Филип Дик - Бесконечные

— Ну, — сказал Эллер, — нам повезет, если мы останемся живы. У космической радиации странные эффекты. Это был черный для нас день, когда мы сели на этот…

— Эллер, — прошептал Блейк, — что мы будем делать? Мы же не можем жить такими, как сейчас! Вы только взгляните!

— Знаю.

Эллер сжал губы. Ему трудно было говорить, поскольку он потерял почти все зубы. Внезапно он почувствовал себя младенцем — без зубов, без волос, с бессильным телом. Когда же это остановится?

— Мы не можем вернуться в таком виде! — закричал Блейк. — Боже мой, Эллер, мы не можем вернуться на Землю! Мы чудовища! Мутанты! Нас посадят в клетку, как животных. Люди…

— Замолчите, — перебил его Эллер. — У нас есть шанс выжить. Садитесь. Я думаю, что следует поберечь ноги.

Они сели. Блейк тяжело дышал и часто вытирал лоб.

— В данный момент я беспокоюсь не за нас, — сказал Эллер, — а за Сильвию. Она страдает от этого больше. Вот я и думаю: спуститься к ней или нет? Но если мы спустимся, она может…

Вдруг засветился экран, на нем были видны белые стены лаборатории.

— Крис! — донесся до них полный ужаса голос Сильвии. На экране она не появилась — по-видимому, держалась в стороне.

— Да. Как вы там?

— Как я? — В голосе девушки слышалась истерическая дрожь. — Крис, вас тоже коснулось? Я боюсь смотреть. — Она помолчала. — Ведь это вы, не так ли? Я боюсь смотреть на вас, и вы не пытайтесь меня увидеть. Я не хочу, чтобы вы меня видели. Это… Это ужасно! Что нам делать?

— Не знаю! Блейк говорит, что в таком виде он не хочет возвращаться на Землю.

— Да, мы не можем вернуться! Не можем!

— Об этом мы поговорим позднее, — сказал наконец Эллер. — Сейчас нет необходимости обсуждать этот вопрос. Этим переменам в наших организмах мы обязаны радиации, они могут быть временными. Думаю, нам смогут помочь хирурги. Не стоит пока думать об этом.

— Не думать? Ну, конечно! Стоит ли беспокоиться из- за такого пустяка! Крис, неужели вы не понимаете? Мы стали чудовищами, лысыми чудовищами. Ни волос, ни зубов, ни ногтей… А наши головы…

— Я понимаю… Оставайтесь внизу, в лаборатории. Блейк и я будем разговаривать с вами по видео. Вам не обязательно показываться нам.

Сильвия глубоко вздохнула.

— Как скажете. Вы по-прежнему капитан.

Она выключила экран.

— Ну, Блейк, достаточно ли хорошо вы себя чувствуете, чтобы поговорить?

Силуэт, увенчанный чем-то вроде купола, кивнул. Громадный лысый череп слегка качнулся. Тело Блейка, когда-то такое крупное, теперь усохло, сгорбилось. Руки — палочки, грудь впалая и болезненная. Эллер оглядел его.

— В чем дело? — спросил Блейк.

— Ничего. Просто хотел посмотреть на вас.

— На вас тоже не слишком-то приятно смотреть.

— Не сомневаюсь. — Эллер сел в другом углу рубки. Сердце колотилось, дышать было трудно. — Бедная Сильв! Ей хуже, чем нам.

— Бедная Сильв, — согласился Блейк. — Нас всех стоит пожалеть. Она права, Эллер: мы чудовища, нас уничтожат. Или запрут. Наверное, быстрая смерть предпочтительнее. Чудовища, феномены, гидроцефалы!

— Нет, не гидроцефалы, — сказал Эллер. — Наш мозг не затронут. И этим нужно пользоваться. Мы еще можем думать.

