Николай Советов - В изгибе развития

— Успокойтесь, космонавт Вер Ли! Я приказываю вам не забывать, что вы теперь единственный врач на корабле — Голос Мит Эса звучал начальственно и жёстко. — Отключаю вас и разрешаю минуту побыть одной и успокоиться. После этого прошу вновь принять участие в обсуждении проблемы.

Лицо Вер Ли на экране растаяло. Ник Лов грустно усмехнулся про себя, слушая голос командира.

«Проблема! Хороша проблема — выживем или умрём?».

Но потом он подумал, что ведь миллионам командиров и на Земле в разные её эпохи, и в Космосе приходилось решать этот вопрос именно как проблему — выживем или погибнем? И как бы в ответ на свои мысли Ник Лов услышал слова Мит Эса:

— Друзья! Мы должны принять решение, которое позволило бы нам победить болезнь. Выжить, понеся минимальные потери! Выжить и выполнить возложенную на нас задачу Большого Поиска: замкнуть кольцевой маршрут вокруг смежных рукавов спирали Галактики. Вы все знали, что идёте в опасное путешествие, и я рассчитываю на вас. Каждый из нас рассчитывает друг на друга и, я уверен, никто друг в друге не ошибётся!

Слова командира, твёрдые и успокаивающие, напомнили всем, что они в Космосе, что они сильны духом и вооружены знаниями и среди них нет нытиков и трусов. Ник Лов увидел спокойное лицо Вер Ли, вернувшееся на экран, улыбнулся ей и выкрикнул слова поддержки командиру, утонувшие в общем хоре голосов людей, единодушно готовых к борьбе и победе.

Силы и сознание полностью вернулись к Ник Лову. Он владел своим телом, память и разум служили ему, и Ник Лов понял, что пробуждение закончилось благополучно. Теперь нужно лишь некоторое время для того, чтобы восстановить свою физическую форму, ибо длительное пребывание в неподвижном состоянии не могло не сказаться на мышцах.

Ник Лов решил, что пришла пора выходить из гондолы, и плавно поднял правую руку. За счёт изменения натяжения поддерживающих пут сработало первое реле и внутри анабиозного саркофага постепенно, едва-едва теплясь, появилось зелёноватое свечение. Ник Лов скорее почувствовал, чем увидел, какое-то изменение вокруг себя и через минуту-две полностью уверился: начало работать освещение, медленно вводя в работу его зрение.

«Сколько же я все-таки провёл времени в этой гробнице?» — подумал Ник Лов и немного устыдился того, как назвал столь совершенное устройство, которое уберегло его от болезни и поддерживало в живом состоянии длительное время.

Воспоминания Ник Лова вернулись к последнему совету, и он вспомнил решение, которое после обсуждения коротко и сухо сформулировал Мит Эс. Он сказал: — По-видимому, я выражу общее мнение, если предложу следующее. Первое — корабль переводится на эллиптическую орбиту около ближайшего светила, класса С0595. По старинной терминологии это называлось «лечь в дрейф», ибо такой режим практически не требует управления кораблем. Второе — большая часть экипажа, не вступая ни в какие контакты, ложится в анабиозные гондолы. Этих гондол у нас достаточно для всех. Таким образом космонавты изолируются друг от друга, что, как известно, является главным условием прекращения эпидемий.

Мит Эс помолчал секунду, другую и затем продолжил:

— К сожалению, мы не имеем предупредительных лекарств от этой болезни и не можем утверждать, что анабиоз прекращает течение её, если человек уже заразился. — Мит Эс опять сделал паузу, задумчиво оглядел всех присутствующих и серьёзно произнёс: — Поэтому вероятность того, что заразившийся уснёт и не проснётся не равна нулю.

Лица людей на экране были сосредоточенны, каждый понимал, что выносится важнейшее решение, которое, определит судьбу экипажа. И многие в бессилии сжимали пальцы, внутренне противясь неопределенности, которую так не любили люди во все времена. И вдруг они оказываются в таком пассивном, непривычном для них состоянии, сознавая, что придётся смириться, судьбой, которая может сразить одного, другого, многих. И остальные ничем им не помогут! Мит Эс продолжал:

— Часть экипажа, я назову их отдельно, останется бодрствовать, следить за кораблем и искать средства для борьбы с болезнью. Прошу вас согласиться с тем, что большинство их будет людьми старшего возраста! Лёгкий гул, в котором Ник Лои уловил нотки несогласия, прошёл по собранию; лица многих выразили; протест сказанному. Мит Эс, улыбнувшись, оглядел присутствующих. Казалось, взгляд его отдельно задерживается на каждом. Ник Лов почувствовал и на себе взгляд командира, требовательный, строгий.

— Нет, друзья мои, вопрос о том, кто останется бодрствовать, не будет решаться голосованием! Это приказ! Но каждый из вас, подумав, признает его справедливым и целесообразным.

Гул голосов смолк, Мит Эс также немного помолчал и продолжил:

— Останутся: командир, то есть я, старший штурман Лос Тид — от группы управления. Энергетик Лой Ки Думаю, его одного хватит для решения вопросов обеспечения тех малых затрат энергии, которые мы будем иметь на орбите сателлита. Далее — группа биофизиков.

Здесь Мит Эс назвал Ред Има, пожилого и неженатого космонавта, который приобрел имя в ученом мире своими исследованиями в области молекулярной биологии. Затем, немного поколебавшись, командир назвал имя Мен Ри.

— Старших среди биологов у нас немного, а из молодых Мен Ри, пожалуй, будет наиболее полезен, — словно стараясь смягчить непреложность своего приказа, пояснил Мит Эс. От группы кибернетиков он предложил одного Ша Вайна.

Ник Лов увидел, как Ша Вайн удовлетворённо кивнул командиру, и Ник Лову показалось, что порой его отношение к Главному Кибернетику слишком пристрастно.

— Далее: я считаю необходимым присутствие в числе работоспособных членов экипажа и нашего единственного врача, Вер Ли. Ей придётся принять участие в исследованиях и следить за здоровьем бодрствующих людей.

Командир замолчал, давай возможность обдумать названные кандидатуры. Оставшимся Мит Эс пожелал спокойного завершении всех своих дел, с тем чтобы завтра быть готовыми к переходу в анабиоз. На этом заседание совета было им объявлено закрытым.

Экран отключился. Откинувшись в кресле, Ник Лов думал о случившемся.

«Естественно, что группа биофизиков, вместе с врачом Вер Ли, составила чуть ли не половину оставшихся. Под руководством такого ученого, как Мит Эс, способности которого весьма высоки, они вцепятся в эту проклятую холерную мутацию и быстро расправится с ней. Конечно, расправятся, — продолжал размышлять Ник Лов, — а для проведения вычисления и экспериментов с участием БМ им вполне достаточно одного Ша Вайна. Ник Лову там делать нечего. И всё же — сколь долго это продлится? После нахождения противоядия они, конечно, будут все проверять на животных. На мышах, что ли? — усмехнулся Ник Лов. — Так вот зачем на борту были и мыши в специальном виварии, и морские свинки, и даже чета шимпанзе».