Владислав Жеребьёв - Проект «Сколково. Хронотуризм». Сталинский сокол

– Не знаю ни о каком свертке, – покачал головой медик. Выдернув из вены иглу, он тут же придавил место укола заспиртованной ваткой и согнул руку разведчика в локте. – Подержите пока так, сейчас подействует обезболивающее.

– Мне нужен этот сверток, – всполошился Васнецов и принялся сдирать с себя налепленные датчики. – Там очень важные документы, вы даже не представляете, что они для меня значат.

– Тихо, больной, тихо! – сильные ладони врача придавили Петра к мягкому ложу носилок. – Успокойтесь. Цел ваш сверток, наш водитель что-то поднимал и закидывал в машину. Ян, посмотрите в дальнем углу, за склянками.

Снявший стерильные перчатки медбрат перебрался в указанном направлении. Загремело стекло, автомобиль подбросило на кочке из-за чего мерное дребезжание пустой посуды перешло в изящный перезвон.

– Продолговатый такой, – наконец сказал он, вытаскивая вожделенный артефакт.

– Он, – Васнецов попытался встать.

– Да перестаньте вы дергаться, потерпевший. Ян, дайте ему его документы, а то он все никак не успокоится.

Почти вырвав из рук медбрата драгоценный сверток, Васнецов прижал его к груди и бросил взгляд на часы. Без сознания он провел минут двадцать. Цифры, отмеряя обратный отсчет, неуклонно приближались к нулю, но до часа икс все еще оставалось довольно много времени.

– Куда меня везут? – поинтересовался своей судьбой бывший разведчик.

– В больницу святого Марка, – ответил человек в белом халате. – Еле отобрали вас у этих полицейских костоломов. Я им: мол, человека срочно надо доставить на обследование, у него, небось, переломы и сотрясение, а они мне что-то про протокол и допрос.

– А где они сейчас?

– Да у нас на хвосте.

Глянув через большие стеклянные окна погрузочных дверей, Петр действительно отметил маяки полицейского автомобиля.

– Их смутило отсутствие у вас документов. – улыбнулся врач. – Потеряли?

– Похоже на то, – Петр попытался вспомнить, где он оставил свой поддельный паспорт и полицейское удостоверение. По всему выходило, что в тупике, в тот момент, когда они с рыжим, не щадя кулаков и коленей, пытались испортить друг другу товарный вид. – Доктор, у меня что-то серьезное?

– Рентген покажет, – пожал плечами эскулап и откинулся на спинку сиденья. – Внешне сильных повреждений нет, давление в норме. Возможно, сломаны ребра и пара пальцев. В любом случае я не подпущу к вам никого, пока не проведу полное обследование и не буду уверен, что вашей жизни ничто не угрожает.

– Спасибо, доктор, – улыбнулся Васнецов и тут же сморщился от боли в разбитых губах. – Вы просто ангел-хранитель.

– Оставьте, – отмахнулся врач. – Недостаток персонала. Приходится подменять дежурных врачей и вести обследование привезенных пациентов.

– А сколько будет продолжаться осмотр?

– Ну, рентген, томография, общее обследование, анализ крови. Не меньше часа.

– Нет, доктор, вы явно мой ангел-хранитель, – возразил Васнецов, скосив взгляд на часы.

Медицинское обследование по срокам полностью перекрывало оставшееся в этом мире «его» время, благо изначально весь пакет, который заказывали в Сколково, был меньше стандартного на два часа.

Теперь главное – не сталкиваться с полицейскими и не выпускать из рук «Девушку». Короче, плыть по течению и не создавать волну.

Полицейских к Петру так и не пустили. Оказавшись в родных стенах, врач «скорой помощи» выставил стражей закона за дверь и наказал приходить не раньше следующего дня.

Палата, куда поместили Васнецова, была двухместной, но, по счастливому стечению обстоятельств, вторая койка пустовала.

– Одежду заберете позже, – доктор кивнул на шкаф, куда медсестра спрятала изорванный костюм Васнецова и сверток с картиной. – Сейчас немного придете в себя, а потом начнем обследование. Ухудшений не чувствуете? Голова не кружится, не тошнит?

– Да вроде нет, – Петр прислушался к внутренним ощущениям, но ничего из ряда вон выходящего не почувствовал. Конечно, все тело ныло от синяков и ссадин, и каждый вздох отзывался сильной болью в груди, но в остальном – хоть сейчас на парад.

– Тогда ложитесь в кровать и меньше двигайтесь. Вам нужен отдых и постельный режим, – сказал врач и исчез за дверью.

Откинувшись на подушку, Петр вновь посмотрел на часы, неумолимо отсчитывающие последние минуты его пребывания в этом отрезке прошлого. Виртуозно разыгранная комбинация сработала. Причем он до всего дошел сам. Сам вычислил возможных подозреваемых, сам выследил преступника и сам отнял работу Вермеера, которая в данный момент покоилась за фанерной дверцей шкафа.

Одного он только не мог понять: как местные, а потом и столичные следователи смогли упустить столь подозрительную в этом деле фигуру, как Эрик ван дер Гус? Виновность толстяка была написана на его круглой физиономии, и стоило надавить на него посильнее, как признания посыпались бы, как из рога изобилия. История же показывала, что виновных так и не нашли. Двойное следствие, сокрытие самого факта кражи местными властями и тонкая закулисная игра местных чиновников ни к чему не привели. Шедевр канул в Лету и, уйдя из страны морем или по воздуху, почти наверняка висел на самом почетном месте в подвале или закрытой галерее какого-нибудь коллекционера, весьма богатого и влиятельного человека.

Выходило, что кому-то из участников этого маскарада дали на лапу, дали крупно, не стесняясь в средствах. С другой стороны, купить всю полицию Нидерландов было невозможно. Любой следователь мог дать запрос по состоянию счетов толстяка и понять, что дело тут нечисто. Значит, было здесь что-то еще. Что-то настолько очевидное, что просто не бросалось в глаза. Ну, допустим, во всем этом деле участвовало заинтересованное лицо, для которого скандал с картиной стал бы крахом всех его начинаний.

– Маерс? – прошептал Петр. – Универсальная сигнализация Маерса.

Крупная компания микроэлектроники, занимающаяся безопасностью по всему миру и имеющая серьезные правительственные заказы. Если бы скандал разразился сейчас, то Маерс и партнеры вылетели бы из гонки как пробка из бутылки шампанского. Даже если бы сигнализация и сработала исправно, сам факт кражи ценной картины бросил бы тень на всех, кто был связан с музеем.

Но развить свою мысль разведчик не успел. Дверь внезапно распахнулась, и в палату ворвался давешний противник Петра. Волосы его были всклочены, один глаз заплыл, в дрожащих руках он сжимал брошенный Васнецовым в переулке пистолет.

– Повезло тебе, – процедил он сквозь зубы и, нацелив на Васнецова тупое черное дуло, прикрыл за собой дверь, подставив под ручку стул. – Ты так внезапно удалился, что я не успел выяснить некоторые детали.