Валерий Вотрин - Журнал «Приключения, Фантастика» 4 96

Могли знать обо всем этом сами призраки? Можно было только догадываться. Космолетчики же этого точно не знали — и поэтому на миг остолбенели. Чего было вполне достаточно, чтобы их тут же скрутили и повязали. Но теперь уже по-старинному — тонким прочным жгутом руки за спиной.

— Ш… шустрые г… гады… — неожиданно громко и вполне понятно подытожил один из двойников голосом Ленца. — Э… зачем они н… нам, а? К… координаты их м… мира м… мы з… знаем… 3… зачем?..

Услышав это, пленники обомлели. Им все известно! Все! Господи!!.

Между тем послышался другой — грубый, хрипловатый, почти как у Андрея голос:

— С… старший г… говорит… п… пусть ж… живут… п… пригодятся… Н… надень-к… ка п… попрочнее им б… браслеты… п… пусть отключатся…

На запястьях космолетчиков вновь замкнулись золотые обручи. Тело Андрея вмиг обмякло. Одному Ленцу пришлось имитировать выключение своих высших функций, — к неописуемой радости для себя он почувствовал, что разум его остается по-прежнему ясным, а сознание чистым. Ампула все еще действует! Действует!.. Значит, у них еще есть шанс! Есть!!. И тут же с горечью и обидой уточнил: «Вернее, не у них — у нашего Мира. У нашей Земли. Родной и милой Земли!.. Но что… что предпринять?!»

Ленц осторожно перевернулся на спину и чуть-чуть приподнялся, — все было спокойно, и на него пока не обращали никакого внимания. В это время шлюпка плавно пошла вниз. «Они садятся, — тут же пронеслось у него в мозгу. — Садятся возле своего звездолета… Сейчас — или никогда! Прости, командир, ты поступил бы точно так же!..» И изогнувшись всем телом, что есть силы саданул своим мощным тупым носком ботинка по отполированной до блеска и беспрерывно помигивающей оранжево-синенькими огоньками панели контрольного пульта управления.

Раздался сильный грохот, треск, послышались отчаянные вопли призраков, завыла сирена, салон заполнился веером огненных искр; бот-шлюпку тряхнуло, а затем резко перевернуло — и она камнем полетела вниз. Ярко-красное зарево взрыва еще долго не угасало над барханами безжизненной пустыни…

… Сознание возвращалось медленно, мучительно — с болью, судорогами. Наконец Ленц почувствовал руки и ноги; он пошевелил ими — и тотчас жгучая боль пронзила его с головы до ног. Штурман застонал, но не потерял сознания. Он вновь попытался пошевелить руками — и снова боль колко прошлась вдоль поясницы. Однако теперь уже более-менее терпимая. И только сейчас он сумел понять и, наконец, осознать своей больной и гудящей словно огромная пустая бочка на вольном степном ветру башкой, что он — он не умер. Он — живой. Живой!.. И — у него развязаны руки! Почему? Почему?!.

Ленц резко тряхнул головой, после с силой оперся на ладони и приподнялся. Песок почти наполовину закрывал его ноги. Он быстро подтянул их к себе, встал на колени, а затем

— во весь рост. Голова сразу же закружилась — но он устоял. Не упал — лишь качнулся. И тут вдруг заметил неподалеку от себя небольшой, однако чем-то странный бугорок неестественной конфигурации. Ленц бросился к нему и неистово заработал руками, спешно разгребая песок в стороны.

Андрей лежал лицом вниз. Ленц осторожно перевернул его на спину — и встретился с холодным равнодушным взглядом командира. Штурман быстро перевел глаза на запястье друга — там по-прежнему виднелся тот чертов гипнопарализатор. Он тотчас отключил с его руки защитное поле, содрал браслет, отшвырнул его в сторону, вновь включил полеоскафандр, — и Андрей сразу же застонал, прикрыв глаза. Но ту же вновь открыл их и, увидев склонившегося над ним товарища, почти одними губами пробормотал:

— Ленц, дружище… где мы?

— Все в порядке, командир! Мы живы! Мы уцелели!.. Нам снова помогли! Слышишь — помогли!..

— А где эти… эти обезьяны? — Андрей уже сам приподнялся и с тревогой поглядывал по сторонам.

— Их нет, Андрюха! Нет!.. От них вот что осталось! — И, счастливо улыбаясь, поддел с размаху горсть песка.

Только к вечеру, когда двойное светило планеты уже скрылось за горизонтом, они кое-как добрались до своего дот-дома. Тусклые точки далеких созвездий только-только появились на небе, и хотя космолетчики страшно устали, хотелось безумно пить, их желудки сводило от голода, они враз, не сговариваясь, остановились и почему-то посмотрели вверх — пристально, настороженно. Что они хотели там увидеть? Может — родное Солнце? Милую, дорогую, бесценную для них Землю? Наверное… Но увидели они там другое — взлет межзвездного галактического лайнера.

— Они уцелели?!. - почти одновременно выдавили изумленные космолетчики. — Нужно догнать! Немедленно! Во что бы то ни стало!.. — И ринулись было к своему звездолету. Но сделав всего лишь несколько порывистых шагов, вдруг остановились, вопросительно посмотрели друг на друга и снова задрали головы вверх.

И именно в это время по небосводу пронесся искристый веер подобия мелких метеоритов. Космолетчики облегченно вздохнули, вновь глянули друг на друга, неожиданно помрачнели и, опустив головы, не торопясь направились к своему дот-дому.

Стартовали через двое суток, в полдень, молча, предварительно оставив на планете несколько наблюдательных зондов-маяков, а также пополнив свой скудный запас гравитоплива — благо, окружающий их песок содержал почти семьдесят процентов кристаллосодержащих веществ, и был вполне пригоден для энергоаккумулирующей аннигиляции.

Когда планета на огромном боковом экране видеообзора превратилась в маленькую круглую плешину, Андрей наконец нарушил молчание:

— Нужно связаться с Землей. — И повернулся к Ленцу. Штурман сдержанно кивнул, коротко буркнув:

— Нужно. — Он вяло пожевал губами, деловито, не торопясь, оглядел помигивающие датчики бесчисленных приборов, покосился на, казалось, неучастную физиономию командира, шумно выдохнул и, словно на что-то решаясь, — на что-то нехорошее, нежелательное, о котором не хотелось сейчас думать, беспокоиться, — принялся быстро, спешно, будто наверстывая какое-то внезапно упущенное дело — очень важное, безумно срочное, бегать своими гибкими проворными пальцами по многочисленным рычажкам и кнопкам серебристо-белой панели надпространственного приемопередатчика.

Через несколько минут на объемном стереоэкране гиперсвязи, к их немалому удивлению, появилось обеспокоенное лицо Вадима Кострова. Помощник начальника смены Центра Галактической Параслужбы по психоанализу нахмурил брови и строго прогудел:

— Вы куда подевались, звездные бродяги? Почему сразу же после посадки не вышли на прямую связь?

Но вместо ответа командир неожиданно ошарашил его вопросом, который неустанно их мучил в последние дни и часы перед стартом, но о котором спрашивать даже друг друга они не решались.