Неизвестен Автор - Плющ на руинах

Это оказалось последним толчком, сломавшим установившееся было почти-равновесие. Наши клинья разорвали ядро оборонявшейся армии на несколько частей. Некоторые полки были полностью окружены, остальные обратились в беспорядочное бегство. Мы добивали сопротивлявшиеся части, когда со стороны Крамменера показались новые войска. Слишком поздно! Армия герцога развернулась и обрушилась на крамменерцев всей своей мощью. Наши солдаты ворвались в город, что называется, на плечах бегущего противника, и вскоре все было кончено. На башнях Крамменера взвились знамена с гербом герцогов Раттельберских.

Победа далась нам ценой семи тысяч жизней; противник потерял более пятнадцати тысяч убитыми и тяжелоранеными, и еще восемь тысяч сдалось в плен. Кроме того, мы захватили большие трофеи, а армия Гродрэда лишилась всех катапульт и прочей тяжелой техники. Как выяснилось позже, в этой битве нам снова пришлось иметь дело с Дронгом, правда, уже в чине полковника. После падения Ноккелдерга король так разгневался, что едва не упек его в темницу, но потом решил ограничиться разжалованием. Дронг получил под командование один из полков в Крамменерской битве и лез из кожи вон, чтобы оправдать доверие; и нельзя сказать, что ему это не удалось. Его полк храбро сражался и в конце боя сумел вырваться из окружения с не слишком большими потерями; это, впрочем, произошло в тот момент, когда наши основные силы были брошены на крамменерские части.

Армия получила возможность отдохнуть, а высшие офицеры и свита отпраздновать победу роскошным пиром. Однако я заметил, что среди всего этого веселья и тостов за скорую победу герцог остается чем-то озабоченным. Наконец я спросил его о причинах беспокойства после столь славной победы.

- Все не так просто, Риллен, - ответил он. - Гродрэд учел уроки мятежа. Против нас была выставлена более сильная армия, чем я рассчитывал.

- Но ведь мы разбили ее! Теперь дорога на север свободна!

- Пока да. Но не забывайте, что мы идем по территории, разоренной уже дважды. То есть мы не можем рассчитывать на местные ресурсы, а это означает постоянную зависимость от Раттельбера и растянутые коммуникации. Если бы мы успели дойти до Траллендерга, это не имело бы значения. Но у Гродрэда еще есть силы, потенциально его армия больше моей. Слишком многое зависит от поддержки феодалов.

- Но теперь, после победы под Крамменером, многие колеблющиеся встанут на нашу сторону.

- Надеюсь... Все-таки я спас их от мятежа. И они должны помнить, что я "щедр в милости и страшен в гневе", - это был фамильный девиз графов Торрианских.

Армия Элдреда, стремившегося к централизации и ценившего достижения прогресса, строилась почти по принципам моей эпохи: практически вся она принадлежала непосредственно властителю Раттельбера, и вся забота о ней лежала на центральной власти; вассалы же герцога только платили денежный налог на ее содержание и содействовали рекрутским наборам на своей территории. Армия же Гродрэда была классически феодальной. Непосредственно короне принадлежало лишь несколько полков, забота же об остальных частях об их формировании, экипировке и снабжении - целиком ложилась на вассалов короля. Те, в свою очередь, организовывали свои войска по тому же лоскутному принципу, и так до последнего захудалого барона, выступавшего в поход во главе своей дружины из пары десятков человек на плохоньких лошаденках и с прадедовскими копьями. Понятно, что в условиях, когда самым оперативным средством связи является конный гонец, мобилизация подобной армии превращается в чрезвычайно длительную процедуру, особенно если у части феодалов есть причины не слишком спешить. Достаточно сказать, что за все время мятежа, продолжавшегося около полугода, королевская армия так и не была отмобилизована полностью.

Однако после подавления мятежа отнюдь не все дворянское ополчение было распущено; Гродрэд, напуганный усилением позиций Элдреда, сохранял, как говорили в мою эпоху, повышенную боеготовность. Поэтому под Крамменером мы встретили куда более мощное войско, чем в свое время Роррен. Поражение же этой армии ставило дальнейший ход войны в зависимость от готовности крупных и средних феодалов поддержать одну из сторон или сохранить нейтралитет. Если бы большинство дворянской верхушки выступило на стороне короля, Гродрэд получил бы армию существенно больше нашей; это и имел в виду герцог, говоря о потенциальной силе королевских войск. Естественно, Элдред не сидел сложа руки: его эмиссары вели переговоры со многими феодалами королевства, добиваясь поддержки или хотя бы нейтралитета.

26

Армия герцога неуклонно продвигалась вперед. Победа под Крамменером имела не только военное, но и политическое значение: многие королевские солдаты теперь переходили на нашу сторону, а многие крепости предпочитали сражению почетную капитуляцию. Элдред покончил, наконец, с недомолвками, не позволявшими ему принимать крутые меры, и объявил, что не считает более Гродрэда, доведшего страну до упадка и оскудения, законным королем. Себя он, впрочем, тоже не провозглашал таковым - без формальной процедуры коронации, требующей участия высшего духовенства и дворянства, это не имело смысла. Теперь, однако, он получил право казнить своих непокорных противников как пособников "преступного правителя" и несколько раз этим правом воспользовался, что не могло не влиять на решения офицеров, предпочитавших сдавать нам свои крепости. Это, впрочем, тоже грозило им казнью - теперь уже от Гродрэда, но, когда король далеко, в Траллендерге, а Элдред стоит под стенами, выбор не так уж труден.

После поражения под Крамменером Гродрэд все еще не мог собрать достаточно мощную армию, чтобы серьезно противостоять нам, поэтому дело ограничивалось мелкими сражениями по широкому фронту. Фронт в тот период представлял собой сильно изломанную линию с обширными проплешинами "ничьих" земель и островками осажденных крепостей. К этому времени мы уже освободили от осады большинство герцогских гарнизонов, находившихся здесь еще со времен рорренского мятежа; но самые северные крепости по-прежнему были осаждены королевскими войсками.

В начале лета, за несколько дней до годовщины моей службы у Элдреда, герцог праздновал свой день рожденья. Мы только что заняли очередной город - не настолько крупный, чтобы оказать сопротивление основным силам. Бургомистр почел за честь предоставить герцогу собственный дом, справедливо рассудив, что это лучший способ защитить его от разграбления. В большой зале накрыты были столы, слуги разносили кушанья и напитки, музыканты терзали слух присутствующих отменно громкими безыскусными мелодиями.