Роберт Хайнлайн - Луна жестко стелет

Ваечка пошла на попятный.

– Нет-нет, – сказала. – Я в математике ни в зуб. Окей, раз надо, значит, надо. Но как мы этого добьемся?..

Где-то к половине пятого у нас созрел план, который удовлетворил профа и Стю наравне с Адамом. А может, столько времени у Майка ушло на то, чтобы протолкнуть свой, делая вид, что мы ему кое-что подсказали. А может, это вообще был профов план, а Селена только всучил его нам.

Так или иначе, а был план, расписанный по срокам, в развитие генерального плана от четверга 14 мая 2075 года. С той первой заседаночки в «Дрянде» много чего случилось и сикось-накось легло, и теперешний план отличался от прежнего только учетом этого. Если кратко, от нас требовалось вести себя как можно нахальней и в то же время подкидывать мыслишку, что нас можно прихлопнуть одним щелчком.

К полудню я был в общинном зале, причем невыспанный, и оказалось, что мог бы прихватить еще часика два. Конгрессмены из Гонконга не могли поспеть так рано даже при достроенной трубе. И только в четырнадцать тридцать Ваечка дала команду начинать.

Да, новоявленная моя женушка была и. о. председателя сборища, которое еще не сорганизовалось. На вид выбор оказался в сам раз: правила будто с детства усвоила, а гопа лунтиков ведет себя, как паиньки, когда командует дама.

Не собираюсь подробно излагать, что этот новый конгресс говорил и делал на этой сессии и потом. Загляните в вестник. Я там показывался только когда нужно, а насчет правил хурала ознакомиться не побеспокоился. На мой взгляд эти правила – смесь поровну обычной вежливости и приемчиков, которыми председатель, как в элементе колдун, добивается всего, чего ему (или ей) надо.

И только это Ваечка молотком шарахнула, как вскочил какой-то кореш и говорит:

– Гаспажа председатель, предлагаю временно послать правила и заслушать профессора де ла Мира!

И в зале загигикали в знак одобрения.

Ваечка снова трах молотком!

– Предложение идет в раскосец с ранее принятой повесткой, и представителю от Нижнего Черчилла предлагают сесть. Настоящее заседание продолжает ход предыдущего, и слово имеет председатель комитета насчет постоянной организации, резолюций и состава правительства.

А им оказался Вольфганг Корсаков, представитель от Саб-Тихо (заодно член профовой ячейки и первейший наш крутила из «Лу-Но-Гон»), и он не просто слово взял, а на целый день, причем уступал его, когда и кому захотел. И не тем, кто рвался, а тем, кого сам вытягивал. Но народ не слишком пузырился. Этой гопе, похоже, было во ндрав руководство. Галдела, но не рыпалась.

К позднему вечеру Луна заимела правительство для замены временного, то есть, того подставного, которое мы сами из себя составили и еще от него послали на Эрзлю профа и меня. Конгресс утвердил все решения временного правительства, то есть передом повернулся насчет того, что мы сделали, вынес благодарность за службу и поручил комитету Вольфганга продолжить постоянную работу над составом нового.

Профа избрали председателем конгресса и ex officio [24] ex officio (лат.) – по служебному положению премьер-министром промежуточного правительства вплоть до принятия конституции. Он вперед отнекивался, мол, возраст и здоровье, а потом сказал, что примет, если ему кое в чем пойдут навстречу. Мол, слишком он стар и слишком силы потратил на съездить на Эрзлю, чтобы нести обязанности председателя, – разве за исключением представительских, – и поэтому хочет, чтобы конгресс избрал спикера и его зама. И кроме того ему сдается, что конгрессу следует увеличить свою численность, но не намного, а процентов на десять, избрав себе экстраординарных членов. Так, чтобы премьер-министр, кто бы он ни был, мог бы включить в Совмин или на особые посты тех, кто сейчас членом конгресса не является. Мол, он имеет в виду министров без портфеля, чтобы на них перевалить часть нагрузки.

Народ уперся. Большинство носилось со своим «конгрессменством», а тут вдруг с кем-то делиться! Но проф просто сел с усталым видом, будто ждет, и кое-кто сделал вывод, что он с ними очень считается. Ну, и дали ему, что просил.

А потом кто-то исхитрился речу толкнуть под видом вопроса к президиуму. Мол, все знают (это он так считал), что Адам Селена отказался баллотироваться в конгресс, поскольку председатель временного чрезвычайного комитета не должен пользоваться преимуществом положения и пропихиваться локтями в новое правительство. Но не могла бы высокочтимая гаспажа председательствующая сказать, а что мешает избрать Адама Селену экстраординарным членом? Как в признание его великих заслуг? Чтобы вся Луна, а также все эти эрзлики, причем особенно из экс-Главлуны, знали, что никто Адаму ни в каком доверии не отказал, а наоборот, он наш любимый и почитаемый государственный деятель и не президент только потому, что сам наотрез не захотел.

Всю дорогу ему гигикали. Можете сами раскопать в вестнике, кто эту речу толкнул, но ставлю десять против одного, накатал ее проф, а нашла кому толкнуть Ваечка.

Вот так в течение дня помаленьку и выстроилось:

Премьер-министр и государственный секретарь по иностранным делам – профессор Бернардо де ла Мир.

Спикер – Финн Нильсен. Замспикера – Вайоминг Дэвис.

Подсекретарь по иностранным делам и министр обороны – генерал О'Келли Дэвис. Министр информации – Теренс Шихан (он свалил «Правду» на зама, чтобы работать с Адамом и Стю). Министр без портфеля по особым поручениям в министерстве информации – Стюарт Ла Жуа, экстраординарный член конгресса. Государственный секретарь по экономике и финансам (а также опекун вражеской собственности) – Вольфганг Корсаков. Министр внутренних дел и госбезопасности – камрад «Клейтон» Ватанабе. Министр без портфеля и советник премьер-министра по особым вопросам – Адам Селена. Плюс еще дюжина министров и министров без портфеля не из Луна-сити, а из других мест.

Сечёте, что к чему? Пышные названия пышными названиями, а ячейка «Б» как вела всё дело, так и дальше продолжала в натуре, как Майк посоветовал, но уже имея за собой конгресс, в котором мы не могли продуть насчет вотума недоверия, а железно продули бы те, кого мы на это наметили или кто нам был до фени.

Но я в то время не придавал значения насчет всех этих хуралов.

На вечернем заседании проф отчитался за поездку, а потом уступил слово мне, причем с согласия председателя комитета Корсакова. Так что я смог доложить, что такое этот «пятилетний план» и как Главлуна норовила сунуть мне в лапу. Оратор из меня никакой, но в перерыве на обед я вызубрил текстуру, что Майк накатал. А он так накатал, что я взад завелся и был жутко злой, пока говорил. Даже сдерживать себя пришлось. И к моменту, когда я кончил, конгресс готов был рвать и метать.