Владислав Жеребьёв - Проект «Сколково. Хронотуризм». Сталинский сокол

– Да, секунду, я не одет.

Осторожно опустившись на пол, Виноградов с неким извращенным удовольствием убедился в своей правоте. В тонкую щель между дверью и полом можно было отчетливо различить две пары форменных ботинок на толстой каучуковой подошве.

– Я подожду, сэр, – тут же согласился голос из коридора.

– Да-да, пять минут.

В ванной он, отшвырнув безнадежно испорченный пиджак, начал судорожно натягивать брюки. Рубашку в мелкой россыпи бурых пятен также проигнорировал, она явно выбивалась из общей картины, так что пришлось ограничиться майкой. Настойчивый стук в дверь повторился. Виноградов, не обращая на него внимания, влез в ботинки и, схватив сверток, бросился в спальню.

– Сэр, с вами все в порядке?

– Да-да, секунду.

Кляня себя за вопиющую беспечность, Всеволод схватил со стола графин и, встав сбоку от двери, резко распахнул ее. Первый удар пришелся на офицера, который легкомысленно ринулся в дверной проем, подставив под удар ничем не прикрытую голову. Графин, подобно тяжелой булаве, обрушился на черепную коробку несчастного и рассыпался на тысячи мелких сверкающих осколков. Бросив взгляд на оседающего на ковер стража правопорядка, Виноградов с разбегу припечатал плечом дверь, за которой стоял напарник первого полицейского, а затем, выскочив в коридор, нанес ему удар в кадык. Обшаривать лежащие на полу тела было некогда. Глухой стук толстых подошв по дощатому полу коридора и вой сирен, доносившийся с улицы, спутал все карты.

Виноградов метнулся обратно в комнату и, отодвинув стальную задвижку, вздернул раму вверх. Высунув голову в окно, осмотрел возможные пути отступления. Хлипкий забор огораживал территорию вокруг отеля. Люди за дверью оживленно разговаривали по-голландски. Перемахнув через подоконник, он мягко приземлился на тщательно подстриженный зеленый газон. В три прыжка оказался возле забора, перелезть через который не составило труда. Нужно было во что бы то ни стало оторваться от погони. Ведь осталось каких-то полтора часа до переброски!..

– Стойте, полиция!

Пригибаясь к земле, Всеволод понесся по узкой улице, петляя между прохожими и велосипедистами. Позади слышались крики и ругань, полицейские в номере поняли, что упускают подозреваемого.

Раздались хлопки выстрелов, стреляли, очевидно, вверх, но узнавать как дальше поведут себя невезучие стражи правопорядка, времени у Виноградова не было. Переулок, улица, снова переулок. Сбив какую-то нерасторопную старушенцию, полковник выбежал на широкий проспект.

Последнее, что он увидел в этой жизни, стала толстая хромированная решетка доверху забитого остро пахнущим сыром грузовичка. Водитель ехал на разрешающий сигнал светофора и не успел среагировать на выскочившего под колеса пешехода.

В следующую секунду произошло то, о чем долго еще судачили зеваки, а религиозные деятели разводили руками. Ударившись о радиаторную решетку старенького фургона, незнакомец, одетый явно не по погоде (из одежды на нем были только брюки, туфли и тонкая белая футболка) отлетел на несколько метров и, врезавшись в лотки с фруктами, затих. Тонкие серебристые молнии побежали по телу пострадавшего, обволакивая его и сверток, который он бережно, будто младенца, прижимал к груди. Мгновение, и тело исчезло, растаяло подобно миражу!..

Еще через несколько секунд на перекрестке появились два взмыленных полицейских. Один метнулся к водителю фургона, другой – к лоткам с фруктами.

– Он только что был здесь, – прохрипел потрясенный водитель, указывая куда-то вперед. – Я не виноват, он выскочил будто ниоткуда.

Полицейский обошел автомобиль и с сомнением провел пальцем по погнутой решетке.

– Что там? – крикнул он напарнику, беседовавшему с хозяином лотков.

– Ничего! – ответил тот.

– Что? Совсем ничего? – поразился первый полицейский.

– Почти. Пара ботинок на мостовой. Парня действительно сильно приложило. С такими травмами не выживают.

– Тогда продолжим поиски, черт возьми. Очевидно, он отполз куда-то в проулок.

– Да успокойтесь вы, босс, – легкомысленно отмахнулся младший по званию. – Спецназ уже перекрывает городок. Никуда он не денется.

Выйдя из здания музея, Кларк бодро зашагал по улице в сторону автобусной остановки. Пройдя несколько метров, он изменил свои планы: тубус со швабрами оказался слишком тяжелым для длительных прогулок. Кларк пересек перекресток и, перейдя через мост, очутился в тихом неприметном переулке.

Горы пыли, несколько мусорных контейнеров да голые бельевые веревки – вот и все свидетели. Что же, свидетели надежные, если что, не сдадут и на допросе вряд ли что-то покажут. Габриель достал картину и, приставив ее к стене, начал стаскивать робу. Вскоре ненужный камуфляж полетел в мусорный контейнер, туда же он кинул очки и парик. Шарики из ваты, которые он держал за щеками, просто выплюнул на мостовую.

Через пять минут из переулка вышел совсем другой человек. Душа его пела, мысли были стройны и ясны, он уже обдумывал проекты, которые намеревался воплотить в жизнь, когда на его счет свалится кругленькая сумма. Американца Джонсона больше не существовало. Он канул в Лету вместе с надоевшим париком и натирающими переносицу очками. Теперь на арену вышел Дариус Олди, ирландский предприниматель, посетивший Гаагу с целью заключения контрактов на поставку сыра. При себе Дариус имел паспорт с действительной годовой визой и три тысячи гульденов наличными. Свои дела в Нидерландах предприниматель уже завершил и сейчас торопился в порт с целью отплыть на небольшом частном суденышке, зафрахтованном им накануне. Самолетами Олди летать не любил, он боялся высоты и закрытого пространства. Морем было существенно дольше, но спокойнее для психики. Под мышкой у Дариуса был сверток, плотно упакованный в лист сегодняшней газеты. Очевидно, в нем находились уставные документы и контракты, которые он успел заключить, пребывая в Нидерландах.

Мельком глянув на часы, он поднял руку, остановил проезжавшее мимо такси, назвал адрес и умчался прочь. Игра в этой стране была закончена. Пора было делать ноги.

– Зрачки реагируют нормально. Введите еще два кубика обезболивающего.

Открыв глаза, Петр с недоумением уставился в потолок, стараясь понять, что с ним произошло и где он в данный момент находится.

– Лежите спокойно, – властный голос врача окончательно уверил Васнецова в том, что дело тут не чисто.

– Где я, доктор?

– Вы в карете «скорой помощи». Нас вызвали прохожие, когда вы на автобусной остановке упали в обморок. Сильно вас обработали. Интересно, кто?

– Какие-то хулиганы, – Петр поморщился, когда тонкая игла шприца вошла в вену. – Со мной был сверток, что-то вроде тубуса.