— Во всяком случае, теперь мы знаем, почему на астероиде нет жизни, — произнес с иронией Блейк. — Нашей экспедиции повезло. У нас есть сведения. Радиация, смертельная радиация, разрушающая органические ткани. Она дает мутации и изменения в развитии клеток, а также перемены в структуре и функционировании органов.

Эллер задумчиво смотрел на него.

— Этот язык слишком учен для вас, Блейк.

— Это точное описание. — Блейк поднял голову. — Давайте смотреть правде в глаза: мы чудовищные крабы, сожженные сильной радиацией. Мы больше не люди, не человеческие существа… Мы…

— Кто мы?

— Не знаю.

— Странно, — сказал Эллер.

Он меланхолически рассматривал свои пальцы. Шевелил ими. Длинные и тонкие. Провел ими по поверхности стола. Кожа чувствительна. Он ощущал каждую шероховатость, каждую царапину.

— Что вы делаете? — спросил Блейк.

— Я любопытен.

Эллер поднес пальцы к глазам. Его зрение ухудшилось. Все стало смутным и воспринималось как бы в тумане. Глаза Блейка, сидевшего напротив него, начали втягиваться внутрь черепа. Эллер внезапно понял, что они теряют зрение. Слепнут. И запаниковал.

— Блейк! — воскликнул он. — Мы слепнем! Прогрессирующее уничтожение наших глаз, зрения и мускулов?

— Я не знаю, — отозвался Блейк.

— Но почему мы теряем не только зрение, но и глаза?! Они исчезают, высыхают. Почему?

— Атрофируются, — сказал Блейк.

— Возможно.

Эллер взял бортовой журнал и начертил несколько знаков трассирующим лучом. Зрение становилось все слабее. Пальцы же становились все более чувствительными. Необычная реакция кожи.

— Что вы об этом думаете? — спросил Эллер. — Мы теряем одни функции и приобретаем другие.

— В руках? — Блейк тоже изучал собственные руки. — Потеря ногтей делает возможным новое применение пальцев. — Он потер пальцами ткань своей формы. — Я чувствую каждую нитку, чего не было раньше.

— Значит, потеря ногтей имела цель!

— Вы думаете?

— Мы считали, что все это бесцельно. Случайный ожог, разрушение клеток, изменения… Я вот думаю… — Эллер перевел трассирующий луч с обложки журнала на лист. — Пальцы — новые органы чувств. Улучшенное осязание. Но зрение затуманивается.

— Крис! — раздался с экрана ломающийся, перепуганный голос Сильвии.

— Что случилось?

— Я теряю зрение! Я ничего не вижу!

— Не тревожьтесь.

— Я… я боюсь.

Эллер направился к экрану.

— Сильв, я думаю, что мы теряем некоторые чувства, но приобретаем другие. Осмотрите свои пальцы. Вы ничего не замечаете? Коснитесь чего-нибудь.

Тревожное молчание.

— У меня впечатление, что я способна очень хорошо чувствовать предметы.

— Вот для чего мы потеряли ногти.

— Что это означает?

Эллер потрогал свой выпуклый череп, исследовал поверхность гладкой кожи и, внезапно сжав пальцы, закричал:

— Сильв! Вы еще можете включить рентгеновский аппарат? Вы еще можете ходить по лаборатории?

— Да, как будто.

— Тогда сделайте снимок! Сейчас же! Как только будет готово, дайте мне знать.

— Снимок чего?

— Своего собственного черепа. Я хочу знать, каким изменениям подвергся наш мозг. Мне кажется, я начал понимать.

— Что?

— Скажу, когда увижу снимок.

Легкая улыбка показалась на тонких губах Эллера.

— Если я прав, то мы полностью ошибались насчет случившегося.

Эллер долго изучал снимок, который появился на экране. Он смутно различал линии черепа, потому что зрение сильно ослабло. К тому же снимок дрожал в руках Сильвии.

— Что вы видите? — прошептала она.

— Я прав, Блейк, посмотрите на это, если можете.