сделали безумный поступок.

По целым дням мы молчали, только перебрасывались словами, когда нужно было идти на охоту. Сознаюсь, мне хотелось броситься на землю и умереть. Вот почему я совершенно равнодушно слушал львиный рев и был не прочь попасть в львиные зубы.

Но раз утром мы встретили толпу туземцев. Говорить с ними мы не могли, но нам они показались мирными.

Это было племя карусов; мы узнали это, так как они, указывая на себя пальцами, говорили: "каррусы, карру-сы". Потом, указывая на нас, прибавили "голландцы".

Мы застрелили дичи и отдали ее каррусам; они были очень довольны и провели с нами дней шесть. Мы знаками спрашивали их, нет ли поблизости голландских поселков; они поняли и знаками же ответили, что есть, на северо-востоке. Мы предложили им проводить нас туда, обещали дать подарок, нам хотелось отдаться в руки голландцев и отправиться в тюрьму.

Два карруса согласились идти с нами, остальные с женщинами и детьми двинулись на юг.

На следующий день мы были в голландском поселке "Ранеты".

- Но оставим это теперь. Уже очень поздно.

ГЛАВА XXXVIII

Уильям болен. - Риди пускает ему кровь. - Лихорадка. - Вне опасности. - Рассказ Риди.

Устройство садка шло быстро. На третий день он уже был почти готов. Когда возвели стены, Риди навалил в воду песку и гравия, чтобы повсюду сравнять дно.

Пока Риди занимался этим, Сигрев и Уильям собирали новые камни, чтобы разделить пруд стенками на четыре части, оставив между ними сообщения.

И внутренние, и внешние стены сделали настолько широкими, чтобы можно было свободно ходить по ним. Таким образом рыбу можно было бы отовсюду достать острогой.

Пруд окончили. После этого погода переменилась, но бури не были так сильны, как в начале дождливого времени. Дождь лил ливмя, однако без таких молний и грома, как прежде; и грозы стали короче.