Ольга Амбарцумова - Спецкор - Прерия

Очередная тоска накатила, когда вспомнила про визоры. И угораздило выложить их из сумки. Так бы хоть какая-то надежда была сообщить о себе - пусть даже спустя несколько часов. А теперь надеяться не на что, кроме самой себя. Трудно смириться с мыслью, что никто не придет и не спасёт. Но что есть, то есть. И винить, кроме себя - некого.

Оставалось только молиться и надеяться, что и дальше судьба будет ко мне благосклонна.

Одно ясно - надо выбираться каким-то образом к человеческому жилью, а значит предстоит пересечь неизвестно сколько десятков, а то и сотен километров лесов, полей и гор, кишащих огромными хищниками.

Мысль искать долину с нашим коптером отмела сразу. Понадобится как минимум пара дней, чтобы до них дойти. Надеяться же, что они меня будут там столько ждать - не приходилось. Да и не была я уверена, что правильно представляю, в какой стороне находится та долина. Значит надо идти в сторону Ново-Плесецка - на запад. И при этом как-то умудриться остаться живой. А все, что у меня есть из средств самозащиты - это револьвер, да упаковка патронов в сумочке.

Сердце больно стукнулось о ребра, когда я вдруг испугалась, что сумка осталась на скале. Но обнаружив ее все также варварски прикрученной к поясу, обрадовалась чуть ли не до слез. Неплохо бы провести инвентаризацию того, что еще имелось. Но только это и до завтра подождет, а вот начать искать место для ночлега - самое время. Причем, следовало поторопиться. Еще часа три - и солнце зайдет, а в темноте ничего, кроме смерти, я найти не смогу.

Решительно поднялась с земли, отцепила от себя кресло и первым делом принялась укладывать обратно парашют. Использовать его по назначению уже вряд ли придется, а вот укрыться им ночью вместо одеяла, а может даже соорудить что-то вроде палатки - вполне можно. Наверное.

Как же я жалела, что ничего не знаю о том, как выживать одной в диком лесу! И прежде всего, если на минутку забыть про зверье - где-то надо было спать и что-то есть. Точнее, о зверье лучше не забывать. Необходимо срочно найти такое место, куда никто из них не заберется, но куда смогу забраться я сама. То есть вернуться к горе и поискать там какую-нибудь расщелину?

Нет уж! Не хватало самой притопать в пасть хозяина этой пещеры. Значит - на дерево забраться. Итак, решение принято, оставался только сущий пустяк - побыстрее найти подходящее.

Вывернув кресло, превратила его в рюкзак, и снова сердце сжалось от мысли, что больше не придется запихивать внутрь мой новенький параплан. Рюкзак вполне удобно пристроила на спине, застегнув на поясе ремень. Руки остались свободны, и одну я положила на кобуру с револьвером - хоть какая-то защита. После чего отправилась вперед, радуясь, что на мне грубые ботинки, а не какие-нибудь туфли.

Сначала испугалась, что ничего не найду - слишком несерьезные деревца окружали мой путь, но чем гуще становился лес, тем больше встречалось исполинов. Таких огромных деревьев на Земле я даже на видео не встречала, а здесь их много. И я внимательно вглядываясь в каждое, с тоской понимая, как же не хочется лезть наверх. Продолжала поиски, надеясь увидеть наверху какого-нибудь лесного гиганта близко расположенные толстые ветки, нервно оглядываясь на каждый звук. А звуков в лесу хватало.

Тени постепенно становились все гуще, кусты цеплялись за одежду, глаза устали вглядываться в просветы ветвей, а между стволов чудились, то горящие глаза, то какие-то жуткие тени. Меня уже сильно потряхивало, когда, наконец, наткнулась на что-то подходящее. Высоко над землей два дерева слегка склонились друг к другу, сплетясь ветвями, словно любовная пара. Вот туда я и решила забраться. Вот только как это сделать, не имела ни малейшего представления. Обхватить ствол руками, даже тот, что был тоньше - не удалось. Шершавая кара оцарапала щеку. Но медлить уже было никак нельзя.

Внезапно где-то впереди прозвучало отчетливое хрюканье, за которым последовали звуки ломаемых кустов. И в тот же миг с другой стороны донеслось завывание, парализовав меня ужасом, которому так долго удавалось не поддаваться. А потом с другого бока метнулась крупная тень. Заметила ее краем глаза, а потом ощутила себя уже высоко на дереве, совершенно не представляя, как умудрилась забраться. Всхлипнув, не стала смотреть вниз, а поползла дальше, уже сознавая, что делаю. Мешал рюкзак, но расстаться с ним просто не могла. Еще немного, еще выше, совсем немного оставалось до переплетения, а вниз уже смотреть было страшно. И пугало не столько зверье, сколько высота. Если свалюсь, то уже не узнаю, кто меня съест, раньше помру.

Когда добралась до переплетения, то измотана была до последнего. А ведь предстояло еще как-то закрепиться на ветвях. И порадоваться тому, что ложе оказалось даже лучше, чем казалось снизу - здесь запросто уместились бы и двое - сил просто не осталось. Ни моральных, ни физических. Угрюмо заползла в колыбель из ветвей и с трудом стянула с плеч рюкзак. Даже привязывать себя не было нужды, лежала как в ямке, положив голову на подушку из полетного сиденья. Наверное, и снизу заметить трудно, жаль что звери больше доверяют не глазам, а чему-то другому. Чутью?

Меня слегка трясло от перенапряжения, от усталости слипались глаза, несмотря на то, что солнце почти село, и лес наполнился звуками со всех сторон. Если кто и заберется ко мне, я все равно не смогу ничего сделать. Разве что легла так, чтобы рука легко могла выхватить револьвер. 'В крайнем случае - застрелюсь', - была последняя, полная оптимизма мысль.

Проснулась я от донельзя наглого солнечного зайчика, попеременно лезшего то в один глаз, то в другой. Небесное светило поднялось уже довольно высоко, что не слишком удивило.

И не потому, что не привыкла просыпаться рано, напротив, всегда причисляла себя к жаворонкам, но не в этот раз.

Дело в том, что всю ночь холод не давал толком расслабиться. Не то, чтобы он был слишком жестокий. Скорее - просто прохлада. Но именно это и плохо - в противном случае, скорее всего, смогла бы найти в себе силы проснуться, и, например, завернуться в парашют. В воспоминаниях о прошедшей ночи не осталось места ничему, кроме попыток свернуться так, чтобы стало теплее.

Неудивительно, что с восходом солнца вместо побудки свернулась под его ласковыми лучами в клубочек и полностью провалилась в сон. И никакой тарарам, поднятый птичьей братией в честь завершения ночи, не смог в этом помешать.

Самое удивительное, что чувствовала себя отдохнувшей и бодрой, хоть и ужасно не хотелось приступать к делам нового дня.

Лес был пронизан солнечными лучами и наполнен птичьим щебетом. Все ужасы ночи, казалось, исчезли безвозвратно - при виде разлитого вокруг умиротворения совершенно не верилось в то, что в этом сияющем мире где-то может таиться опасность. Настроение после пробуждения сделалось под стать пейзажу - спокойным и солнечным. Его не смогли поколебать ни заковыристая рулада желудка, тонко намекавшего, что вторые сутки в него ничего съедобного не попадало, ни устроившаяся в развилке ветки моего дерева кошечка…