Сергей Михайлов - Тупик, или Праздник Святого Габриэля

- Спасибо, господин полковник! Бога буду о вас молить! - С этими словами Смэдж схватил руку Хамберга и облобызал её.

- Прекратите! - остановил его полковник, инстинктивно выдёргивая руку и вытирая её о полу кителя. - И чтоб это было в последний раз. Слышите, Смэдж?

Никакой самодеятельности!

- Клянусь, в последний раз! - бил себя в грудь, визжал Смэдж. - Ни-ког-да!

Чтоб мне провалиться! Чтоб меня трамвай переехал!

- То-то! - назидательно произнёс Хамберг, давая Смэджу понять, что он прощён.

- Теперь о главном. Вы так и не напали на след этого человека?

- Увы! - развёл руками Смэдж. - Но я его найду! Из-под земли достану! Вот увидите.

- Надеюсь, что так. И поторопитесь, Смэдж, моё терпение не беспредельно. Всё, вы свободны, - произнёс Хамберг и уткнулся в какие-то бумаги.

Смэдж, пятясь, бесшумно исчез.

"И мне приходится работать с этим мерзавцем!" - брезгливо думал Хамберг пятью минутами позже.

А "мерзавец" тем временем направил свои стопы на улицу Морских Героев, где в небольшом уютном подвальчике расположился кабачок "Адмирал Нельсон". За одним из столиков его уже ждал нотариус Крафт.

- Господин Крафт! - поприветствовал его Смэдж, приподнимая шляпу.

- Здравствуйте, господин Смэдж, - ответил Крафт. - Садитесь. Приступим к делу не откладывая.

- Разрешите, я хотя бы горло промочу, - взмолился Смэдж и, повернувшись лицом к стойке, щёлкнул пальцами: - Два пива!

- Итак, сэр, - начал Смэдж, когда пиво было подано, - вы желаете, чтобы я установил слежку за вашей женой? Я правильно вас понял?

- Да, - шёпотом ответил Крафт, боязливо озираясь по сторонам. - Только, пожалуйста, тише.

- И за всё это вы готовы мне заплатить...

- Десять фунтов, - быстро произнёс Крафт.

- Десять фунтов! - Смэдж обиженно поджал губы. - Нет, сэр, не пойдёт.

Прощайте!

Смэдж взял шляпу и трость и сделал вид, что собирается уходить.

- Постойте! - крикнул Крафт и с трудом выдавил из себя: - Двадцать! Десять сейчас и десять через неделю, после завершения операции.

Смэдж отрицательно покачал головой.

- Сорок, - сказал он и залпом осушил кружку с пивом.

- Да вы что! - пришёл в ужас Крафт. - Сорок фунтов за то, что вы в течение нескольких дней пройдётесь вслед за моей женой!

- Сорок фунтов за то, - спокойно ответил Смэдж, чувствуя себя хозяином положения, - что я в течение целой недели безотлучно, с раннего утра и до поздней ночи, буду фиксировать каждый шаг вашей жены. По-моему, этого даже мало.

- Помилуйте, сэр!..

- И не подумаю.

- Но ведь это грабёж!

- Я вам не навязываюсь, вы сами ко мне пришли.

Было видно, что Крафт мучительно переживает борьбу между скупостью и желанием уличить жену в измене.

- Хорошо! - наконец сдался он. - Ваша взяла, грабитель!

- Вот и отлично! - потирая руки, произнёс Смэдж. - Позвольте теперь, сэр, когда сделку можно считать заключённой, предложить вам пива. Здесь отличное пиво, сэр!

Крафт кивнул в знак согласия, подсчитывая в уме свои убытки.

Через час, изрядно захмелев от выпитого пива, собеседники уже не чувствовали себя случайно встретившимися для заключения сделки людьми; перебивая друг друга, они что-то рассказывали, беспечно хохотали, шутили, спорили.

