Евгений Щукин - Тропинкой человека

Димка тем временем умчался искать осину. Отсутствовал долго и присутствующие, за исключением подопытного кролика, начали сердиться. Мол, все в сборе, все настроено, а эксперимент тысячелетия никак не начнется!

Наконец лаборант вернулся. Лицо красное, дыхание сбивчивое, в руках — охапка дров.

— Не знал, какое полено выбрать, — пояснил Дима. — Я в этих породах не разбираюсь. Кто-нить в курсе, где тут осина?

Народ отреагировал с достоинством: кто просто замотал головой, кто сделал умный вид, кто снизошел до чистосердечного «не, не в курсе».

Лаборант сгрузил поленья у ближайшей стены. Подобрав одно из них, разогнулся. Подошел ко мне. Положил полено рядом.

Я ничего не ощутил. Дима вопросительно взглянул на физиков, потом взял деревяшку в руку и принялся водить ею над моим телом. Задержал полено в изголовье, пожал плечами и отправился менять раздражитель.

Вернувшись, начал все заново.

— Дима… — заговорил я, чувствуя холод в груди — и смолк: как только полено дошло до головы, связки отказались повиноваться. Голова налилась свинцовой тяжестью.

Потом мне сказали, что под действием осины я находился пару секунд. Я не поверил — так нескоро вернулись органы чувств.

Наконец из тумана выплыли встревоженные лица окруживших меня людей. Мысли путались, я едва мог говорить. Конечности слушались с трудом. Однако — чем дальше, тем больше — я возвращался в нормальное состояние. Через минуту, помогая себе руками, сумел сесть.

— Как ты себя чувствуешь?! — без конца спрашивал Дроботецкий. — Нормально?!

Получив вразумительный ответ, он велел до завтрашнего вечера отдыхать, а остальным — оставить меня в покое. Лично всех разогнал, снабдил меня на прощанье книгой «Три мушкетера». Довел до моей комнаты. Пожелав хорошего отдыха, удалился.

А назавтра — привел ко мне психолога.

Он сидел напротив и, честно говоря, слабо был похож на психологов, как я их представлял. Это был парень Димкиного возраста (немного старше меня), без очков и умной физиономии, с папкой в руках — словом, такой же, как и все. Остался невыясненным вопрос: чего припер… э-э… пришел? Мысль, что сейчас будут грузить мозги, радовала мало.

— Петр, — произнес он, протягивая руку.

Пока нормально.

— Кеша, — ответил я, опасливо сжимая протянутую длань.

Похоже, он отметил мою настороженность:

— Кеша, я здесь по просьбе Сергея Викторовича. Он попросил меня о стандартной встрече. В подробности не вдавался. Намекнул лишь, что для науки ты — очень ценный человек. Честно говоря, это для него вы — ценный человек. Для меня вы — просто человек. Со своими плюсами и минусами. Как все. Вы знаете, чем психолог отличается от психиатра?

Я кивнул.

— Прекрасно. Значит, не надо объяснять, что подвоха не будет. Иногда люди принимают тебя то за спеца по психам, то — наоборот — за волшебника. Ладно, все это к делу не относится. Насколько я понял, Вы согласны пройти небольшое тестирование?

— Какое тестирование? — поинтересовался я.

— На ваше эмоциональное состояние. А что, Сергей Викторович с вами это не обговаривал? Я сделаю срез вашего настроения. Может, дам пару рекомендаций. Согласны?

— А если я откажусь?

— Значит, вы откажитесь. Ваше право. Я уйду: заставлять вас никто не имеет права.

Хорошенькое дело. За моей спиной Дроботецкий договорился с этим спецом по психам, а меня даже предупредить забыл. Ну, хорошо, не по психам. Но все равно гадко сделал. Мог бы сказать заранее. В принципе, что бы изменилось? Все равно бы мы договорились: раз дал согласие поселиться в научном центре, чего брыкаться? Силой меня здесь никто не держит. Пусть бы только попробовали! Но все равно неприятно: меня надо было предупредить! И все же, зачем Сергей Викторович все это затеял?

— Хорошо, я согласен, — затея Дроботецкого начинала меня интриговать. — Что нужно делать?

Петр тут же выложил содержимое папки на стол. Отыскал нужный бланк; вместе с карандашом подвинул бумагу ко мне.

Чего подвинул? Чего принес? Я хмуро воззрился на диковину.

Бланк, в свою очередь, воззрился на меня — только не двумя глазами, а тремя колонками. В средней — без конца повторялся один и тот же ряд цифр. В боковых — были слова. Разные почему-то. Над столбиками крупными буквами отпечаталось название: С.А.Н. Типа, кто пройдет этот тест, того будут звать по-японски. Кеша-сан, получается. Мне нравится!

— В каждой строчке, — инструктировал Петр, — есть два противоположных состояния. Например, огорчение и радость. Вам нужно выбрать то состояние, которое в данный момент Вам ближе. Затем обведите одну из стоящих рядом цифр. Чем ближе цифра к тому состоянию, что Вы сейчас испытываете, тем большую выраженность она показывает. Если не можете выбрать между противоположностями, обведите цифру «0». Но желательно делать это как можно реже. Есть вопросы?

— Есть… — я разглядывал странный числовой ряд, в котором цифры, начиная с тройки, стремились к нулю; а затем, от нуля же начиная, возрастали… опять до тройки. Вроде как на алгебре, только там все цифры левее нуля были со знаком минус. — Ничего, если цифры слева и справа будут отличаться? Вот, допустим, возле радости я выберу «2», а возле огорчения — «1»?

— Нет, Кеша, Вы немного не поняли — или я не так объяснил.

«Ты не так объяснил — ясное дело»

— …Вам нужно отметить не две цифры, а только одну. Одну цифру в каждой строчке. Иначе получится, что Вы одновременно чувствуете и печаль, и радость! Цифрой — отмечаете, какое состояние преобладает. Я понятен?

— Угу.

Кивнув, я вооружился карандашом.

Страдал, наверное, минут десять. Потом вернул бланк психологу. Взяв лист в руки, Петр быстро его просмотрел, сам себе чего-то хмыкнул и протянул кипу картинок с черными расплывчатыми пятнами на них.

— Сейчас Ваша задача: сказать, что Вы видите на этих рисунках.

— Ничего не вижу. Только пятно черное. А по цифрам что у меня получилось?

— По цифрам — немного проскальзывает усталость. Но, в целом — работать готовы. Давайте все вопросы в конце: мне нужно будет сопоставить методики между собой.

— Ладно, — покладисто согласился я. — С пятнами мы разобрались?

— Хм, — он поскреб затылок. — Нет. Дело в том, что каждое из этих пятен на что-то похоже. Ваша задача: определить на что именно. Если что-то не будет получаться, отложите картинку в сторону — вернемся к ней позднее. Понятно задание?

— Понятно…

Я нехотя взял первый рисунок. Скажу, что там лягушка.

Но то, что было изображено, на лягушку походило слабо. Скорее, на…

— Кровь! — уверенно произнес я. — Большая лужа засохшей крови.

Петр указал на следующую бумажку.

— Штангенциркуль! — радостно возгласил я. Сходство рисунка с указанным предметом бросалось в глаза.