Даниэль Галуйе - Тринадцатый этаж

К моменту возвращения Эвери я уже не только допил виски, но и почти успел побриться в ванной, смежной с кабинетом.

— Ай да молодчина! — похвалил он. — Сейчас принесу рубашку.

Но когда он вернулся, я снова скис.

— А что ты скажешь о потерях сознания? Ведь, по крайней мере, они-то реальны.

— О, я уверен, что они реальны — в психосоматическом смысле. Твоя целостность восстает против идеи психоза. Вот и получается, что ты ищешь оправдание, чтобы не упасть в собственных глазах. Потери сознания переводят психическую проблему в целом на органический уровень, снимая ее остроту, помогают тебе не чувствовать себя слишком униженным.

Когда я закончил одеваться, он проводил меня к двери и сказал:

— Чистая рубашка пришлась тебе как раз кстати.

Эти слова не имели для меня никакого смысла, пока я не обнаружил, что перед домом Коллингсворта припарковала свою машину Дороти Форд. Вот и выяснилось, кому и зачем звонил по видеофону Эвери. Милая, добрая Дороти, видимо, с радостью согласилась помочь мне «взбодриться» — а именно это, скорее всего, предложил ей Коллингсворт, решив, что мне это нужно позарез. И не важно, действительно ли девушка горит желанием выступить в роли своеобразной «сестры милосердия». Главное, что ей предоставился удобный случай присмотреть за «имуществом» Сискина.

Но я не возражал.

Мы стрелой устремились в темную тишь и неподвижно зависли между роскошным небесным шатром, усеянным холодными звездами, и сияющим ковром из городских огней. На фоне изгиба плексигласового купола аэромобиля Дороти смотрелась как на картине, где преобладали теплые и мягкие цвета. Ее льняные волосы, на которых играли отблески света приборной панели, служили золотистой рамкой для улыбки — живой и страстной.

— Итак, — сказала Дороти, приподнимая безупречной формы округлые плечи, — мне предлагать план действий? Или у вас есть собственные идеи?

— Это Коллингсворт предложил вам выйти на сцену?

Она кивнула:

— Он решил, что вас нужно «растормошить». — Она рассмеялась. — А я как раз та девушка, которая на это способна!

— Интересная разновидность терапии.

— Но это так и есть! — Ее глаза озорно и многозначительно блестели.

И тут вдруг она стала серьезной.

— Дуг, мы оба выполняем работу, каждый свою. Более чем очевидно: моя работа — это следить, чтобы вы благополучно оставались за пазухой Великого Коротышки. Но почему бы нам при этом еще и не повеселиться? Идет?

— Идет. — Я взял ее за руку. — Так что же у нас в программе?

— Как насчет чего-нибудь… по-настоящему классного?

— Например? — настороженно поинтересовался я.

— Один-два разряда кортикального [3] Кортикальный (от лат. cortex — «кора») — относящийся к коре больших полушарий головного мозга, к корковому веществу. стимулятора.

Я снисходительно улыбнулся.

— Ну не надо строить из себя такого жуткого сухаря-зануду! — язвительно произнесла она. — Это же не запрещено.

— Вот уж не думал, что вы относитесь к типу людей, которым может понадобиться электронная стимуляция мозга.

— Да мне-то она как раз без надобности. — Дороти погладила меня по руке. — Но, дорогой, доктор Коллингсворт говорит, что она понадобится тебе .

Заведение под названием «Уголок мозгового штурма» располагалось в северной части центра города и помещалось в скромном одноэтажном здании, которое примостилось между двумя уносящимися ввысь обелисками из стекла и бетона. Перед зданием резвилась группка подвижных и шумливых подростков, которые толкали друг друга и время от времени, оседлав свои драндулеты, взмывали в воздух, пересекая почти пустые транспортные трассы. В конечном итоге им предстояло наскрести деньжат в меру своих скромных возможностей и в складчину профинансировать кого-то одного из группы, обеспечив очередному избраннику серию электронных ударов по мозгам.

Внутри в зале ожидания сидели терпеливые и кроткие клиенты, слушая музыку или потягивая напитки. В основном это были женщины в летах; они явно стеснялись, но, тем не менее, было заметно, что им не терпится попасть на сеанс. Мало кому из клиентов, включая мужчин, было меньше тридцати пяти, и это свидетельствовало о том, что людям молодого возраста, как правило, не требовалось бежать от жизни с помощью кортикальной стимуляции.

Нам пришлось ждать совсем недолго, потому что Дороти сказала секретарше, что нас интересует самый дорогой сеанс для двух человек в одном контуре.

Нас тут же, без промедления, пригласили в роскошный альков. Мягко лилась омнифоническая музыка, отражаясь от стильных гобеленов. В теплом воздухе стоял пряный аромат.

Мы сели на диванчик, обтянутый бархатом, и Дороти уютно устроилась у меня под боком, прижавшись щекой к моей груди. Ее волосы благоухали духами. Техник надел нам на головы шлемы и подвинул пульт управления поближе к Дороти.

— Просто расслабься. Малышка Дотти сама обо всем позаботится, — сказала она, протягивая руку к кнопкам.

Тут же покалывающие кожу токи устремились от бесчисленного количества электродов к соответствующим центрам коры головного мозга, которые каждый электрод безошибочно распознавал. Комната, гобелены, ароматы — все это унеслось куда-то, словно пушок семян чертополоха, сдутый резким порывом ветра.

Над головой появилось небо нежного лазурного цвета, под которым простиралось изумрудное море с лениво перекатывающимися волнами. Прибой ритмично и монотонно омывал чистейший песок пляжа. Набежавшая волна приподняла меня, как буек, и снова медленно и плавно начала опускать, пока мои ноги не коснулись покрытого рябью песчаного дна.

Это была не иллюзия, это было по-настоящему. Не возникало сомнений в реальности происходящего, даже при том, что все это протекало в возбужденных галлюцинаторных центрах мозга. Да, у стимуляции коры мозга тот еще эффект!

Сзади раздался звенящий смех, и на гребне следующей волны я развернулся — и тут же получил в лицо целый сноп брызг.

Дороти решила ускользнуть и поплыла прочь от меня. Я кинулся вдогонку, и она нырнула — как дельфин, на мгновение взметнувшись над водой и на фоне искрящихся брызг продемонстрировав во всей красе омытую солнцем наготу своего крепкого, гибкого тела.

Мы плыли под водой, и один раз мне даже удалось догнать девушку и схватить ее за лодыжку, но Дороти ловко вывернулась и устремилась дальше, словно грациозное морское создание.

Я вынырнул на поверхность и стал выплевывать соленую воду.

И тут я заметил Джинкс Фуллер. Она стояла на пляже, серьезная, собранная, и что-то высматривала на пенящейся поверхности моря. Ветер развевал ее юбку и трепал волосы, набрасывая их девушке на лицо.

Вынырнула Дороти, увидела Джинкс и недовольно нахмурилась: