Виктор Меньшов - Сокровища Чёрного Монаха

- Вставай! - буквально выдернул меня из машины Неукротимый Маркиз. Бежим скорей домой!

Мы рванули так, что пятки засверкали. Я бежал впереди, и совсем позабыл, что дом Кольки ближе. Мы влетели в мою квартиру, натолкнувшись в дверях на озабоченного отца.

- Что это вы такие взъерошенные и растрёпанные? - спросил отец.

- Бегали во дворе, играли, - отдуваясь, пояснил я.

- Меня срочно посылают в командировку, - развёл руками отец, а я только сейчас обратил внимание на то, что у порога стоит папин дорожный чемоданчик. - Придётся вам с Алёнкой пожить у дедушки Николая. Пойдём, я отведу тебя, заодно мне нужно кое-что ему сказать. Коля может пойти с тобой.

Пожить у деда Николая - это клёво! Все мои друзья его просто обожают. Когда-то он был оперуполномоченным в уголовном розыске, потом писал рассказы, его часто приглашают для консультаций, когда снимают кино. А как здорово он рассказывает! Каких только друзей у него нет! И художники, и музыканты, и моряки, и лётчики, и, конечно же, милиционеры.

- Вот кто нам нужен! - толкнул меня в бок Колька.

Я молча кивнул, досадуя, что сам сразу не сообразил. Вот к кому нужно было сразу же обращаться! Он бы мигом подсказал, что и как нам делать.

Дед был, как всегда, в хорошем настроении. Он с удовольствием тряс руку папе, энергично пожал руки и нам. Отец очень торопился, он передал деду ключи, простился с нами, и велел мне помогать деду и следить за Алёнкой.

Отец уехал, а дед Николай пригласил нас пить чай с клубничным вареньем. Он сидел с нами за столом, шутил, поддразнивал горластого Кольку и хитро щурился. Одет он был в белую рубашку, под распахнутым воротом которой видна была полосатая тельняшка. Ростом дед был невысок, но широк в плечах. На лице его почти не было морщин, отчего выглядел он совсем молодо, только пышная шевелюра была совершенно седой.

Мы говорили о том, о сём, отвечали деду невпопад, потому что не могли решиться заговорить о главном, толкая под столом друг дружку ногами.

- Тебе что, Коля, холодно? - спросил неожиданно дед.

Мы недоумённо переглянулись, дед прихлёбывал чай из блюдечка, а глаза его озорно смеялись.

- Почему это мне холодно? - осторожно спросил Колька. - Мне совсем даже жарко.

- Что же ты тогда под рубашку напихал? - притворно удивился дед.

Конечно, старый сыщик, он сразу всё заметил.

- Так что же такое ты прячешь под рубашкой, и о чём вы мне поведать собираетесь, да никак не решитесь? - отодвинул от себя чашку дед. Надеюсь, вы не наделали никаких глупостей?

Мы с Колькой переглянулись, я набрал в грудь побольше воздуха и выпалил, зажмурившись:

- Мы картину нашли, которую украли в музее. Мы её обратно понесли, как благородные люди. Мы сначала ежа понесли в Зачатьевский монастырь, там Чёрный Монах ходил, мы его даже видели, потом картину нашли, я не знал, что это "Бобыль", а потом узнал. Мы её отдать хотели, как благородные люди, а мне укол всадили, как неблагородному какому...

- Подожди, подожди, - остановил меня дед. - Давайте, братцы, всё же по порядку. Какой монах, какой бобыль, кто украл картину?

Перебивая друг друга, мы с Колькой всё же рассказали, как нашли украденную картину и как пытались отнести её в музей.

- Вас, друзья мои, драть нужно, как сидорову козу! - рассердился обычно добродушный дед. - Это же серьёзное дело, а вы молчите о находке. Музейный экспонат за пазухой держите! Доставай немедленно!

Колька достал картину. Дед бережно положил небольшое полотно на кровать и стал его рассматривать. Краски на портрете почернели, почти ничего не было видно. Смутно вырисовывался портрет бородатого мужчины, державшего какие-то штуки. Возле его головы, чуть правее, было небольшое пятно и в это пятно, как в замочную скважину, выглядывал чей-то нарисованный глаз.

- Что-то там нарисовано под этим портретом, - сказал дед, внимательно всматриваясь в картину. - Нужно, конечно, звонить в уголовный розыск, но сначала пойдём сходим к моему знакомому реставратору, он живёт в соседнем подъезде, послушаем, что он скажет. Не повредили ли вы что.

- Мы очень осторожно! - попытался оправдаться я.

- Вот это мы сейчас и узнаем, - уклонился от возражений дед. - Пошли к реставратору.

Дверь в нужную нам квартиру была приоткрыта, из неё на лестничную площадку клубами валил едкий дым.

- Что там случилось? - нахмурился дед. - Пожар, что ли?

Он решительно шагнул в коридор, но тут же выскочил обратно, размахивая руками и отчаянно кашляя. Глаза его слезились.

- Нужно срочно пожарников вызывать! - воскликнул он.

- Зачем пожарников? - хохотнул поднимавшийся по лестнице полный пожилой мужчина с хозяйственной сумкой в левой руке, и лохматой собачкой под правой рукой. - Блинами угощаться?

- Нашли время шутить! - укоризненно покачал головой дед.

- А я и не шучу, - развёл руками мужчина, выронив из-под локтя собачку, которая тут же звонко залаяла, и исчезла в квартире за стеной дыма.

- Ну вот, из-за вас Жулька убежала!

Расстроенный мужчина отважно шагнул в дым следом за собачкой.

- Удивительно, как человек предан собаке! - покачал головой дед, не решаясь ещё раз войти в клубы синего дыма.

Но в дверь потянуло свежим воздухом, дым стал быстро рассеиваться, уже стал проглядывать коридор. По нему быстро шёл к выходу мужчина, он нёс, поддерживая локтем, беглянку Жульку.

- Я там окно открыл, - на ходу сообщил он нам, - так что можете заходить, теперь дым рассеется. А Свят на кухне, он там блины отливает.

Дедушка пожал плечами, но всё же пошёл по коридору. Мы с Колькой осторожно двинулись за ним.

Реставратор с таким смешным именем "Свят", действительно был на кухне. Он отплясывал возле плиты замысловатый танец перед гигантской закопчённой сковородой, на которой превращался в угольки очередной блин.

Стены и потолок кухни были густо покрыты копотью и брызгами теста.

- Я категорически приветствую реставраторов! - шутливо провозгласил дедушка. - Что это, Святослав, за новый способ печь блины прямо на стенах?

Свят огорчённо отбросил сковороду, повернулся и раскрыл объятия. При этом он размахнул руками от одной стены кухни до другой. Ростом этот реставратор был под потолок, одет в спортивные штаны, порванные на коленях, и в линялую клетчатую рубаху, распахнутую на могучем животе. Лицо у него было круглое, заросшее всклокоченной бородой, а глаза голубые и весёлые.

- Кто к нам пришёл? - забасил реставратор. - Николай Павлович! Это кто с вами? Внуки? Вы в комнату проходите, я тут блины пытался производить. Вы проходите, я мигом!

И тут же пошёл из кухни, поневоле заставив нас отступать, поскольку разминуться с таким необъятным человеком оказалось невозможно. Дедушка хорошо знал квартиру, и уверенно толкнув одну из дверей, поманил нас за собой. Свят исчез в ванной, откуда донёсся шум воды.