Райдо Витич - Проект Деметра

Лицо Эрлана вытянулось, Маэр не верил и жевал губу в раздумьях, отодвинув то, что Самхарт вела себя вызывающе, и ее, по уму, нужно было просто выставить вон.

Таш потер подбородок, склонившись к коленям и в этой неестественной для человека, но удобной для ворона позе, рассматривал девушку, как нечто выдающееся. Ристан просто потерялся, Нерс насторожился, а Эхинох потерял свою легкость восприятия и как -то сразу перестал выглядеть юным и беззаботным, не вызывающим серьезного отношения.

Он переглянулся с дедом и тот с пыфаньем отклонился к спинке кресла, начал постукивать пальцами по подлокотнику.

Эрлан пришел в себя и медленно встал:

– Я не стану отвечать на заявление девицы Самхарт о невыполнении своего долга. Вы знаете обстоятельства дела, и знаете, почему получилось так, а не иначе. Я скажу о другом – мне странно слышать, что изгой каким-то образом может проникать в Морент, – со значением посмотрел на Таша и тот выпрямился, бровь выгнул. – Но это факт, как факт то, что Эберхайм уже не раз подвергал серьезному риску жизнь моей жены, более того, действительно хотел ее смерти. Уверен, что именно он замутил ей разум фантастичной ложью, которую она по нездоровью выдает всем за правду и верит сама. Эйорика слаба, потрясена потерей ребенка, и мне думается, что Эберхайм пользуется ее состоянием, чтобы отомстить мне. Она лишь орудие в его руках, ничего не ведающее, наивное орудие мести изгоя, которому не досталось положить за эти годы всех изначальных.

– Угу? А скажи мне, за что Эберхайму мстить именно тебе, да еще таким странным способом? Ну, согласись, слишком сложно и рискованно проникать в Морент для того, чтобы может быть доставить тебе неприятности. Эти неприятности Этан получил бы себе с большей вероятностью, – медленно подошел к Лой Эхинох. – Тогда что заставило его рисковать? Дочь? Да, ради этого – я поверю. Но тогда возникает второй вопрос – зачем рисковать собой, чтобы убить родную дочь или досадить через нее ее мужу?

– Я не Эберхайм, – бросил с презрением Эрлан, давая понять, что не собирается разбирать, что там себе думал и планировал изгой.

Эхинох как будто этого и ждал:

– Нет? – выгнул бровь. – Разве? Разве не ты здесь говорил, что он уничтожил самые сильные ветки изначальных, что в один день спалил мельберны и дейтрины вместе с учениками?

– Да, это так.

Эхинох со значением уставился на деда и опять повернулся к светлому:

– А разве на тебе нет крови своих собратьев?

– Я убивал изгоев и предателей. Моя совесть чиста и закон на моей стороне. Выйди за стены Морента, советник, посмотри, что творится там, за границами вашего города, может быть тогда, у тебя не возникнут подобные вопросы.

Стало тихо. Маэр думал, насуплено разглядывая изначального и, жестом призвал внука. Тот нехотя встал за спинкой кресла, но продолжал смотреть на Лой с глубокими сомнениями.

– Я тоже убивала, – тихо призналась Лала. – На моем счету четверо багов и один из них – светлый.

Маэр перевел взгляд на нее. Таш шумно вздохнул и отошел к окну, встав спиной к присутствующим.

Пауза затянулась, но никто не хотел ее нарушать. Маэру тяжело давалось решение, остальные не могли вмешиваться.

– Один вопрос Эрлан Лой – кто убил деттов Ло и Шоэ, стража Самхарт?

– Люди Эберхайма. Это может подтвердить каждый из тех, кто выжил. Нам помогло лишь право Порверша и воинская сноровка Сабибора.

Ответ четким, сразу – без паузы на раздумья.

Маэр огладил бороду и хлопнул рукой по подлокотнику:

– Хорошо. Ты готов выдвинуть требования по вопросу разрыва уз?

– Нет, – сжал губы.

Маэр тяжело поднялся.

– Девица Самхарт, по твоему заявлению будет проведено расследование. До его окончания ты будешь находится в изоляции.

– Не понимаю…

– А как ты думала?! Девица из побочной ветки убивает светлого – это тебе не языком молоть! Пока не будут выяснены обстоятельства дела, ты будешь под строгим надзором!

– А как же Эя?! – возмутилась и не на шутку испугалась Лала. – Вы хотите, чтобы она погибла?!

– Я хочу, чтобы она поскорее выздоровела!! – громыхнул Хранитель. – Я хочу поговорить с ней и выяснить, наконец, что происходит, кто из вас кого и в чем покрывает, кто лжет, а кто введен в заблуждение, кто намеренно вводит, а кто непреднамеренно! Вы сами не ведаете, что городите! У меня уже мозг опух просеивать ваши домыслы через сито фактов! И молчать всем! – грохнул тростью, заметив, что и Лой и Самхарт хотят его перебить, вставив очередное "веское" слово.

– За всю жизнь не встречал такого нагромождения лжи и правды! Изначальный рода Лой, ты тоже будешь изолирован, как и все, кто с тобой прибыл.

– Это не по закону. Моя жена…

– Находится под моей опекой!

– Поэтому летит со скалы как птица, а потом к ней, прямо в ваши владения залетает Эберхайм?!

– Пыф! – выдал старик и прикрыл глаза ладонью. – Он мне еще о законе будет говорить… Да вы все ненормальные! Еще час назад тебе было плевать, что там с твоей женой! Или ты забыл, чья она дочь?! Это уже не имеет для тебя значения?!

– А вы уже посмотрели книгу судеб и можете доказать, что она сказала правду, а не выдала чью-то ложь за действительность?

Маэра его слова вывели из себя:

– Ааааа А! – выдал, откидывая трость. Из сжатых кулаков вылетели молнии и обдали голубым свечением пол.

И стало очень тихо. Каждый попытался стать, мало неслышным, но и незаметным. Лала вовсе покачнулась, и не придержи ее Лой – рухнула бы от страха.

Хранитель медленно прошел к креслу, сел и уже спокойнее объявил:

– Эрлан Лой, я сегодня же посмотрю книгу судеб и дам тебе ответ. Но думаю, ты знаешь его без меня. Поэтому ты волен поступать по закону своей совести и чести.

Эрлан склонил голову – это был приговор, и мужчина прекрасно все понял.

– Но я требую, чтобы вы оставили Эйорику в покое пока она не выздоровеет. Ее страж вернулся и занял свое место. Несмотря на то, что знает о ее заявлении. Ему потребовалось меньше времени на принятие решения, – не сдержал укола Маэр.

– Как можно допускать Кейлифа после того как он не выполнил… – начал Эрлан и закончил, заметив предупреждение в глазах Хранителя.

– У ее покоев так же будет дежурить Майльфольм.

– Кто?! – не скрыл эмоций Эрлан. Заявление Маэра было уже вызовом, откровенным издевательством.

– Майльфольм! Я сказал!

– Предатель?! Вставший на сторону Эберхайма, не выполнивший свой долг не единожды?! Подвергший Эйорику риску ради своего нового хозяина?! Виновный в смерти ее сестры – Нейлин?! Вы что, хотите изничтожить весь род Лайлохов?!! – Эрлан настолько возмутился, что ему уже было все равно, как воспримет его тон Хранитель. – Вы намеренно подвергаете Эю опасности?! Тогда почему бы кому-нибудь из вас не пойти и не убить ее сразу, к чему тянуть?!