Евгений Щукин - Тропинкой человека

Ухватив лаборанта за предплечье, Сергей Викторович легко поставил его на ноги:

— Единственный вопрос: ты уверен, что твоя смесь сработает?

— Еще как! — воодушевился парень. — На себе проверял.

Бодро нагнувшись, он ухватил баллончик, бережно опустил его в карман.

— Ну, и как? — продолжал любопытствовать шеф.

— «Черемуха» отдыхает. Два часа глаза полоскал… э-э… промывал.

— Ну что ж, по крайней мере один из нас во всеоружии, — резюмировал ученый.

— Только не надо его демонстрировать, — попросил я.

— Ну да, — притворно надулся Димка. — Я ж тебе по блату, а ты не ценишь!

— Оценишь тут! Можно сказать, кислотой в глаза брызжут…

— Кислотой? — радостно ухмыляясь, паршивец на секунду задумался. — Сергей Викторович, разрешите попробовать? Я только на пальчик!

— В узел завяжу, — на полном серьезе предупредил я.

— Хватит препираться, — остановил нас Дроботецкий. — Отец Василий, как насчет чашечки чаю?

— Нет, благодарю, — священник поднялся. — Спасибо за гостеприимство. Мне пора идти.

Ясное дело, пора — четвертый час уже. Утро скоро.

Дроботецкий считал точно так же, потому что, взглянув на часы, попросил:

— Дима, довези святого отца до дома.

— Нет проблем! — Димка вскочил, забренчал ключами.

— Не надо утруждаться, — попытался остановить его священнослужитель. — Я доберусь.

— Значит, Дима просто составит вам компанию, — молвил Сергей Викторович. — Из уважения к вашим размышлениям он будет держаться позади.

— Точно, — согласился новоиспеченный телохранитель. Полез было в карман за баллончиком, но вовремя передумал. — Если что, я рядом.

— Пусть будет по-вашему, — уступил священник. — Но если я причиняю вам какие-то неудобства, не волнуйтесь: я доберусь сам.

— Мы довезем вас, — ответил Дроботецкий, мягко, но твердо ставя точку в споре.

— Кеша, — проговорил он, когда мы остались наедине, — меня сильно озадачивает, что вампиры — если судить по тебе — умеют чувствовать, мыслят примерно так же как обычные люди. Вся разница только в питании.

Возразить было нечего. Я молча ждал продолжения.

— Но если так, вампиры обязательно должны общаться друг с другом. Какое-то их количество должно быть на свете? Вряд ли их много, но — есть ты, есть Фаргел, был Борис. Я склонен верить в существование иных вампиров! И самое важное: по каким законам проходят эти встречи? Прав тот, кто сильнее или существует некий свод законов, которому все подчиняются? А если есть законы, значит, есть те, кто следит за их выполнением — какое-нибудь верховное существо или коллективное собрание вампиров. Ты ни о чем таком не слышал?

— Нет.

— А… Борис ни о чем таком не говорил?

— Нет, ничего. Честно говоря, мы с ним практически не разговаривали.

— Ясно. А что ты говорил насчет Бессмертных?

— А! — вспомнил я. — Фаргел сказал, что тех вампиров, которые живут очень долго, называют бессмертными. Мол, вот они — действительно Сильнейшие.

— Сильней, чем Фаргел?

— Без понятия. Я хотел сказать «не знаю», извините. Я-то их в глаза не видел. Фаргел говорил, будто они сомневались, стоит ли принимать его в свои ряды. Мол, молод еще: полторы тысячи лет — не возраст. И когда он убил Фельве, они передумали.

— Сила Фельве перешла к нему?

— Да.

— Если мы так опасаемся одного только Фаргела…

Он не договорил, но и смысл фразы был понятным.

— …Ну, еще не факт, что Фаргел вообще мной заинтересуется, — сказал я, чтобы прервать затянувшееся молчание. Интересно, кого я пытаюсь успокоить?

Сергей Викторович отстраненно кивнул, некоторое время задумчиво смотрел сквозь меня. Потом шагнул к двери, здесь остановился и, видимо, придя к какому-то выводу, бросил через плечо:

— Тебя надо как следует экранировать.

Чего? Я вопросительно вскинул голову. Он вышел, оставив меня — как последнего идиота! — любоваться закрывшейся дверью.

Наверное, разница между вампирами и смертными действительно только в питании. И те, и эти носятся со своим определением изгоев-недосуществ. Это что же получается, я попал в число последних?

— Сергей Викторович, кто-то ищет Иннокентия!

С момента описанного выше разговора прошло несколько суток. За это время местные уникумы устроили за мной тотальную слежку с помощью им одним известных методов. Объект надзора ничего не почувствовал, не заметил и, тем более, не услышал.

Узнав о результативности проведенного эксперимента, Дроботецкий заметно приободрился. Но все его мажорное настроение улетучилось, едва кто-то из экстрасенсов принес тревожную новость.

— Давно?!

— Уже несколько минут.

— И как успехи?

— Пока держим. Но этот тип давит все сильнее. Похоже, опытный сенс.

Пришпоренный тревожной вестью, Сергей Викторович в буквальном смысле слова ворвался в помещение, где дежурная команда отбивала телепатические атаки. Крайне заинтригованный, я прошмыгнул следом. Сотрудников было трое. Они сидели с прикрытыми глазами, держали друг друга за руки. Вроде бы ничем особенным не занимаются.

— Кто? — выпалил Дроботецкий, оказавшись внутри.

— Мужчина, — глухо откликнулся один из сотрудников. — Один. Имя пока не могу расшифровать, скрывает себя.

— Попробуйте «Фаргел», — предложил я. И тут же обругал себя: неужели они сами не додумались бы? Проверили уже, поди!

— Есть, — спустя какое-то отозвался тот же экстрасенс. — Это его имя. Ищет нас.

В группе любопытных у порога, зашептались. Ишь, набежали со всего института! А я — не просто зевака. Мне здесь по статусу находиться положено! Знать бы еще, какой у меня статус…

— Кого? — непонимающе переспросил Дроботецкий.

— Ищет источник помех, то есть нас. Ломится со всей силы.

— Так! — встрепенулся Сергей Викторович. — Работаем защиту от черных магов: вы — прикрываете Кешу; Денис прикрывает вас; Антон прикрывает Дениса. Начали!

Он развернулся ко мне:

— Чувствуешь что-нибудь?

Я напрягся. Потом виновато повел плечами:

— Нет, Сергей Викторович. Ничего.

— Хорошо. Ну что? — это уже было обращено к группе прикрытия.

— Держим. Пока все нормально. Кажется, он выдыхается.

— Он что-нибудь узнал?

— Нет, вряд ли.

— Так нет или вряд ли?

— Точно ничего не узнал. Все, ослабил напор.

— Хорошо… Это может быть хитрость. Кешу нужно прикрывать постоянно. Будете чередоваться. Двое — на страже, один — в резерве. Институт полностью переходит на ночной режим.

У порога запротестовали Дроботецкий сурово оглянулся — и ропот стих сам собой. Шеф умеет настоять, когда надо.

— Если кому-то не ясно! Мы имеем дело с очень опасным существом. По своим возможностям он превосходит любого из нас. Это телепат. Ему достаточно встретить одного из нас на улице. Потом он переловит нас по одному. Думаете, сможете одолеть его в одиночку?