Тим Этчеллс - Рухнувший мир

Пройдет время (несколько дней, а может, дольше), пока глаза привыкнут к темноте. Постепенно из темноты проступают контуры тюрьмы, куда тебя (то есть Рэя) заточили. Похоже на подвал. Толстые каменные стены. Грязь на полу. Ржавая металлическая дверь. Запустение, и Рэй, связанный, как дикий зверь.

Я подскажу, что делать: 1) натягивай веревки и бейся, пока узлы не ослабнут; 2) когда сможешь более или менее свободно шевелить кистями рук, дотянись до едва различимого на полу маленького камушка — метрах в двух от тебя, наполовину втоптанный в грязь. ПРИМЕЧАНИЕ: тот, который напоминает наконечник стрелы (или лошадиную голову), а не тот, который похож на сморщенную почку или огромную грязную козявку.

Мозголом считает, что эта сцена — отличный пример непостоянства и относительности всего в мире. Ведь у Рэя был целый склад оружия и боеприпасов, и еще куча разного добра — бластер, меч, ручная граната, фотографии, газеты, карты и зелья. А теперь он раздет догола, и все имущество — дурацкий грязный камень. Камень — и больше ничего. Блин. Но вот какая штука — бывает, что ценнее этого камня у тебя во всем мире нет. Даже забавно. Правда, тяжело сохранить чувство юмора, когда чувствуешь сплошную боль и почти ничего не видишь. Ты, главное, жизненные показатели проверяй, а то кранты.

Тори ушла на свою подработку — скучную, краткосрочную и полную разгильдяев, зато ХОРОШО оплачиваемую, что по нынешним временам ценно, учитывая жизнь, плату за квартиру и счета, потому что в «Доменико» до сих пор придерживаются принципа «оплата курам на смех». Ха-ха! Спасибо Мирославу и Бранимиру, посмеялся от души. Отдельное спасибо за то, что печь по-прежнему жарит как ядерный реактор на грани взрыва, и мы лопатой гребем жалобы от клиентов, которым почему-то не нравится налет копоти на круглых хреновинах «маринара». Тут все такие консерваторы в еде, как говорит Эштон. Ясно, знаток — посмотрел «Геи среди шеф-поваров» и все, теперь он профи. Ежу понятно, что к новому блюду «Выжженная земля» народ привыкнет не сразу.

Вчера, дорабатывая смену, мы шутили, что скоро заявится комиссия по атомной энергии выяснять причины резкого повышения радиоактивности в нашем районе. Представили, как эти ученые пялятся на огромную подсвеченную карту, видят, как в самом центре полыхает оранжевым печь в «Доменико», чешут в затылке и думают: «Какого, спрашивается, хрена?»

Мирослав все это время околачивался поблизости — типа присматривал, но против ничего не сказал. (Да и с чего бы? Мы не зашиваемся, что, поболтать нельзя?) Хотя видно было, что наше веселье его настораживает. В конце концов, он подошел и начал спрашивать: «В чем дело?», а мы не могли объяснить. Эштон выкрутился, наплел, что клиент глупость ляпнул, вот мы и хохочем. Мирослав понимающе закивал, чуть ли не выплюнув «к-клиент». Если он кого и презирает больше, чем своих подчиненных, так это клиентов.

Вспомнилось, как мы с Клокворком, Вентером, Мозголомом и БагМэпом колбасились на пустыре за рекой у большого моста (не у того, который самый большой, а у второго). БагМэп качался на старом выброшенном стуле — одну ногу на сиденье, вторую на спинку и переворачивал стул — как клоун в цирке, потом вскидывал руки и кланялся: «Спасибо, дорогие друзья, спасибо!» И так снова и снова. Мы валялись.

