Кейт Лаумер - Берег динозавров

Потом настала очередь озера. Мы выдолбили несколько стволов, сделав из них лодки, и очистили дно от водорослей и топляка, а затем после некоторых дренажных работ оборудовали прекрасный пляж на этом берегу.

Из полосок кожи я изготовил рыболовную снасть, показал туземцам, как ловить форель, и мы устроили рыбную фиесту. Сначала они отказывались есть рыбу; по-видимому, потому, что рыбой брезговали их предки.

Эта публика была столь же консервативна, как выпускники старейших университетов Новой Англии. Однако я изобрел очередной магический ритуал, идущий якобы из древности, и они на него клюнули.

Теперь половину жизни они проводили на озере. Мы сделали пару пил, и я показал им, как распиливать дерево на доски, из которых мы и соорудили несколько уже настоящих гребных лодок. Самое интересное в том, что уже через несколько дней наиболее смышленая пара моих учеников делала лодки и рыбачила даже лучше, чем я.

Я сделал несколько луков и стрел и выковал немного железных наконечников.

Смастерив ножи для обработки шкур, я показал, как с их помощью выделывать кожу, пока она не станет мягкой.

В окрестностях водилось много диких парнокопытных. Мы наплели веревок и с их помощью поймали и привели пару молодых коз и двухгодовалого барана, который своими размерами даже превосходил техасского породистого лонгхорна. Позднее мы раздобыли парочку новорожденных телят: бычка и телочку.

Через пару лет у нас уже было довольно приличное стадо. Мы выпускали его в парк, чтобы трава не разрасталась. Ну и конечно, я показал, как доить коров, и, немного поэкспериментировав, мы научились делать сыр.

— Я и не подозревал, что ты настолько хорошо знаешь животноводство, — вставил Честер.

— Любой, кто когда-либо работал в цирке, знает, с какой стороны кормят скотину. Это была наименее сложная из всех моих проблем.

Постепенно я начал получать удовольствие от вида ухоженного пляжа и парка и даже стал подсчитывать, какую груду денег мог бы заработать, будь я у себя дома.

— А потом как-то мне на глаза попалось несколько местных девиц, абсолютно голых, чумазых, жирных, со спутанными волосами; от них за версту несло козлятиной. — Кейс вздохнул. — Думаю, правда, и я был нисколько не лучше их. К тому времени я уже совершенно утратил привычку бриться, а какой толк от мытья, если после него тебе приходится надевать одни и те же старые засаленные кожаные штаны. И тогда я решил, что настало время подумать о развитии легкой промышленности.

Первое, что мне было нужно, — это ткань, чтобы избавиться от тошнотного запаха шкур.

Я попробовал использовать овечью шерсть, но неудачно. Мы пытались разыскать в окрестностях дикорастущий хлопок, но тоже безрезультатно.

В конце концов нам удалось найти растение, напоминающее лен. Поработав, мы соорудили примитивную прялку. На это ушел почти год, но мы получили первую партию нити. К этому времени у меня уже был готов ткацкий станок, его оказалось не так уж трудно изготовить. Мы установили его и соткали себе одеяло.

Я обучил нескольких девушек, и они начали прясть и ткать. Из кости я изготовил несколько иголок; стальные не получились. Конечно, швея из меня никудышная, но времени-то у меня было достаточно. Я смастерил себе пару брюк и рубашек. В рубашках с длинным рукавом здесь просто жарко, да и шить их трудно, поэтому я остановился на безрукавке типа майки. В ней и продувает, и в то же время она достаточно защищает от ночной прохлады.

— А как же зимой?

— Странно, но похоже, что здесь нет времен года. Одна и та же погода круглый год.

— Доледниковый период, — пробормотала Унэ.

— Затем я занялся мылом. Я повозился с животными жирами и золой, и наконец мне удалось выработать вполне приличный рецепт. Сначала мне приходилось заставлять туземцев мыться, но я прибегнул к своей старой хитрости с магией и духами, и вскоре их нельзя было отогнать от воды; когда бы я ни взглянул в сторону озера, я всегда видел, как кто-нибудь там что-либо скребет или стирает. В том, что касается предохранения себя от греха, они такие же зануды, как и методисты. А когда привыкаешь к чистоте, от грязи кожа чешется, и ты начинаешь замечать грязь на своем соседе. Так грязь и была вытеснена из нашего быта.

Затем мне пришла мысль совершить дальнейшие шаги по совершенствованию нашей цивилизации.

Жилище, где мы обитали до сих пор, буквально кишело вшами и крысами; мы просто тонули в отвратительных кучах обглоданных костей, изношенных шкур, засушенных ритуальных лягушек, чучел тотемных животных и другого дерьма — совсем как на старом бабушкином чердаке.

Они чуть не сошли с ума, когда я все это спалил. Я объяснил им, что услышал голос свыше, который сказал мне, что это жилище должно перенестись на небеса, однако их сучий шаман набрался наглости заявить, что я лжец. Вы только вообразите!

— Но, Кейс, ты же сам постоянно им говорил, что все, что ты делаешь, предопределено свыше.

— И это здорово срабатывало, кстати. А может быть, в этом действительно что-то есть? В любом случае, когда я на глазах у всех утопил этого самонадеянного выскочку в озере, никто не выразил сожаления.

— Тебе повезло, что ты сумел от него так быстро избавиться. Из того, что читал о шаманах, я знаю, что они опасны и коварны… Значит, ты утопил его. Но не слишком ли радикальный шаг?

— Может быть, но я полагал, что если создаю общество, то должен это делать, проводя решительную политику. Не хватало еще, чтобы кто-то, и в подметки тебе не годящийся, путался у тебя под ногами, особенно когда правота на твоей стороне. Ничего не может быть хуже слабака в роли диктатора. Я понял, что должен отстаивать свои идеи.

— Но следующий лидер мог бы оказаться совсем не тем, кто ставит общественные интересы выше личных. Что тогда?

— Сказать по правде, Честер, я отнюдь не ставил общественные интересы выше личных. Все, что мне хотелось, — это самому удобно устроиться. Я хотел, чтобы вокруг меня были здоровые чистые люди, потому что я терпеть не могу болезни и грязь. И я хотел, чтобы они хорошо жили, чтобы у них было время и желание овладевать тем, чему я их учил; они ловят рыбу — и я ем рыбу, они разводят скот — и я ем бифштексы, они рисуют картины — и я наслаждаюсь живописью, они сочиняют музыку — и я ее с удовольствием слушаю, они вкусно готовят — и у меня отличное настроение. Вот так и создается здоровая атмосфера. В конечном итоге я убедился, что от общения с добрыми и отзывчивыми людьми можно получить большее удовольствие, чем от чего бы то ни было еще.

Одних я обучил резьбе по дереву, других — сельскохозяйственному труду, третьих — мастерству стеклодува.

Я прочесал окрестные леса в поисках растений, которые можно было бы окультурить, и продолжал экспериментировать с образцами рудных пород для получения других металлов. Теперь у нас есть медь, свинец и даже немного золота, и изыскательские работы продолжаются.