Брюс Стерлинг - «Если», 1999 № 06

— Кажется, вы оба так и не врубились, — сказал он. — Полюбуйтесь, чего я с нее понаснимал! — Он показад им очки, ботинки, оружие, перчатки, альпинистское снаряжение и все прочее.

— Ух ты! — Пит нажимал на своих очках кнопки, чтобы рассмотреть инвентарь в мельчайших подробностях. — Это не простая грабительница, а прямо уличный самурай из «Пташек войны» или того почище!

— Она называет себя федеральным агентом.

Мейбл резко выпрямилась и отняла у Китти бутылку.

— Шутишь?

— Спроси у нее сама.

— Я социальный работник пятой категории из управления городского развития. — Она показала Китти удостоверение. — А вы кто?

— Я не готова к немедленному разглашению подобной информации.

— Прямо не верится! — Мейбл убрала потрепанное голографическое удостоверение обратно в фуражку. — Как я погляжу, ты поймал члена правореакционного секретного формирования! — Она покачала головой. — У нас в управлении только и слышишь о правых военизированных группах. Но я никогда не видела их боевиков живьем.

— Внешний мир полон опасностей, мисс социальный работник.

— Она еще будет мне рассказывать! — возмутилась Мейбл. — Я работала на «горячей линии», уговаривала самоубийц не расставаться с жизнью, а террористов — не казнить заложников. Я профессиональный социальный работник! Я видела столько ужаса и страдания, сколько тебе и не снилось. Пока ты отжималась в своем тренировочном лагере, я имела дело с реальным миром. — Мейбл машинально глотнула из бутылки. — Что тебе понадобилось в скромной велосипедной мастерской?

Китти не соизволила ответить.

— Кажется, дело в этом телеприемнике, — подсказал Лайл. — Его доставили сюда вчера. Через несколько часов явилась она и давай со мной заигрывать, намекать, что хочет здесь пожить. У меня сразу возникли подозрения.

— Естественно, — откликнулся Пит. — Промашка, Китти. Лайл сидит на антилибидантах.

Китти презрительно покосилась на Лайла.

— Теперь понятно! — выдавила она. — Вот, значит, во что превращается мужичок, перестав интересоваться сексом: в бесполое существо, ковыряющееся в гараже!

Мейбл вспыхнула.

— Слыхали? — Она пнула мешок с Китти ногой. — Какое ты имеешь право издеваться над чужими особенностями и интересами? Особенно после попытки превратить человека в объект сексуальной манипуляции в своих противозаконных целях? Совсем совесть потеряла? Да ты… Тебя надо судить!

— Попробуй.

— И попробую!

— Вот и давай подвесим ее за ушко на солнышке! — подхватил Пит. — И созовем прессу! Нам, «паукам», очень пригодится ее инвентарь: все эти уши-телескопы, порошок для снятия отпечатков с пальцев ног, подслушивающие устройства, присоски для лазания, специальный трос — все вместе! Только не ее военная обувка.

— Все это мое, — серьезно предостерег Лайл. — Я первым это увидел.

— Давай так, Лайл: ты уступаешь нам ее барахло, а мы прощаем тебе должок по монтажу мастерской.

— Держи карман шире! Одни ее боевые очки стоят всей этой мастерской.

— А меня интересует этот телеприемник, — алчно заявила Мейбл.

— Кажется, это не слишком сложное устройство? Оттащим-ка его парням из «Синего попугая» и попросим разобрать на части. Запустим схему в сеть и подождем, что выпадет из киберпространства.

— За ужасные последствия столь глупого и безответственного поступка будешь отвечать сама, — прошипела Китти.

— Ничего, я рисковая, — беззаботно ответила Мейбл, заламывая фуражку. — Пусть моя либеральная головка от этого немного пострадает, зато твоя фашистская башка треснет, как гнилой орех.

Китти отчаянно завозилась в мешке. Все трое с интересом наблюдали, как она пускает в ход зубы и ногти, как молотит ногами. Результат был нулевым.

— Ладно, — прохрипела она, отдуваясь. — Я сотрудница сенатора Крейтона.

— Кого-кого? — спросил Лайл.

— Джеймса П. Крейтона — он сенатор от вашего Теннесси на протяжении последних тридцати лет.

— А я и не знал, — признался Лайл.

— Мы анархисты, — объяснил Пит.

— Я, конечно, слыхала об этом старом маразматике, — сказала Мейбл, — но сама я из Британской Колумбии, а мы там меняем сенаторов, как вы — носки. Если вы тут, конечно, меняете носки.

— Сенатор Крейтон чрезвычайно влиятелен! Он был сенатором США еще до избрания первого сената НАФТА. У него огромный штат из двадцати тысяч опытнейших и преданных делу сотрудников.

К нему прислушиваются в комитетах по сельскому хозяйству, банковскому делу, телекоммуникациям.

— Ну и что?

— А то, что нас, повторяю, целых двадцать тысяч, — голосу Китти недоставало бодрости. — Мы работаем не одно десятилетие и добились хороших результатов. Сотрудники сенатора Крейтона заправляют важными делами в правительственных структурах НАФТА. Если сенатор отойдет от дел, это приведет к нежелательным политическим потрясениям. Возможно, вам странно слышать, что сотрудники сенатора могут быть так влиятельны, но если бы вы потрудились разобраться, как функционирует власть, то поняли, что я нисколько не преувеличиваю.

— Ты хочешь сказать, что даже у какого-то паршивого сенатора есть собственная карманная армия? — спросила Мейбл, почесывая в затылке. Китти оскорбленно вскинула голову.

— Он прекрасный сенатор! Когда у тебя двадцать тысяч сотрудников, вопрос о безопасности стоит очень остро. В конце концов, у исполнительной власти всегда были свои силовые формирования. А как же баланс властей?

— Кстати, твоему старикашке уже лет сто двадцать или около того, — напомнила Мейбл.

— Сто семнадцать.

— Как бы о нем ни заботились лучшие медики, ему осталось совсем чуть-чуть.

— Вообще-то его уже, можно сказать, нет… — призналась Китти.

— Лобные доли отказали. Он еще способен сидеть и повторять то, что ему нашептывают, если подпитывать его стимулирующими препаратами. У него два вживленных слуховых аппарата, и вообще… им управляет его видеоробот.

— Видеоробот? — задумчиво переспросил Пит.

— Очень хороший видеоробот, — сказала Китти. — Он тоже стар, но его надежно обслуживают. У него твердые моральные устои и отличный политический нюх. Робот почти ничем не отличается от самого сенатора в расцвете сил. Но старость есть старость: он по-прежнему предпочитает старомодные информационные каналы, все время смотрит официальную трансляцию, а в последнее время совсем свихнулся и начал транслировать собственные комментарии.

— Всегда говорю: видеороботам доверия нет, — вставил Лайл. — Ненавижу!

— И я, — подхватил Пит. — Но даже роботы бывают приличнее политиков.

— Не пойму, в чем, собственно, проблема, — озадаченно произнесла Мейбл. — Сенатор Хиршхеймер давно уже находится на прямой нейронной связи со своим видеороботом, и у него самый обнадеживающий избирательный рейтинг. То же самое — у сенатора Мармалехо из Тамаулипаса: она, конечно, немного рассеянная, все знают, что она подсоединена к медицинской аппаратуре, зато она активный борец за права женщин.