Зенна Хендерсон - Вершина

— Ну да! А я куда баллотируюсь?

— В районный совет. Это почти одно и то же, что и ловцы бешеных собак.

— Боюсь, что ты прав. — Хертцог взял свой дорожный саквояж и нажал на кнопку вызова лифта. Вскоре лифт спустился вниз. — Присматривай за домом, — попросил он на прощанье Хока.

— Гав-гав, — ответил Бэннистер.

Терминал тоннельного вокзала представлял собой сооружение площадью около ста квадратных метров и около девяти метров в высоту, с двумя массивными круглыми дверями, около десяти метров в диаметре каждая. Издали двери были похожи на два больших закрытых глаза.

Рельсовые опоры, покоившиеся на балках, отбрасывали затейливые тени на неровное покрытие пола. Там суетилась ремонтная бригада.

Край пассажирской платформы причудливо изгибался для того, чтобы пассажирам было удобнее подходить к рельсовым опорам. Хертцог спокойно ожидал прибытия поезда в толпе других пассажиров.

В это время ремонтная бригада подготавливала поезд к отправлению. Он состоял из трех вагонов: двух грузовых капсул и третьей, с небольшим пассажирским отделением с одной стороны. Сейчас все грузовые отсеки были открыты и напоминали створки раковины, распахнувшиеся как крылья по всей длине поезда.

Грузовые краны с большой точностью опускали в отсеки упакованный груз.

По форме поезд напоминал кокон бабочки, темное тело которого, сочлененное в двух местах, освещалось лишь тремя иллюминаторами пассажирского отделения.

Каждый удар инструментов или шум, производимый ремонтной бригадой, даже скрип ботинок пассажиров отдавались гулким эхом в решетчатых переплетениях платформ. Тросы кранов жалобно скрипели на шкивах, грузчики шумно переругивались.

Наконец погрузка была закончена.

Сирена взвыла, взяв максимально высокую ноту, раковины дверей с гулом захлопнулись, автоматические погрузчики скрылись в темных углах терминала, крюки подъемных кранов в последний раз взмыли вверх и замерли где-то там, на недосягаемой высоте.

Открылись двери пассажирского отсека, и Хертцог вместе с другими пассажирами устремился в нею. Как только последний пассажир вошел в отсек, двери тут же захлопнулись. Все расселись по местам, — и поезд осторожно тронулся в шлюзовую камеру.

Вскоре пассажиры очутились в кромешной тьме камера. Несколько минут работы насосов — и отворился вход в тоннель. Все услыхали при этом противный скрежет металла о металл.

“Несколько лишних долларов на смазку вряд ли разорили бы город”, — промелькнуло при этом в голове у Хертцога. Предупредительная сирена заставила его опустить ноги в скобы безопасности, расположенные под сиденьем.

Поезд, словно обретя почву под колесами, начал быстро забирать скорость. Двигатели его запели, учащая такт, пока поезд двигался в начальной части тоннеля. Затем, когда он вышел на основную линию пути., скорость достигла двухсот миль в час. Поезд мчался по тоннелю, проложенному по дну моря к черной, безжизненной прибрежной равнине, по которой ему предстояло пройти до самых гор, служащих западной границей цивилизации в Европе.

Колея была монорельсовой, исключение составляли терминалы, и только в том месте, где тоннель выходил на поверхность на территории Франции, была боковая ветка, где и остановился поезд, пропуская встречный.

Хертцог в это время с любопытством рассматривал сквозь иллюминатор запасную платформу, которая предназначалась для эвакуации в случае опасности. Он подумал, что, наверное, эта ветка оснащенная надежной электроникой и автоматикой, построена для того, чтобы избежать лобового столкновения поездов на случай выхода из строя управления одного из них. Стрелка надежно блокировала путь, не допуская встречного движения. Все, казалось, работало безупречно то ли потому, что было продумано до тонкостей, то ли из-за высокого профессионализма обслуживающего персонала.

Здесь, на запасном пути, рядом со стенкой основного тоннеля, поезд, как и на станции, находился в воздушном шлюзе, причем при надобности пассажиры могли укрыться в довольно сомнительного вида убежище.

Хертцог поднялся с кресла и нажал на кнопку открытия двери вагона. Раздался звук выходящего сжатого воздуха, и дверь медленно отъехала в сторону, открывая вид на грязную бетонную платформу, тускло мерцавшую несколькими огнями.

— Пожалуйста, — произнес записанный на пленку голос автоматической системы оповещения, — не выходите наружу без крайней необходимости. Пожалуйста, закройте дверь.

Хертцог пожал плечами и закрыл дверь. Затем он вернулся на свое место.

— Просто я интересовался, можно ли вообще выйти отсюда, — невинно сказал он, обращаясь в пустоту.

Вэсле всегда производил на Фрэнка Хертцога неприятное впечатление. Здания были беспорядочно разбросаны по вершинам холмов и так же хаотично спускались в долину. Все жители были одеты в строгие костюмы одинакового покроя. “Как будто здесь живут только банкиры”, — раздраженно подумал Хертцог, заходя в здание компании, занимающейся производством и продажей спиртных напитков.

— Извините, сэр? — елейно произнес лифтер, не сдержавший ухмылки при виде одежды Хертцога.

— Четырнадцатый этаж, Чарли, — сказал Хертцог.

— Да, сэр.

— Ты что, служишь в армии, Чарли?

— Извините, сэр.

— Да брось ты это “сэр”, парень!

— Извините… сэр.

— Лошадиная задница!

— Я бы попросил…

— Кончай, Чарли. Я этого терпеть не могу. Ты, что, не можешь приехать в Атлантис и найти себе нормальную работу?

— В Атлантис, сэр?

Трудно было ошибиться в интонации голоса лифтера.

— Ты же знаешь, мы лишь иногда едим детей, да и то во время ритуальных жертвоприношений. Многим из нас вообще все надоело, и нам просто приходится жевать через силу. Лично я вообще не могу на них смотреть, особенно на вареных, и тем более, если они по-дурацки приготовлены. Жареные, это совсем другое дело, но очень трудно сейчас таких найти.

— Четырнадцатый этаж, сэр, — сказал лифтер, еле сдерживая отвращение.

— Спасибо, Чарли, — сказал Хертцог, выходя из лифта и направляясь к дверям, ведущим в приемную компании. — Знаешь, не верь ты, парень, всей этой дерьмовой пропаганде.

Президента компании по продаже спиртного звали господин Мотт. Это был человек с крутым волевым подбородком и отличными, ровными зубами.

— Мистер Хертцог, — сказал он, потирая руки, — я прямо не знаю, как и с чего начать…

— Ну, с начала и начните, — посоветовал Хертцог, удобно располагаясь в кресле.

— Несколько необычно, что председатель Совета Директоров лично доставляет такую сумму наличными.

— Да, и еще за несколько дней вперед, — добавил Хертцог.

— А… да. Честно говоря, мистер Хертцог, я не знаю…