Ольга Амбарцумова - Спецкор - Прерия

Когда дождь перестал, так же резко, как начался, пришлось покинуть уютное гнездышко и топать дальше. Причем, сразу взяли быстрый темп, двигаясь по краю степи возле леса почти половину ночи. Кроха мало того, что прекрасно ориентировался в темноте сам, так еще умудрился провести и меня так, что за весь путь ни одна ветка не стегнула по физиономии, и ни один корень не подвернулся под ноги. Волшебник лохматый, да и только.

За это время он пару раз настораживался, после чего приходилось некоторое время отсиживаться в каких-то ямах, но в целом весь переход прошел на удивление гладко. И вопрос ночной ночевки он решил просто обалденно - просто вывернул мой рюкзак, превратив его снова в креслице и подвесил оное на трехметровых стропах на ветку. Вот ведь выдумщик - теперь никакое зверье до меня не допрыгнет и по ветке не доберется. А перегрызть стропы ни у какого зверя не хватит сообразительности. Будем сильно на это надеяться…

С этой мыслью и заснула, а проснулась - от восхитительного запаха свежезаваренного кофе.

Блаженный запах наплывал волнами, отгоняя сон. Мне показалось, что всё это - полет в грозу, прыжок со скалы, многие километры, пройденные по лесу и настоящий бой с экипажем патрульного коптера - всё было не больше, чем ночной кошмар. И сейчас дверь в спальню откроется и появится Кроха в крахмальном поварском колпаке и белом передничке. Принесет на подносе утренний кофе в постель и маленькую шоколадку.

В реальной жизни от него такого, конечно, не дождешься. Не то, что колпака с передником, а и кофе в постель - все же он машина, созданная для убийства, защитник и телохранитель, а не прислуга, но ведь это мой сон - могу же я хотя бы во сне немного помечтать, пока запах кофе не развеялся вместе с открыванием глаз?

С этой мыслью и проснулась. Увы, вокруг был все тот же лес, наполненный птичьим гомоном и светом. Потянулась с удовольствием - я опять знатно проспала, и все же не было горечи от сознания, что я не дома. Утром почему-то все напасти видятся в другом свете. Ну и конечно радостно и тепло на душе стало оттого, что Кроха и наяву был в наличии. А вот запах кофе никуда не делся, заставив мгновенно стряхнуть остатки сна и продрать глаза, пытаясь рассмотреть, чем это там занять мой любимый зверь. В попытке сделать это поскорее, чуть не сверзилась из креслица, слишком поспешно отцепив пристяжные ремни. Пришлось вынужденно выполнить сложный акробатический этюд, потом немного передохнуть, приводя в норму пытающееся выломиться из груди сердце, и степенно спуститься вниз к разожжённому костерку.

Зрелище стоило пережитых волнений - Кроха, изображая из себя эдакого многорукого Шиву, действительно варил кофе. Держал руками над углями обычный прозрачный пакет из-под земляники, в котором бодренько закипала, окрашиваясь в коричнево-черный цвет, вода из ручья. Ногами, или э-э… нижними руками… - словом, во второй паре лап - он держал саперную лопатку, положенную в костер. На лопатке как на сковородке бодро поджаривались, приобретая золотисто-коричневый цвет, какие-то корешки, при этом он еще умудрялся мелко потряхивать ручку шанцевого инструмента, заставляя кусочки активно перемешиваться, равномерно обжариваясь.

На меня этот самодеятельный повар внимания практически не обратил, так только, развернул в мою сторону оба уха, да бросил задорный взгляд, на секунду оторвавшись от своего колдовства. Но такое пренебрежение я ему сразу простила - запах экзотического блюда, столь удивительный здесь, посреди этого леса, скорее всего никогда не знавшего ноги человека, совершенно лишал воли.

Но увы, прерывать повара явно не стоило, потому, сплясав от нетерпения вокруг костра австралийский танец ниспослания дождя, я поняла что танцую не только от желания срочно напиться чудесного напитка - после чего удалилась в ближайшие кустики для завершения утреннего ритуала единения с природой. Где с удивлением обнаружила небольшую ямку тридцать на сорок сантиметров - аккуратно снятый дерн лежал рядом, а на нем красовалась стопка примерно из двадцати листиков подорожника. В предназначении таинственного углубления сомневаться не приходилась. Что послужило источником философских мыслей о том, что так ли многое дала нам цивилизация, если и без нее можно прекрасно устроится с комфортом, приложив минимум усилий. Завершив утренние процедуры умыванием в светло-желтой, но изумительно прозрачной воде ручья и мытьем рук песком из него же, с максимальной скоростью рванула к своему кофе.

Чашечка чудо напитка, а в качестве нее Кроха приспособил свернутый металлический набалдашник от той же самой саперной лопатки, дожидалась меня, стоя на столике в виде пенька, на листке лопуха вместо блюдца. Но кто обращает внимание на сервировку - тут самое важное содержимое. Первый глоток прошел 'на ура', второй проскочил еще быстрее, а вот третий я задержала во рту, решив посмаковать и заодно понять, чем же меня напоило это чудовище?

Мысль, что отправляясь следом за мной, кадавр просто прихватил с собой пакетик молотого или растворимого кофе, оказалась в корне неверной - вкус заметно отличался, да и запах, если тщательно принюхаться, тоже был несколько другой. Напиток был явно заваренный, тут двух мнений быть не могло. Вкус мало походил на то, что случалось пить в дорогой кофейне, где одна чашка равнялась четверти месячного дохода бедной журналистки, перебивающейся случайными подработками. Да, время от времени, или по рабочей необходимости, я вполне могла себе позволить забыть про желание быть независимой и посибаритствовать за материн счет - в конце концов, глупо отказываться от новых впечатлений из одной гордости.

Так вот, до кофе, который привозили в мешках из натуральной кожи, чтобы защитить зерна и сохранить естественный запах, творению Крохи было далеко. Как, впрочем, и до дорогого растворимого напитка вроде 'Пеле'. Но вот сравнение с продукцией большинства автоматических кофеварок, или тем, что варили в разнообразных забегаловках, было уже не в пользу последних. А главное было даже не в том. Просто действие этого странного напитка на просыпающийся организм сравнить было, пожалуй, не с чем. Может это, конечно, самовнушение, или влияние свежего воздуха, но от каждого глотка весь организм буквально продергивало, наполняя каждую клеточку энергией. Нечто подобное я испытывала только раз, когда одна большая любительница напоила меня напитком собственного приготовления. Она потом долго смеялась над моим видом и объясняла, что даже из самого дорогого кофе при сушке извлекается кофеин. Так требует закон - слишком велика потребность медицины в этом продукте, и если есть желание почувствовать, за что любили кофе три века назад, то надо пить только такой - из смолотых зеленых зерен, которые избежали этого цивилизованного варварства.