Коллектив авторов - Полдень, XXI век (июль 2012)

Не насиловать же молчунью?

– Экскурсию по Дворцу мы обязательно проведём, – пообещал он. – Так сказать, малый туристический набор. А пока – расскажу о специфике работы моего отдела. Видишь кипятильник на подоконнике? Большой, мощный. Ты думаешь, это просто штуковина, предназначенная для нагрева воды? Хрен! Это довольно распространенное оружие современных террористов. Его обычно используют как осколочную мину. Внутри металлической спирали есть керамика с нагревательной нитью. Если подключить к электрической сети и оставить вне воды, то через определенный интервал времени последует взрыв с большим количеством осколков. И кто-то станет калекой. Хуже всего, что керамика не видна на рентгене…

Забавное дело: всего час назад девица не верила самой что ни на есть правдивой информации, а здесь оторопела от явной байки. Её лицо вдруг обвисло, она даже непроизвольно отстранилась от партнёра… И Неживой наконец допёр, в чём принципиальная ошибка.

Не светские беседы нужны, а водка.

С бабой без водки – неинтеллигентно.

Комната, где помещался Дыров, была закрыта. Неужели успел уйти? Обозрев пустой коридор, Виктор вытащил связку ключей, нашёл нужный и открыл дверь. Ключами от всех помещений отдела он запасся давно и факт этот, естественно, не афишировал.

Вошёл.

Пиджак Андрея висел на спинке стула, плащ – на вешалке. Ага, шляется где-то по Дворцу, интеллигент. Шляется – это хорошо, это мы используем…

Чёрт, не просто хорошо, а настоящая большая удача, подумал Неживой через секунду. Он-то намеревался всего лишь пошарить по столам в поисках выпивки, но инстинкты завопили – шанс, шанс! Не профукай, майор!

Бумажник лежал во внутреннем кармане пиджака Дырова. Спрятать в нём одну из фотографий, изъятых у капитана Гаргулии, – плёвое дело. Ту, где изобретатель секстензора был запечатлён в пол-оборота. Карточку Неживой предварительно протёр и сложил вдвое, а заряженный бумажник вернул на место. Тумблер от нейтрализатора он сунул Дырову за подкладку плаща, туда же запихнул и болтающиеся провода.

Ложный след обрёл вещественную силу. То-то Лобок сотоварищи обрадуются, когда найдут эти трофеи…

Неживой демонически захохотал, пусть нарочито, зато от души. В такие моменты он обожал себя.

Уже покинув чужой кабинет и направив стопы в дежурную часть, он повстречал Дырова. Тот как раз курил возле туалета.

– Водка-вино есть? – Витя упёр в коллегу указательный палец в область солнечного сплетения. – Завтра куплю и отдам.

– Я ж не пью.

– А пиво?

– Ещё Чехов Антон Палыч писал: водка, смешанная с пивом, действует как рвотное.

– Не смешно. А если в твоём сейфе посмотреть?

– Пошли, посмотрим.

– Ладно, верю. Так… У кого есть?

– Слышал я, дежурка разжилась самогоном. Целый ящик конфиската. Говорят, подарок из Угро в честь годовщины.

– Як ним и шёл.

– Вот и топай. Палец свой только убери от меня.

Курил Дыров, выпуская дым в лицо Неживому. Не замечал, занятый своими мыслями. А Витя даже не морщился, наоборот, прежде чем уйти – втянул ноздрями остатки этого дыма…

Спустившись на первый этаж, он опять заглянул в «ожидалку». Всё тот же мужик, привязанный к скамейке, – по виду простолюдин и чмо, – ёрзал, пытаясь найти менее мучительную позу. Вскинулся на Неживого, глядя со страхом.

Неживой подмигнул страдальцу.

В дежурную часть он вошёл шумно и весело:

– Орлы! Вольно. Что начальство?

– Никого, – ответили ему.

– А генерал?

– Сычёв ушёл.

– Я – за него…

Здесь были трое: ответственный по дежурной части в чине майора и два помощника, сержант и старлей.

Батонов терся возле старлея, сидящего за компьютером, – согнулся в интересной позе, выставив зад в комнату. Виктор похлопал его… нет, удержался-таки. Похлопал чуть выше, по спине:

– Как жизнь, Батонов?

– Я Баженов, – сразу распрямился тот.

Ответ был привычен, как отутюженные «стрелки» на его носках. (Носки он носил только со «стрелками».) Согласно служебному удостоверению этот опер и впрямь значился под фамилией Баженов, но опущенный – он и есть опущенный, он ведь себе имя не выбирает. А гуманистов в органах не держат.

– Короче, Марлен. Возникнут вопросы – не стесняйся.

Неживой отошел к майору и продолжил вполголоса:

– Если что, сигналь.

– Само собой, Виктор Антоныч.

Дежурный офицер пил кофе, оттопырив локоть. Смотрел при этом с любопытством. Неживой был известной личностью, практически герой эпоса.

– Что за мирянин парится в «ожидалке»? – спросил Виктор.

– Коррупционеры доставили, их «слухач».

– Давно привязан?

– Часа ещё нет.

Так-так, подумал Виктор, коррупционный отдел кого-то доставил. Кого? Очевидно, водилу, который помогал Храповскому. Подозреваемый и одновременно свидетель по делу о взятке. Если, конечно, у Дырова насчёт задержания верные сведения… Почему они оставили столь ценного «слухача» в коридоре ясно: пусть тот психует да паникует. В таких случаях, бывает, мимо фигурантов даже пускают оперов, ведущих меж собой профессиональные разговоры – про местный подвал, в котором уборщицы то блюют, то падают в обморок, про асфальтовый каток во дворе Управления, про переполненное тайное кладбище в Таврическом парке… Короче, не суть. Главное – всерьёз «колоть» мужика пока не начали.

Что-то толкнуло Неживого: ещё один шанс!

Удача сегодня явно благоволила ему.

Конечно, это дело требовалось додумать, дожать, но… Влить сукам хорошего слабительного – нельзя было упускать такую возможность.

– Панцири-то сами где?

– У себя. Чаёк пьют.

Дежурный, вспомнив, отхлебнул свой кофе.

– К клиенту хоть иногда спускаются?

– Да класть мне. «Правдивый» обходы делает.

«Правдивым» назывался ответственный по режиму, цирик из ИТУ, чья комнатушка была рядом с дежурной частью.

– Кстати, насчёт чая… На пару слов? – предложил Неживой, кивнув в сторону.

Два майора отошли – как раз к тумбочке, затянутой в красную парчу. На тумбочке стоял гипсовый бюст Брежнева – реликвия, памятник развитого феодализма. Внутри, как водится, бюст был полым, и вот именно под ним охранники традиционно прятали спиртное.

– Одолжи, – распорядился Неживой, возложив ладонь на гипсовые брови.

Майор только фыркнул.

– Позарез надо. Утром куплю две водки, тебе лично.

– Там всего полбутылки осталось.

– Сойдет.

– Ну я же тут не один.

– Ты тут старший.

– Виктор Антоныч, не могу.

Неживой приподнял бюст и посмотрел на то, что там стояло.

– Это последнее?

– Точно так.

– Свистишь. По оперативным сведениям, с утра был целый ящик самогона.

– Так, это… растащили.

– А себе вы разве не заначили?