- А знаете, сэр, - сказал между прочим Крафт, - у меня в конторе работает один молодой человек, с фе-но-ме-нальными способностями! Он такое может...

И Крафт рассказал Смэджу о Питере Селвине всё, что знал. Смэдж сначала слушал невнимательно, но потом, прислушавшись, внезапно проявил жгучий интерес к рассказу своего собеседника. Спросив как бы невзначай адрес юноши, Смэдж поспешил распрощаться с порядком уже надоевшим ему нотариусом.

Следует ли говорить, что Питер Селвин и был тем человеком, которого с таким упорством разыскивал полковник Хамберг.

Глава шестая

Жизнь Питера шла своим чередом. Многое для него изменилось с тех пор, как он стал властвовать над временем. Он редко пользовался своим даром, чаще всего для выполнения какой-нибудь срочной работы, но иногда его одолевала юношеская страсть к приключениям, и тогда он, замедлив время в пять или десять раз, носился по вечерним улицам Города, обгоняя автомобили и трамваи. Ему доставляло огромное удовольствие видеть медленно вытягивающиеся от удивления лица прохожих и их не менее медленно поворачивающиеся вслед ему головы. Иногда он приходил в городской парк, славящийся тёмными буковыми аллеями, и часами неподвижно сидел на скамейке, наблюдая за плавными движениями плывущей мимо отдыхающей публики.

Для Питера медленно тянулись часы, а для всего остального мира пролетали едва заметные минуты. Каких он только дум не передумал, сидя под огромными голыми буками, только-только начавших оживать после долгой холодной зимы! Какие только мысли не лезли в его горячую молодую голову! Ощущая свою власть над временем, а, значит, и над людьми, Питер с озорством, например, представлял себе, как он, остановив время, заходит в самый богатый ювелирный магазин и преспокойно выгребает содержимое сейфов. Вот бы он разбогател! Или, например, можно ограбить банк. Какое ограбить! Просто пойти и взять. Разве это грабёж? Никакой романтики, никаких опасностей... Даже сигнализация не сработает. Ведь срабатывание сигнализации происходит обычно в следующий момент после замыкания какой-то там цепи, а этого самого следующего момента как раз и не будет, так как момент всего один, тот самый, в котором замерло время по прихоти Питера... Питер от души веселился, перебирая в уме свои поистине неограниченные возможности. Или, например, заглянуть в женскою... Но при этих мыслях Питер обычно густо краснел и переключался на что-нибудь другое.

В конторе его стали называть на "вы", а шеф выделил ему отдельный кабинет. Ведь как никак Питер был теперь его главным помощником, а среди сослуживцев ходили даже упорные слухи о том, что Крафт в самом скором времени сделает его своим компаньоном. Но сам Крафт об этом молчал, лишь подбрасывая Питеру всё новую и новую работу.

Питер старательно скрывал свою тайну от окружающих. Он отлично понимал, что предай он это дело огласке, его затаскают по инстанциям и учёные, и медики, и военные, и различные авантюристы, и тогда его спокойная, уединённая жизнь навеки прекратится. Нет, он этого не желал. Пусть всё останется так, как есть.

Весна в этом году наступила рано. Снег быстро сошёл, оголив чёрную землю и открыв её чистым лучам холодного весеннего солнца, уже начинавшего заметно припекать. Подходил к концу апрель. Почки на деревьях полопались, появились первые светло-зеленые нежные листочки.

Питер всё чаще и чаще заглядывал в городской парк. Он редко теперь экспериментировал со временем, а обычно просто гулял по аккуратным красным дорожкам или же сидел на какой-нибудь лавочке. Особенно ему полюбилась одна отдалённая аллея и еле заметная покосившаяся лавочка на краю посыпанной гравием дорожки; с трёх сторон её обступали густые кусты сирени, создавая уют и уединение. Сюда редко кто заглядывал, а если и появлялся какой прохожий, то спешил поскорее уйти, заметив одинокого молодого человека.