Павел Комарницкий - Всё исправить

– Не тяни, – прошептала Юля одними губами.

Жидкость в тоненьком, однограммовом стеклянном шприце была абсолютно прозрачной – вода и вода. А может, все-таки через инъекцию? Инъекция всяко надежнее…

Алексей усмехнулся уголком рта. Нет, никаких инъекций. Вот и проверим реальную вирулентность. По одной капле в каждую ноздрю, и точка.

Он запрокинул голову, зажмурился. Страха не было, нисколько. Только яростное нетерпение. Весь страх остался там – широко раскрытые Юлькины глаза и синеющее лицо…

Кап… кап… ну вот и все. Теперь у госпожи злобной реальности почти не осталось времени. Уже через неделю, самое позднее – через десять дней он станет ходячим рассадником инфекции. Вируса Бога.

Успеет ли она что-нибудь предпринять?

Алексей сжал зубы. Надо признать – последний ход злобной реальности едва не стал сокрушительным. И ведь как просто, как гениально просто… Любой суперкиллер с самой навороченной снайперской винтовкой по сравнению с этим просто неандерталец с корявой дубиной.

Значит, так… Не расслабляться. Все эти десять дней выходить лишь за хлебом. Или вовсе не выходить? Вон, перловка есть в пластиковой банке, гречка, макароны… дюжина яиц в холодильнике, масло, пара банок рыбных консервов, тушенка…

Чекалов хрипло рассмеялся. Дошел, парень… А Юлька? Как же она? Лежать при живом муже, одна-одинешенька, и с соседями по палате не поговорить… Нет уж. Он будет ее навещать. Каждый день и до самой выписки. А в вопросах обеспечения личной безопасности придется положиться на мудрую ящерку.

Мысль, всплывшая в голове, была настолько простой и ясной, что у него перехватило дыхание. Ну надо же… Больница, это же самое место для распространения всяких инфекций. Удачно, в некотором роде…

Алексей сглотнул, точно ему самому в горло попала та самая проклятая рыбья кость. Удачно? Так точно ли госпожа злобная реальность стоит за этим?!

Вновь всплыло из глубины:

«Тебе действительно необходима помощь. Не нужна – именно необходима. Вот только готов ли ты ее принять?»

«Я уже принял… однажды…»

«Там было просто. Сейчас все иначе. И потому решение за тобой»

«Юлька… может не выдержать… и я тогда тоже…»

«Хорошо. Решение принято!»

Нет, это немыслимо, невозможно… Невозможно принять и понять нечеловеческую логику Тьмы. А вот нечеловеческую логику Света – возможно ли?

Не было вокруг ни света, ни тьмы. Только полная, абсолютная пустота. Наверное, таким был этот мир, когда свет Большого взрыва уже угас, а первая звезда еще не зажглась.

Свет нарастал, креп, пронизывал все вокруг. Как много света может скрываться в пустоте…

«Ящерка?»

Пауза. Долгая, долгая пауза.

«Спрашивай. Имеешь право»

«И я спрошу. Юльку… кто?!»

Пауза. Будет ли ответ вообще?

«Рыбья кость»

«То есть чистая случайность?»

Снова пауза.

«Ты тоже знаешь эту формулу – любая случайность есть непознанная закономерность. И самый лучший способ – встроиться в план врага и извратить его изнутри»

Пауза.

«Это же так просто. Именно потому дороги, вымощенные благими намерениями, нередко ведут в ад. По той же причине существует поговорка: «не было бы счастья, да несчастье помогло»

«Вот как…»

«Именно так! И хватит распускать сопли! Мы будем биться за тебя до последней возможности. За тебя и твою половинку. Но в мире есть и другие силы, кроме сил Света. И на войне, как на войне»

Пауза.

«Прости меня, ящерка»

«За что?»

«Я усомнился»

«Бывает. Тебе просто очень трудно. Потому что ты человек. Да, пока еще просто человек»

Пауза.

«А когда я перейду ту черту? И стану…»

Там, в пустоте, родилась виноватая улыбка. Вот так, должно быть, и выглядела улыбка знаменитого чеширского кота – самого кота нет, а улыбка есть…

«Тогда станет еще труднее»

Взрыв в голове!

Он проснулся разом, будто вынырнул из омута. Ночник горел ровным мягким светом, загоняя тьму в щели. Тяжелая портьера отсекала мрак за окном. Все как всегда… Только рядом белеет несмятая Юлькина подушка.

Алексей прошел на кухню, налил воды в стакан прямо из крана, жадно выпил.

Вот как… Вот так, стало быть. Этот мир не прост, очень не прост… «Тогда станет еще труднее»

Он медленно оскалился в темноте, как волк. Ладно… У вас осталось совсем мало времени, чтобы успеть что-либо предпринять, госпожа злобная реальность.

– … Можно писать сочинение, «Как я провел лето».

Юля кивнула, улыбаясь. Говорила она пока с трудом, только при крайней необходимости, поэтому больше слушала мужа, развлекавшего ее беседой. На шее темнел щедро намазанный зеленкой шрам – швы только позавчера сняли…

Они сидели в больничном холле. За окном сеялся мелкий, мокрый снежок, небо смахивало на серое казенное байковое одеяло, сроду нестиранное. Ноябрь… Вот и кончилось еще одно лето, и золотая осень за ним.

– Насморк у тебя… – полушепотом сказала Юлька. – То самое?

– Угу.

И вновь она улыбнулась, чуть кивнув. Глаза под мохнатыми ресницами ласковы и печальны.

– Носитель мой… – она провела пальцами по его щеке. Алексей поймал ее ладошку, прижал к лицу крепче.

– Все будет хорошо, вот увидишь.

Он щедро, от души чихнул. Юля беззвучно засмеялась.

– Делишься с женой? – в ее полушепоте ни тени страха. «Я просто верю в тебя, муж мой. Иррационально верю»

– Как же может быть иначе?

Кивок. Она понимает – иначе теперь быть не может.

Алексей перевел взгляд на округлый живот, обтянутый больничным халатом. Живот еще заметно подрос… или это только кажется?

– Завтра бананов тебе принесу. Когда на выписку?

Два взмаха растопыренной пятерней.

– Десять дней? Как долго…

– Я тоже скучаю… – полушепот.

Снежок за окном пошел гуще, ветер в бессилии швырял его горстями на оконное стекло, и чахлые уродливые снежинки медленно сползали по нему, превращаясь в капли талой воды.

Они сидели и улыбались друг другу. Похоже, госпожа злобная реальность упустила свой шанс.

– Я вот тут думаю… – ее голос окончательно сел до шепота, и Чекалов придвинулся вплотную, чтобы не пропустить ни слова. – Может ли она мстить?.. После того, как сделать уже ничего нельзя…

Ее глаза глубоки и внимательны. Алексей сглотнул. Хороший вопрос. Очень верный.

«Здравствуйте, тетя Вера. Вот пишу вам письмо, поскольку до телефона в вашем селении, похоже, не пробиться.

Тут у нас едва не случилось несчастье – Юлька подавилась рыбьей костью, и весьма серьезно. Пришлось мне делать ей трахеотомию, уж как смог. Теперь, слава Богу, все уже позади, готовится к выписке из больницы. А тогда, чего скрывать, было здорово страшно.