Наверное, стояло лето, потому что время было позднее, но еще не стемнело. (Да-да, понимаю, ближе к делу. Сейчас все будет.) БагМэп упражнялся со стулом. И вдруг он как навернется, и прямо об землю головой — хрясь! И сразу кровища. Я кое-как заткнул салфетками из «Старбакса», а БагМэп стонет, и глаза у него (я, собственно, к тому и веду) прямо как у Рэя в этом подвале. То ли смертельный шок, то ли жуткий страх. Вот так же смотрел БагМэп, а потом заревел, как маленький, и никто не знал, что сказать.

В больнице ему наложили шесть швов и обозвали дураком.

Точняк. Мне постоянно приходят жалобы, мол, народ типа хочет, чтобы я уже прекратил грузить своими воспоминаниями, поменьше отвлекался на Тори и страдал фигней. Ребята, я же хочу написать хорошее прохождение, думаете, это ПРОСТО? Как бы объяснить? Я не смогу быть вам хорошим гидом, если не дам почувствовать то, что чувствовал сам, не поделюсь своими ощущениями. Не знаю. Я прокладываю тропу. Но даже если вы пройдете за мной след в след, это все равно будет не одно и то же. По-другому. Фигня? Наверное. Когда живешь за Рэя, все по-другому. Когда дышишь за него, смотришь его глазами. Этого в прохождении не опишешь.

Ладно. Снаружи идет дождь. Проверка реальности. В смысле, игровой реальности. Мы все еще в крохотном подвальчике (четыре на четыре метра). Вот ведь блин! Странно получается: бывает, что Рэя можно провести через целый город и достаточно будет пяти указаний и пожелания удачи, а на этот хренов подвал можно отдельное прохождение составлять. Прямо целый мир. Камушек. Грязь. Тусклый свет, в котором постепенно проступают очертания предметов. Ползучие твари; их надо есть (гадко, но жить-то хочется). Веревки и перестукивание (потом объясню). Звук и ритм шагов, поворотов ключа и т. п. Впрочем, об этом после.

В другой раз мы с Клокворком, Вентером и Мозголомом тоже были у моста. Тоже давно. Года два назад? Или даже раньше. Смотрели, как плывут корабли и как они вспенивают воду в реке. Клокворк что-то вырисовывал на стене моста. Мы с Вентером обсуждали недавний фильм с погоней по станции очистки токсичных отходов — там в конце все взорвалось. Вентер говорил, что в жизни так не бывает, а Мозголом просто тупо уставился в даль. Не знаю, к чему вспомнилось.

Как только Рэй возьмет камушек, начинай стучать по батарее. Это твоя единственная надежда.

Стучи в определенном ритме: - - - - . . . --------- ( = («Да» азбукой Морзе).

Как только получишь ответ, попробуй выработать общий язык сигналов с сидящим в соседней камере. Не волнуйся. Ответ придет. Надежда умирает последней.

В каждой версии игры код получается свой, а значит, я тебе его сказать не могу. Пробуй — стукнул, подождал. Вы должны выработать его вдвоем — ты (то есть Рэй) и парень по ту сторону стены. Иначе не сможете устроить побег.

Да. И еще. Учти. Не надо, умоляю, не надо забрасывать меня письмами, что вот, Рэй застрял в темном подвале без одежды, чтобы я прислал какой-нибудь чит-код, иначе ему не выбраться. Не могу. Читайте по губам: не могу. Гоблин-Хед и Плекси2005, вы меня слышите? Начинайте с одного удара на «да» и двух на «нет», остальное приложится. И запомните, пожалуйста (Мозголома и БагМэпа, у которых вечно терпения не хватает, это тоже касается): Рим не сразу сгорел.

Позже. Тори ушла в кино со своей систер Линдой, которая, как я уже говорил, недавно вернулась из Азии. Я не ревнивец и не собственник, сомнения по поводу Линды оставлю при себе, хорошо еще Тори не прекратила с ней общаться после того, что случилось в прошлом году. Они все же сестры, хотя младшая, конечно, дура набитая.