Фил Смит - Тающий призрак

Облака разошлись, и мягкий лунный свет падал на крышу. Клематисы, вьющиеся над дверью, протянули свои плети им навстречу, бледные кисти цветов тихонько покачивались.

— Разве не чудесное место? — вздохнула Нэл. — Такое ласковое и приветливое.

Мэт высвободил руку и поцеловал ее.

— Мне кажется, я знаю местечко получше, где можно кое-чем заняться. Как ты думаешь?

Нэл засмеялась, кокетливо отстраняясь, будто не догадывалась, о чем речь. Они вылезли из фургона и направились к дому.

Мэт дотронулся до ручки двери и быстро отдернул ладонь.

— Что это, черт возьми? — воскликнул он, поднося руку к лицу, чтобы разглядеть, во что он вляпался. — Ох! — он с отвращением сплюнул, когда увидел, как между пальцев натянулись нити липкой слизи.

— Что случилось, дорогой? — с тревогой спросила Нэл. — Что это такое?

— Я не знаю, — отвечал Мэт, вытирая ладонь о каменную кладку. Он наклонился и внимательно посмотрел на ручку. — Она покрыта какой-то дрянью, — произнес он с тревогой, а потом сорвал пару листьев и прижал их к ручке, чтобы можно было открыть дверь, не касаясь противной слизи. Другой рукой Мэт сжимал ключи, но в них не было необходимости. Когда он тронул дверь, она поддалась. Мужчина резко захлопнул ее обратно.

— Не заперто, — выдохнул он с усилием.

— Вероятно, ты забыл закрыть ее, — донесся из темноты взволнованный голос жены. — Почему ты не заходишь?

Мэт стоял в нерешительности, брезгливо вытирая руки о штаны.

— Все это мне не нравится. Тут что-то неладно. Подожди здесь, я пойду посмотрю.

Он медленно повернул ручку и толкнул дверь. Стоя на пороге, хозяин прислушивался к звукам своего жилища. Нэл видела, как он бесшумно вошел в дом. На середине холла он остановился и повернулся в одну сторону, как будто что-то услышал, но не мог понять, что именно. Затем он решительно направился в одну из комнат. В ту же секунду раздался глухой удар, от которого задрожали стены, и дверь комнаты резко захлопнулась.

Сердце Нэл подпрыгнуло.

— Мэт, — закричала она. — Мэт!

Ответом была тишина, которая окутала их дом, как паутина. Затем из закрытой комнаты донесся странный звук, как будто огромная кошка что-то лакала.

Собравшись с духом, Нэл вошла в дом и приблизилась к комнате. Только смертельный страх за мужа двигал ею. Из-за дверного проема слышалось сухое прерывистое дыхание, прерываемое хлюпаньем.

Нэл дрожащей рукой нажала ручку и открыла дверь. Прозрачная полоска лунного света лежала на полу. Проникая в комнату, свет слабо освещал разбитую мебель и сгорбленную фигуру в углу комнаты.

Лакающий звук прекратился, и фигура повернулась к женщине. Нэл прервала ее страшную трапезу. По морде зверя стекала кровь, оставляя ручейки на бесформенном рте. Из его пригоршни свисали теплые внутренности, дымящиеся в холодной комнате. Он неуклюже зашевелился, пытаясь скрыть свое занятие. Глаза его забегали, стараясь не встретиться с ее расширенными от ужаса глазами.

Нэл с содроганием разглядела, в какое блюдце зверь опускал свою слюнявую морду, — это было раскинувшееся тело ее несчастного мужа с вывернутыми наружу внутренностями. Нэл издала жуткий нечеловеческий вопль.

Красный огонь загорелся в глазах зверя, и он поднялся на ноги. Нэл внезапно очнулась от своего столбняка. Она метнулась на кухню, захлопнув за собой дверь. В кухне не было замка, и она отчаянно придумывала, чем бы припереть дверь. Тяжелое смертоносное дыхание преследовало ее по коридору. Затем оно сменилось шлепаньем мокрых ног. Зверь остановился перед кухонной дверью.

Нечеловеческим усилием Нэл придвинула к двери кухонный буфет. Пока она толкала его, ручка двери уже начала дергаться. Она из последних сил забаррикадировалась, и зверь пришел в ярость. Ей не хватало сил удерживать буфет у двери, ноги скользили по полированным клеткам пола.

Затем давление вдруг прекратилось, и начинающая уже открываться дверь резко захлопнулась. Она услышала удаляющиеся шаги. Зверь оставил ее. Сердце бедной женщины бешено колотилось. Нэл схватилась за телефон и целую вечность ждала, пока дежурный возьмет трубку. Глаза ее были прикованы к двери, тело била крупная дрожь, когда она представляла, что хищник может вернуться, Прошло, казалось, полвека, пока дежурный снял трубку.

— Пришлите помощь на ферму, — в истерике закричала она. — Мужа убили!

Последовала длинная пауза.

— Кто говорит? — подозрительно спросили в трубке.

— Это Нэл Уиншерс с фермы. Помогите! На нас напало чудовище!

Женщина не могла продолжать. В ушах стоял звук капающей крови, она представила растерзанного мужа, и комок подступил к ее горлу. Нэл повесила трубку. Она выдвинула кухонный ящик и вооружилась тесаком, острым, как бритва. Никогда раньше она бы не решилась взять его в руки. Мэт использовал его, когда они резали скот. Мэт!

Горячие слезы ослепили ее. Страх и отчаянье отступили перед жгучей болью потери. Всего какие-то пять минут отняли у нее любовь и счастье, смысл ее жизни. Пять минут, и сумасшедший маньяк украл у нее все, ради чего она жила, — отнял их с Мэтом еще не рожденных детей.

Ярость закипала у нее в крови. Она должна отомстить. Нэл попыталась отодвинуть буфет от двери, но последние силы оставили ее. Она попробовала еще и еще, потом слезы отчаяния хлынули из ее глаз. Она без сил упала на стул рядом с окном, и тесак повис в ее руке. Нэл оцепенела.

Послышался звон разбитого стекла, и на бедную обессилевшую женщину посыпались острые осколки. Что-то влажное обвилось вокруг ее шеи, как скользкая веревка, и потащило ее кверху. Ее опалило горячее зловоние. Нэл извернулась и увидела отвратительные гниющие глазницы своего врага. Черные распухшие зрачки безостановочно плавали в красном желе, кровоточащие лохмотья мяса свисали с выступающего черепа, как плесень. Зверь нагнулся, и несчастная увидела обугленные края рта с выступающими окровавленными зубами. Зловоние стало нестерпимым, и зверь плотоядно заурчал.

Нэл отчаянно билась, пытаясь вырваться из страшных объятий. Ее слабеющие пальцы все еще сжимали ручку тесака, и она, с силой размахнувшись, опустила грозное оружие на сжимавшую ее скользкую руку. Тесак вошел в руку, как в масло, и кисть упала к ногам Нэл. Пальцы скрючились, заскребли пол и окоченели навсегда. Нэл с ужасом смотрела, как вытекающая из обрубка кровь застывает на воздухе, как сургуч.

Зверь заревел от боли и спрыгнул с окна. Громко хныча и тяжело дыша, он растворился в темноте.

Нэл пыталась вытереть слизь, которая пристала к шее, но та прилипла, как расплавленная пластмасса. В прическе тоже блестели капли, бившие в нос зловонием гниющего мяса — трудно было с чем-то перепутать этот запах. Нэл рвала на себе волосы и совершенно обезумела, пока наконец в изнеможении не повалилась на пол.