Райдо Витич - Проект Деметра

Девушка внимания на нее не обратила – обвила вдруг шею стража одной рукой, а второй к от скул к горлу прошлась. И смыло как волной – ее. Откинуло, словно током дернуло, даже оглохла на пару минут. Смотрела на плывущие перед глазами лица и силилась понять, что произошло.

– … не снять, да и больна ты еще. Куда с правом Лой тягаться в таком состоянии? – услышала как сквозь вату – Кейлиф сердился. Май просто заставил ее выпить настоя и сунул в рот кусочек амина – в себя пришла, даже сесть смогла.

– Что ты творишь, – качнула головой Лала. – Он же бросил тебя!

– И правильно, – просипела. – Но это было. И даже если б оставалось – я бы все равно пошла. И за тебя и за Вейнера, и вон, за Майльфольма. За любого из вас.

– Зачем?! Ты в своем уме, Эя?! Ты к Маэру собралась? Что ты ему скажешь?

– Вот дойду и решу, – уперлась рукой в край постели и сцепила зубы, заставляя себя встать. Ноги как ватные и шум в ушах до тошноты, но минута, две, еще не понимая, что не сама стоит – Кейлиф ее придерживает, и перед глазами прояснилось, голова кружиться перестала.

Май жестикулировал, уверяя напарника, что светлую нельзя отпускать, и не подходил, зная, что она опять захочет ему помочь.

– Эя, это безумие, – упорно уверяла ее Лала.

– Хватит! – не выдержав, рявкнула девушка. – Я должна выяснить, что происходит!

– Завтра… – попытался образумить ее страж, но она пресекла:

– Завтра может быть поздно! Все, тема закрыта. Я иду к Хранителю и, это не обсуждается.

Оттолкнула его, но и сама чуть не упала.

Шаг, два – Лала придержала. Дальше по стене и вроде легче и вроде уже дыхание не сбивается, пот не прошибает и туман не стелется, в уши не забивается, вызывая тошноту.

Вот только как шлейф, гудя за ней Лала и стражи.

– Оставьте меня! Я сказала – оставьте! Это приказ! – рыкнула уже в коридоре.

Кей и Май отступили – один с сожалением, другой с осуждением. Лала нахмурилась:

– Ну, знаешь… меня тебе не выгнать.

– А тебе б там вовсе не появляться, – заметил Кейлиф и, Самхарт чуть испугалась, но все равно упрямо шагнула за Эрой.

– Почему? – не поняла девушка намека стража.

– Меня тоже арестовывали. Но выпустили, как видишь. Вот и ты бы подождала.

– За что тебя?

– Светлого к предкам отправила. Когда напали. Нерс по обстоятельствам дела посчитал, что это было вынужденное убийство. Уверена, что и Эрлана просто допросят и отпустят.

Эя взгляд отвела и пошла наверх. Она была уверена – Лой не отпустят. Он не одного убил, и сам нападал. Вопрос как это узнал Маэр?

Девушка вцепилась в перила и двинулась вверх.

Она с трудом преодолела все четровы ступени, ведущие к залу совета. Ноги подгибались не менее упрямо, чем она заставляла их идти. Она боролась с собственным организмом, со своим бессилием, и последнее побеждало. Подъем доконал ее – Эя начала падать, слабо понимая, что происходит. Что-то черное громадой своей заслонило мир и… застыло.

Эя тряхнула волосами, всматриваясь в вязь рисунка на темной ткани и, никак не могла понять, что это. Постепенно доходило, что ее кто-то держит, крепко и в то же время, трепетно, словно раритет, и этот кто-то – человек, живой и вполне реальный.

Светлая запрокинула голову, желая рассмотреть незнакомца или удостоверится, что перед ней знакомец. Мужчина был здоров как бык, весь в черном и сам смуглый, а глаза синие-синие, и в них изумление, безграничное как небо.

– Ты кто? – просипела. Вопрос вовсе вогнал мужчину в ступор, собрал в две бороздки знак рода меж бровями.

– Эээ… Таш.

– Угу? Поставь откуда росла, а?

Она говорила так тихо, что сам себя едва расслышала. Ташу же понадобилось не менее пяти минут, чтобы разобрать и перевести на внятный язык сказанное девушкой. Он осторожно усадил ее на скамью у стены и присел на корточки рядом, заглядывая в лицо. Его удивлению не было границ. Он впервые увидел ту, о которой шло столько разговоров, и даже не представлял насколько она необычна. Нет, вроде все как у всех – весьма симпатичная особа, но красавицей не назвать, фигурка гибкая, хотя, на его вкус, излишне худая. А все же было что-то в глазах светлой, образе – трогательное, нежное, в то же время сильное, цепляющее моментально.

– Ты к Маэру? – понял сразу и все смотрел, пытаясь сообразить, что же в ней душу тревожит?

– Да, – выдохнула, приходя в себя. Сейчас она уже четко видела незнакомца и он кого-то ей напоминал, вот только вспомнить не могла. Шрам поперек брови через щеку внимание привлек – руку протянула, желая дотронуться и убрать, бездумно, на автомате. Но мужчина перехватил ее у запястья, сжал мягко, но настойчиво, отодвинул:

– Так ты до Хранителя не доберешься.

Голос гудел густым баритоном и опять же напоминал о чем-то.

– Мы виделись раньше?

– Нет. Я ушел в тот день, когда вы появились, а вернулся вчера.

И вдруг улыбнулся. Улыбка была мальчишеской, открытой и задорной, хотя мужчине было лет сорок, не меньше.

– Значит, познакомились. Извини, мне нужно к Маэру.

Она достаточно пришла в себя, чтобы добраться до цели – дверей в зал совещаний.

Поднялась и качнулась, невольно вцепившись в рубаху Таша. Постояла, словно фокусировалась и, двинулась.

Изначальный постоял, не спуская с нее взгляда и бездумно шагнул следом. Так и вошли – сначала она, потом он, как привязанный.

Хранитель насуплено уставился сначала на девушку, потом на своего советника.

– Ну, вот и третий, – то ли проскрипел, то ли проворчал тихо. Губы поджал, пожевал.

– С чем пришла, изначальная рода Лайлох? – спросил громче.

– Хочу знать, в чем обвиняют Эрлана Лой.

– И только? – вздохнул. Беспокоила его эта девочка. Непредсказуема. – Хотя бы в том, что использовал свое право, чтобы получить тебя.

– Я подавала жалобу на эту тему? – спросила через паузу. Потом подумает о том, что были правы Вейнер и отец, и об этической стороне вопроса, и о том, что чувствует – все потом.

Маэр огладил бороду, разглядывая Эйорику.

– Он убивал светлых, – сказал бесцветно, словно констатировал закат или дождь за окном.

– Ты не жил в том мире и не тебе судить.

Старик нахмурился – почему же с ней так тяжело разговаривать?

– Я тоже убивала. Ну, – развела руки, словно ждала кандалов. – Арестовывай, суди, что же ты?

– Некого изолировать, Эйорика, не ты со мной сейчас разговариваешь – право Эрлана за хозяина вступается. И пока живо в тебе, не ты говоришь и думаешь, не ты так или иначе поступаешь – оно.

И уставился на Таша:

– Забери ее. Ты знаешь, что делать.

– Я не уйду пока…

Но мужчина уже подхватил ее на руки и вынес из зала.

– Оставь меня, Гулливер, – потребовала.

– Я – Таш.

– Да пофигу! Мы не закончили разговор.

– Он бесполезен. Пока. Я отнесу тебя туда, где ты побудешь одна, избавишься от чужого влияния и наберешься сил. Потом можно будет беседовать.