Сергей Михайлов - Далекие огни

Разрубить этот узел, узел неведения и неизвестности, мог только один человек — метрдотель. Сергей дошел уже почти до самого своего дома, но теперь остановился и круто повернул назад, в гостиницу.

Черт с ней, со слежкой! Пусть эти типчики, если хотят, пасут его и днем, и ночью — сейчас это волновало его менее всего. Сейчас, когда все точки над "i" в их операции были расставлены, ему нечего было таиться от Свирского и его приспешников. Пускай видят, что он беспокоится за своего друга, ищет его, наводит справки. Это вполне нормально, даже для человека, жить которому осталось не более суток, в лучшем случае — двух.

Он вошел в гостиницу и прямиком направился к стойке администратора. При виде Сергея «ресторанный вышибала» изобразил на туповатом лице неподдельный интерес, заметно усилившийся, когда Сергей, приблизившись, выложил на стойку десятидолларовую бумажку и прикрыл ее ладонью, но не полностью, а так, чтобы метрдотелю хорошо был виден уголок банкноты с изображенным на нем номиналом.

— Я вас слушаю, — вежливо произнес тот.

Сергей выдержал небольшую паузу.

— Один только вопрос, приятель, — сказал он, напуская на себя беззаботный вид. — Эти трое, что приезжали к моему другу, не упоминали, так, случайно, между прочим, куда они направляются отсюда? Никак, знаешь ли, не могу понять, куда они запропастились.

Метрдотель сморщил лоб и сдвинул к переносице куцые брови, изображая не свойственную ему интенсивную умственную деятельность; при этом маленькие глазки его прикованы были к банкноте, спрятанной под рукой Сергея. Сергей усмехнулся и добавил к той, первой, банкноте еще десять баксов. Язык метрдотеля сразу же развязался.

— Нет, ничего такого я от них не слышал. Они вообще ничего не говорили.

— А мне ничего не просили передать?

Он пожал плечами.

— Нет, ничего. Они ко мне даже не подходили.

— И вопросов никаких не задавали?

Он скорчил удивленно-подозрительную гримасу.

— Каких вопросов? Никаких вопросов. Я же уже говорил: они молча поднялись наверх, а через час так же молча вышли. Вот и все.

Это-то Сергею и важно было узнать. Прощупать других постояльцев они попросту не додумались. Что ж, тем хуже для них.

— Спасибо. — Он убрал руку со стойки, обнажив две заморские банкноты. — Это тебе. За труды. Адью.

Он повернулся и вышел, мельком успев заметить, как молниеносно исчезли со стойки доллары.

Итак, Абрек, если верить этому типу, вне подозрений. А это значило, что их план остается в силе. И даже если ищейки Свирского задумают потрясти метрдотеля, пытаясь выяснить, что же от него хотел тот щеголь с пачкой баксов в кармане, ничего конкретного от него они все равно не добьются. Он просто интересовался судьбой своего друга — что в этом предосудительного? Ровным счетом ничего.

И все же на душе у него было тревожно. Доктор в качестве заложника — это дополнительный козырь в их колоде, и козырь далеко не из последних.

Домой он не пошел: сначала необходимо было связаться с Владленом и проинформировать его обо всем случившемся. Если Владлену удастся, он передаст новость Абреку — чеченец должен быть в курсе событий. Однако теперь, когда за Сергеем снова была установлена слежка, связываться с кем-либо было опасно. Из своей квартиры он, ясное дело, звонить не мог — оставался только телефон-автомат.

Он позвонил от метро. Владлен молча выслушал его.

— Не стоит паниковать раньше времени, Сергей, — сказал тот напоследок. — Ничего непоправимого не произошло. Так что держись, все будет о'кей.

Ближе к вечеру Сергей снова зашел в гостиницу, но доктор так и не появился. Расстроенный, измученный неизвестностью и обеспокоенный судьбой друга, он вернулся домой, включил Solo Piano Филипа Гласса и лег спать. Необходимо было как следует выспаться: возможно, завтрашний день как раз и будет тем самым днем "Х". Он должен быть готовым ко всему.

Утро среды не принесло ничего нового. Погода испортилась, день был пасмурным, ветреным, холодным, изредка начинал накрапывать мелкий колючий дождь — природа словно оплакивала неудавшуюся жизнь Сергея Ростовского. Первое дыхание осени, до наступления которой, правда, оставалось еще более месяца…

Таким же пасмурным было и настроение Сергея. Исчезновение доктора все больше и больше тревожило его. Хотел бы он сейчас знать, что задумал этот выродок Свирский, этот так называемый представитель «самой гуманной профессии»!

Сергей спустился вниз и из автомата позвонил Владлену. Они обменялись новостями. Владлен сообщил, что накануне вечером он связался с Абреком. В доме Орлова, проинформировал чеченец, заметно какое-то оживление. Хозяева явно к чему-то готовятся. Дважды с Абреком встречался один из помощников Орлова, обсуждали какие-то незначащие проблемы, касающиеся нефтяного бизнеса, однако с самим Орловым Абрек виделся только раз, в воскресенье, в день своего приезда в особняк. Чеченец имеет относительную свободу передвижения по дому, но в некоторые части особняка доступ ему закрыт. Тем не менее, он уже достаточно хорошо изучил обстановку в доме, чтобы немедленно приступить к операции. Ждет только сигнала.

— Так что будь наготове, — сказал Владлен Сергею. — Возможно, уже сегодня. Получишь сигнал оттуда , сразу же звони. Я весь день у телефона.

Вернувшись домой, Сергей принялся мысленно корректировать план операции. Раз доктор исчез, придется ему все делать самому. Основная проблема заключалась в компьютере, который был спрятан в багажнике машины — та все еще пылилась на гостиничной стоянке. В момент проведения операции компьютер должен находиться где-то поблизости от орловского особняка, в радиусе не более километра от него. Сергей был уверен, что Свирский свяжется с ним по телефону и назначит конкретный час планируемой операции. Это значит, что сразу же после звонка Свирского — а тот мог позвонить в любую минуту — Сергею надлежало садиться в купленную доктором машину и мчаться за город, к особняку Орлова. Еще в прошлый свой приезд к Орлову Сергей приметил в ближайшем от особняка населенном пункте небольшую автостоянку — именно здесь он и планировал оставить машину с включенным и полностью готовым к работе компьютером. Затем он должен будет вернуться в Москву, но уже своим ходом. И только потом он мог ехать к Орлову — открыто, на своей собственной машине.

Первоначально планировалось, что акцию с компьютером должен провести доктор, однако теперь эта часть операции возлагалась на Сергея. И все было бы ничего, если бы не одно серьезное препятствие: за ним снова установили слежку. Достаточно ему сесть за руль их «конспиративной» машины, как весь план с компьютером тут же будет «засвечен».