Айзек Азимов - Звезда по имени Галь. Земляничное окошко

Во второй половине истекающего века научно-техническая революция породила бурный всплеск интереса к научной фантастике. Издательство “Мир” отозвалось на это массовое поветрие созданием редакции, которая призвана была знакомить читателей с наиболее яркими явлениями в этом жанре. Так 35 лет назад было положено начало серии “Зарубежная фантастика”.

Рассказы, повести, романы сотен писателей-фантастов, как уже получивших известность в мире, так и только начинающих, увидели свет на русском языке. С тех пор многие из этих писателей стали признанными классиками фантастического жанра. Именно тому лучшему, что выкристаллизовалось с годами в сокровищницу мировой фантастики, без чего невозможно представить сегодня фантастическую литературу, и будут отведены томики серии с пометкой “Классика”.

В то же время зарубежная фантастика немыслима без переводчика. Роль его трудно переоценить. Отдельные переводы по праву стали каноническими. К числу их в первую очередь относится сделанное Норой Галь. Она знала и любила фантастику и перевела более полусотни рассказов, принадлежащих самым разным писателям-фантастам. Львиная доля их впервые увидела свет в сборниках нашей серии. Все переводы бережно, с особым тщанием были собраны дочерью Норы Яковлевны Эдвардой Кузьминой и составили две книжки под общим названием “Звезда по имени Галь” — “Земляничное окошко” и “Заповедная зона”.

Редкий, если не единственный случай — в звездное небо над нами вписано на века имя переводчицы. Нора Галь. Для внимательного читателя это имя связано прежде всего с поэтичнейшей прозой знаменитого французского писателя Антуана де Сент-Экзюпери. Благодаря Норе Галь впервые заговорил по-русски его “Маленький принц”. Недаром светлой памяти великий актер Евгений Леонов назвал ее “мамой Маленького принца”, и вот почему астроном Крымской обсерватории Тамара Михайловна Смирнова одну из открытых ею малых планет назвала в честь Антуана де Сент-Экзюпери, а другую — в честь переводчицы Норы Галь. Открытие крымского астронома утвердил Институт теоретической астрономии в Санкт-Петербурге, затем Международный Астрономический Союз, и вот теперь где-то в далеком космосе рядом с планетой ее любимого Маленького принца светится малая планета с красивым именем НОРАГАЛЬ.

Кто знает, какие силы определяют склонности человека, но, может быть, не случайно пристрастие Норы Галь, признанного переводчика классиков, кандидата филологических наук, к молодому и большей частью молодежному жанру художественной литературы, протянувшему свои сюжеты и земные коллизии в Космос с его иными мирами у далеких солнц.

Более четверти века Нора Галь посвятила фантастике. С самого начала 60-х годов, когда страсть к этому умному и смелому жанру захлестнула читающую публику, особенно молодежь, среди самых страстных его поклонников и служителей была и “серьезная” переводчица Нора Галь. Она и сама не пропускала ни одной книги братьев Стругацких, сыпала наизусть цитатами из “Понедельник начинается в субботу”. Она никогда не считала фантастику литературой второго сорта и неутомимо выискивала в безбрежном океане зарубежной фантастики (порой не менее засоренном, чем воды земных океанов) подлинные “жемчужины”. Она перевела более полусотни фантастических рассказов и два романа: “Конец детства” Артура Кларка и “Всякая плоть — трава” Клиффорда Саймака (в свое время идеологическое давление не позволило назвать книгу цитатой из Библии, и потому роман печатался под названием “Все живое…”).

Нору Галь не привлекали “черные” кошмары и сухое технократическое наукообразие. Ее стихия — проза тонкая, психологическая, не уступающая “большой литературе” в своих раздумьях о человеке.

Фантастические рассказы в переводах Норы Галь — своеобразная антология зарубежной фантастики, объединенная вдумчивым подходом Мастера, личностью переводчицы, ее придирчивым отбором, ее виртуозным почерком.

Тут и признанные лидеры американской фантастики Айзек Азимов, Клиффорд Саймак, Роберт Шекли. И, конечно, самый любимый ее фантаст — Рэй Брэдбери. И авторы, вошедшие в наш читательский обиход несколько позже: Эдмонд Гамильтон, Урсула Ле Гуин, Теодор Старджон. Горькие раздумья Пола Андерсона соседствуют с лукавой усмешкой Зенны Хендерсон или Милдред Клингермен. Тут и французы: Ив Дермез, Ален Доремье, Жерар Клейн, и англичане: М.Люкас, Д.Плектей, и даже есть австралиец — Уин Уайтфорд. Нередко Нора Галь открывала имена практически неизвестные. Если рассказ привлекал внимание переводчицы, значит, есть в нем поэзия, лирика или юмор, острая мысль, блеск неожиданных поворотов, словом, какая-то изюминка.

Чуткий читатель это чувствовал. Вот как оценил творчество Норы Галь энтузиаст из Абакана В.Борисов, создавший для подростков клуб любителей фантастики “Центавр”: “Ее переводы знакомили миллионы людей с замечательными писателями, ведь она, на мой взгляд, переводила не по заказам, а по велению души, потому и не случаен выбор книг, над которыми она работала… Пометка “Нора Галь” воспринималась как некий ориентир, что это следует читать”.

Многолетнее плодотворное сотрудничество связывало с Норой Галь издательство “Мир”: практически почти все ее переводы впервые увидели свет в серии “Зарубежная фантастика”. Она была не только переводчиком, но и редактором, рецензентом, просто добрым и бескорыстным советчиком. Не щадя времени и глаз, прочитывала десятки книг, которыми ее заваливала редакция, чтобы узнать мнение взыскательного Мастера.

Нора Галь принадлежала к тем переводчикам, усилиями которых хранится чистота русского языка. И здесь нельзя не сказать о том вкладе, который она внесла в теорию художественного перевода и в частности перевода фантастики.

Характерно, что любовь к фантастике “толкнула” в перевод любимого жанра многочисленных и модных в 70–80-е годы “физиков”. Инженеры, программисты, ученые, просто поклонники фантастики пытались переводить ее, не имея профессионального опыта перевода.