Андрей Годар - Под тенью феникса

-Скажу, обязательно скажу – вру я в ответ, для убедительности изобразив на лице секундную борьбу чувств.

Мира замерла, пару раз моргнув, и вдруг улыбнулась. Это была самая чистая, самая искренняя на свете улыбка благодарности, которую я так цинично украл. Коротко подалась вперед, чмокнула меня в щеку, прошептав «Спасибо» и убежала на лестницу. А ведь я этой щекой к ней и поворачиваться стеснялся в свое время. Несколько лет назад. Целая вечность для солдата на службе

Новой Эпохи.

-Томми, я пойду с тобой.

Он удивленно вскинул брови, и в этой гримасе не было искренности ни на грош.

-Вот как… Ты хорошо подумал?

Где-то я уже слышал эту фразу, совсем недавно.

-Да, я всё решил – отвечаю и чувствую, что губы начинают расползаться в ухмылке – Как в старые времена.

-Ядумал оставить на тебя Солис.У тебя есть жена, дети скоро будут. Ну, зачем тебе лезть в это пекло?

Хочу сказать о том, что с каждым днем чувствую себя всё старее. Что штабные будни не идут ни в какое сравнение с упоением настоящего боя. Что я никогда не чувствовал себя настолько живым, как рядом с ним, под огнем. Что он не имеет морального права отказывать мне там, где я его поддержал, пускай даже молчанием. Но – нельзя. Тогда сразу откажет. Сентиментальным старикам нет места в строю.

Уже чувствую, что происходит между нами на уровне невидимых чувств. Нужные слова сами выпрыгивают из глубин памяти прямо на язык. Подхожу вплотную, и с самой серьезной миной говорю ему:

-Томми… Засранец, если ты умрешь раньше меня… Я убью тебя за это!

-Только пойдешь в середине колонны, не раньше. Там поначалу будет особенно жарко –отвечает он, когда наши объятия, наконец, ослабели и разомкнулись.

Тяжелая броня, или ТБ50 стала тем недостающим звеном в цепочках наших тактических схем, которое в былые времена представляла бронетехника. Весь расчет нашей безумной операции стоял на том, что трое человек в тяжелой броне сразу подавят вражеский аванпост возле точки и обеспечат остальному войску возможность без потерь завершить переброску и построиться для марша. На это им отводилось восемнадцать секунд – максимум, что можно было выкроить из времени на переброску, без того чтобы последнему солдату в колонне отхватило задницу закрывающимися вратами. При этом ТБ нужно было отойти какможно дальше от рамки, чтобы избежать столпотворения.

Три комплекта брони – это всё, чем мы располагали. Один из них был первым опытным образцом, который на скорую руку подлатали и перезарядили. Огневой мощи на подавление укрепления у ТБ хватало с лихвой. Каждый из мощных манипуляторов, назвать которые руками просто рот не раскрывался, был способен удерживать тяжелое двуручное оружие вроде пулемета или РПГ, а хитрая система наведения позволяла вести огонь буквально от бедра, сразу с двух рук.

По сути, это были самые настоящие пилотируемые турели на двуногом шасси. Ох, дорого бы я отдал за то, чтобы увидеть серенькие лица странников, вытягивающиеся от изумления при первом контакте с нашими Джаганатами.

Томми был настоящим фанатом этого проекта, он чуть ни каждый день наведывался в исследовательский корпус и на испытательный полигон, желая быть в курсе всех новостей. Он же придумал новинке имя собственное, торжественно назвав свой собственный экземпляр

«Джаганат». Название моментально перекинулось на всю серию.

Кто-то, желая блеснуть эрудицией, уточнил у Томми: «Кажется, это у древних индусов бог такой был?». Томми тут же возразил: «Он не был, он есть! Боги не умирают. Они находят себе новые воплощения, как вот сейчас». А потом с готовностью рассказал о культе Джаганата, идол которого возили на тяжелой колеснице, так что истово верующие получали возможность погибнуть под ее колесами. Все, кто был рядом, не отказали себе в удовольствии похихикать о том, что вскоре великое божество получит много новообращенных поклонников, инопланетного происхождения.

Непосредственно перед построением для переброски Томми через трафаретку нанес на спину своей брони изображение Феникса. Воздевшая к небу пламенные крылья птица сияла красной краской. Такую за километр будет видно.

Я заметил, что лучше ее закрасить или соскоблить, пока не поздно. Наверняка вражеские снайперы и гранатометчики обратят особоевнимание на «гербовую» броню. Томми ответил, что на самом деле одинаково хреново придется всем пилотам ТБ. И заметил, что рисунок предназначен для наших солдат, а враг его не увидит, потому что никто и никогда не повернется к нему спиной.

Ну что тут возразишь.

Превращать переброску нашей армии в пышную церемонию изначально никто не планировал.

Мы находились на Площади Рассвета, самом главномплацу Солиса. Это великолепное место с рядами флагштоков, высокой гранитной трибуной, асфальтированным покрытием и размеченными белоснежной краской секторами для построений использовалось исключительно для военных парадов и других торжеств. Но сегодня в самом центре площади находилась извлеченная из мавзолея прыжковая точка, прибавившая в объеме раза в три из-за всего дополнительного оборудования, которым она была увешана и обставлена. К ней подходил чудовищных размеров жгут кабелей толщиной в добрых полметра. Якобы, из-за того, что техники не нашли возможности дотянуть питание до любого другого достаточно крупного плаца, мы и стартовали именно отсюда.

Вдобавок, вчера здесь проходила репетиция парада, открывавшего сезон спортивных игр, и вся праздничная атрибутика осталась на своих местах. Прохладный ветерок осенней ночи раздувал яркие флаги Солиса, клановые штандарты и знамена отрядов, вывешенные на стоящих плотной стеной вдоль всей площади флагштоках. Свет ярчайших прожекторов в плотном воздухе рассеивался, так что казалось, будто светится всё пространство вокруг нас. Будто на футбольном стадионе в Москве, куда я попал много лет назад, когда был ребенком. Сладкий привкус праздника в леденяще горькой похлебке грядущего сражения. Восхитительное сочетание.

Я был зачислен в пятый отряд как рядовой с правом принять командование, если с сержантом Свартеном что-то случится. Полное инкогнито соблюсти не удалось, и другие бойцы отряда были поставлены в известность о своем новом сослуживце. Кажется, они приняли этот факт как доброе знамение.

Рядом, на соседней линейке находились два женских отряда. Девочки совершили всего около десяти боевых перебросок и блестяще зарекомендовали себя как несгибаемых воинов. Кто именно командовал ими, я не успел узнать, отряды укомплектовывала Мира за считанные часы до прыжка. Ох, Мира… Надеюсь, ты сможешь меня простить.

Часы на большом экране за точкой показывали 01:52. Восемь минут до прыжка.