Галина Долгая - Грани кристалла

Когда они улеглись в спальники, он спросил:

— А ты знаешь, почему из Двуглазки такой странный поток идет после дождей?

Саша зевнул, повернулся на бок.

— Эффект унитаза.

— Чего?

— Унитаза! Сразу понятно, что с сантехникой ты знаком только, как пользователь.

— А ты с ней особые связи имеешь?

— Имею, жизнь, знаешь ли, всему научит. Так вот, Вода наполняет озеро. Мы завтра, даст бог, к нему доберемся. Устроено оно так, что из него есть узкий сток в форме петли, которая поднимается выше уровня озера.

— Как сифон, что ли?

— Ну да, в физике, помнишь — сообщающиеся сосуды?

— Так бы сразу и сказал, а то — эффект унитаза! Звучит, конечно, загадочно!

— Да ладно! — Саша отвернулся. — Если честно, я и сам не очень в этом механизме понимаю, так специалисты рассказывали, которые исследовали пещеру, — добавил он, позевывая.

— А когда ее исследовали?

Саша, казалось, уснул. И вопрос Павла повис в воздухе. Он застегнул спальник и закрыл глаза.

— Давно исследовали, лет двенадцать-пятнадцать назад, — сонно пробурчал Саша, — спи.

Ночь высветила небо мириадами звезд. Среди них блуждающими огнями двигались спутники, МКС и огромный астероид, стремительно приближающийся к Земле.

У Милана оставалось четверо земных суток до посадки планетарного модуля, который должен забрать его в тот самый момент, когда все земляне будут наблюдать за астероидом и до маленького космического объекта, потревожившего атмосферу Земли в стороне от предполагаемого места падения небесного камня, никому не будет никакого дела. Или почти никому…

Двуглазка встретила туристов темными проемами входа, прикрытого с одной стороны разросшимся деревцем боярышника. Берега небольшого сая, протекающего перед скалой, заросли мятой и осокой, радуя глаз яркой зеленью. Солнце освещало холм, скалу и вход в пещеру, из которого тянуло прохладой. По настоянию Саши, Катя с Ирой надели каски и теперь веселились, поглядывая друг на друга. Милан наблюдал за ними. Он тосковал по родному дому. Но особое волнение от предчувствия скорого возвращения и встречи с отцом придавало ему силы. Координаты местонахождения Кристалла сошлись в этом азиатском крае, в почти диких горах, куда случайный путешественник не забредет, а лишь тот, кто ищет в этих местах особых приключений, мечтая покорить одну из пещер, пробуравивших кальцитовые склоны Угамского хребта — одного из многочисленных хребтов Южного Тянь-Шаня.

Милан уже привык к сущности Павла и к его имени. Он также любил жизнь, любил его друзей, беспокоился о Джеке Флейворе. Когда два землянина оказались в корабле лиринийцев, Милан сразу же выбрал русского космонавта. Он был высок ростом и телосложением больше походил на лиринийца, чем его напарник.

Пластическое преобразование лица Милана, перенимавшего облик космонавта, прошло быстро и почти безболезненно. Помощник сбрил его русые кудри, оставив короткий ежик волос — точно такой, как у Павла. Княжич вошел в хранилище памяти землянина и скопировал всю информация, которую тот успел собрать за свою жизнь.

То, что люди не умеют закрывать свой разум от внешнего проникновения, оказалось на руку Милану. Он узнал также, что люди в основной своей массе не используют весь потенциал знаний, загруженный в подсознание. Даже более того — редко кто из них догадывался о том, чем владеет. Наделенные такими же способностями к телепатии, как и лиринийцы, земляне даже не подозревали, что могут читать мысли и предвидеть ход событий.

Но мир чувств человека поразил Княжича. Богатство эмоций Павла так встряхнуло нервную систему Милана, что он потерял сознание. Но это осталось незамеченным лиринийцами, готовившими его к вторжению на Землю — Милан уже находился в скафандре Павла Курлясова, и время поджимало. В конце концов, он сам смог выровнять уровни восприятия и стабилизировать свою психику. А нестойкое сознание сыграло положительную роль — его не стали донимать вопросами на космической станции землян, а сразу же загрузили в посадочный модуль и отправили на Землю. Почти двое земных суток было у Милана на стабилизацию своей психики и адаптацию к сущности человека.

Позже он еще долго не мог понять, как внешне спокойный и уравновешенный мужчина может прятать в себе такую радугу чувств. Соединив своеобразное мировосприятие человека и свое собственное, Милан стал уязвим психически. Особое чувство вины и стыда Княжич испытывал перед напарником Курлясова — астронавтом Джеком Флейвором. Лиринийцы намеренно причинили ему физический вред, чтобы смешать карты тем, кто будет отрабатывать версию инопланетного вмешательства. Как показало время, эта идея сработала. К Павлу отнеслись с большим доверием.

— Паша! — голос Саши оторвал Милана от размышлений. — Идем, девчонки уже полезли!

— Иду, иду! — Милан встал, поправил небольшой рюкзак за спиной, включил налобный фонарь и, оглянувшись в долину, словно чувствуя чье-то внимание, немного замешкался, но движимый нетерпением, нырнул в темноту вслед за Сашей.

Туристы погрузились в тишину пещеры, попали из шумного внешнего мира в мир иной — такой же таинственный, как и темнота, скрывающая лабиринты ходов подземелья. Путь до озера оказался нетруден. Ход шел все время вверх под небольшим углом, так, что идти было легко и приятно. Голоса спутников звучали тихо и отрывисто. Луч света от фонаря Милана выхватывал тонкие силуэты Кати и Иры и не отстающего от них Саши. Как и рассказывал Саша, гладкие, вылизанные водой стены внезапно закончились и руки ощутили шершавость глинистых наносов, заполнивших выступы камня. Саша подлез к самому краю хода, туда, где сошлись пол и потолок пещеры.

— Смотри, Паш, похоже, отсюда пробивается вода при паводке, — он осматривал камни, пытаясь найти доказательства своего предположения. Но ничего такого там не было. Только четкая граница между чистыми и грязными камнями. — И знаешь что, вода все же недавно прошла! Кое-где в углублении на стенах осталась. Если бы поток шел давно, как сказал старик, камни успели бы высохнуть. Пугал он. Только зачем?

Милан не хотел тратить время на исследование пещеры. Его тянуло дальше, и он еле сдерживал себя, чтобы не умчаться вперед всех. Но он не мог так поступить. С этими людьми ему еще предстояло довершить начатое дело. Они даже не подозревали, как помогли лиринийцу, предложив Павлу, своему другу, отдохнуть в горах, вспомнив былые годы, когда, будучи студентами, они все свободное время проводили в походах. Милану не пришлось ломать голову, чтобы придумать причину для поездки в Среднюю Азию. Давняя дружба Павла, Саши и Кати оказалась самым лучшим поводом для проникновения в пещеру, где хранился Кристалл.