Олег Языков - Книга четвертая. Корректор реальности.

Штабные-то штабные, но все же офицеры… Тот, что был помоложе, спохватился, встрепенулся, сунулся между передними сиденьями машины и поднялся в полный рост, но уже с автоматом в руках. Устраивать полномасштабную "Зарницу" времени не было, и я вскинул свой "ППД". Таскал я его только для виду, ну, может быть, и для плотности огня. Для особых случаев. И особенно – если зарядить диск клубочком-другим. А что? Вдруг когда-нибудь и придется, а автомата под рукой и нет! Так что – таскал…

Дистанция до героя-викинга была плевая, и я сбил его первой же очередью. Пока он обрушивался на свое начальство, я крикнул: "Андрей! Дави!" и дал еще несколько коротких очередей над машиной. Андрей рванул к легковушке как на рекорд, и я прекратил ненужную стрельбу. Справа, большим и толстым зеленым крабом, держа в руках свой неразлучный ДТ, через дорогу пронесся Каптенармус. Он залег у дороги, держа под прицелом кусты, куда только что свинтили немецкие связисты. Я бросился к машинам.

— Каптенармус, стой! Дед, дай-ка гранату!

Сидящий на корточках за танковой башней Дед, делавший вид, что он бдительно охраняет вверенную ему технику, с недовольным видом отцепил и перекинул мне лимонку.

Я запулил гранату в сторону предполагаемого противника. А что? И им облегчить кишечник перед дальним забегом не помешает, и подходящая к нам на помощь Красная Армия может услышать взрыв. Все достовернее будет.

Граната грохнула, в кустах заорали, и все это привело к неожиданному результату. У всеми забытого командно-штабного грузовика, зарывшегося тяжелой мордой в кустики, лязгнула обитая металлом задняя дверь, и из нее выскочили еще два немца! Просто мороз по коже!

Андрей нежно обнимал свою добычу, Дед грел броню танка и на мелочи размениваться не собирался, так что стрелять начали мы с Каптенармусом. Не знаю, как он, а я просто от неожиданности. Но, что характерно, кто-то из нас все-таки попал. Немцы медленно завалились на грунт, а я присел за мотором легковушки. И правильно, между прочим, сделал! Грохнул еще один слабый гранатный взрыв, и из задней двери штабного грузовика выбило клуб черного дыма. Каптенармус с испуга дал по машине короткую очередь.

— Эт-та что такое, а? — сдавленно проговорил я. — Что там эти гады взорвали?

— Посмотреть? — тут же откликнулся Каптенармус.

— Погоди… Держи поляну… Сначала танк. Дед, что там у тебя?

— Да скулит кто-то…

— Ну так посмотри!

— Ага! Я в люк башку опущу, и последнее, что вы будете помнить обо мне – это моя торчащая в небо мертвая задница! Сам смотри, ты ведь начальник!

Я грубо, в непарламентских выражениях, пожаловался на тяжелую судьбу руководителя, красочно описал бестолкового подчиненного, который даже танк не может толком приватизировать, и отметил низкую инициативу и бездушие моего родного коллектива. Все это было выслушано коллективом не без интереса, но в танк, видимо, придется лезть все же мне…

Далее разговор шел на немецком языке. Поскольку мы с вами не немцы, красоты Plusquamperfekt… тьфу ты! — век бы не знать и голову не ломать, я опускаю.

— Приказываю покинуть машину! В случае неподчинения бросаю гранату! — это я проорал, если кто не догадался.

— Нет, нет! Не надо! Не надо, господин офицер!

Вот подхалим! Во-первых, он меня не видел, а во-вторых – я в маскхалате разведчика, без всяких знаков различия…

— Выходи!

— Я не могу! Я ранен! О-о-о, как больно!

Тут вмешался Дед.

— А может все-таки грохнуть его, болезного? Все проще будет?

— А танк? Мы еще не знаем, как он пирозаряд перенес, а ты хочешь гранату… Нет, придется лезть.

Я тяжело вздохнул и аккуратно положил автомат на броню башни. Из танкового люка тянуло паленой шерстью. Дед остро блеснул на меня взглядом.

— Погодь… Я сам… Винтовку вот подержи. — Он передал мне свой карамультук и ловко скользнул в командирский люк. Послышалась возня, сопение, потом раздался глухой голос из-под брони: "Помогай, давай! Что стоишь руки в боки!"

Из люка показалась чья-то мертвая рука. Я вздохнул и принял мертвого командира танка под микитки. Наводчика и заряжающего Дед спроворил через люки на бортах башни. Эта операция прошла легче. Потом я услышал какое-то бормотание, потом приглушенно щелкнул выстрел из пистолета и кто-то тонко взвизгнул.

— Слышь, Тур, у них на полу люк есть? — Голос Деда был абсолютно спокоен. Что там произошло – я уже догадался… Просто тонко чувствующий Дед не стал вешать на меня необходимость принятия решения о дальнейшей судьбе раненого танкиста… Ну, что ж… Спасибо.

— Есть, ищи там…

Лязгнул металл и сдавленный голос прокряхтел: "Принимай!"

В общем, я спрыгнул вниз, залез танку под брюхо, а затем принял и радиста с обожженными ушами, и водителя с перерезанным горлом.

— Зачем ты так, Дед?

— А он в меня стрелял, сука! Вот, "Парабель", смотри! Хорошо, что я настороже был…

— Ладно, забыли… Иди, смени Андрея. Пусть он танк принимает… А я тот грузовик пойду проверю, посмотрю, что они там взорвали-то?

Пока я брел к изрешеченному грузовику, мимо меня радостным лосем пробежал Андрей. Все бы ему в игрушки играться!

На ходу я крикнул Каптенармусу, чтобы он пошарился по кустам, а потом собрал документы убитых немцев. Пригодится для общего антуража.

В ходе краткой, но вдумчивой экспертизы кузова спецмашины было установлено, что нам немного не повезло. Немцы в последний момент подорвали то ли гранатой, то ли зарядом взрывчатки не что иное, как шифрмашину "Энигма". Это же машина штаба дивизии получается, не иначе! Жаль, что немцы шифрмашинку раздолбали на запчасти… Хотя – толку-то от нее в этой ситуации? Скоро начнутся тяжелые бои, потом – окружение. Всю технику придется бросать, не до "Энигмы" тут будет. Да и ключи надо знать, порядок установки дисков… А эти гады все пожгли, вот пепел-то кружится. В общем – черт с ней! Умерла, так умерла. Найдут еще целенькую… Теперь надо бы пообщаться с нашим пленным. Узнать, кого нам бог послал.

Когда я подошел к легковушке, пленный майор был уже упакован. Дед все делал наверняка. Ошибок он не допускал.

— Документы его где? Ага… Ну, и кто это у нас?

Оказывается, к нам в руки попал аж заместитель начальника связи 11-й танковой дивизии немцев! Хороший гусь! Жирный. И действительно – майор был моложавый, но уже такой… плотненький.

— Ну, майор, начинайте петь: кто, где, сколько и как…

— Вы неправильно начинаете разговор… — майор поискал глазами знаки различия на моем маскхалате, не нашел и продолжил. — В вашей ситуации разумнее было бы попросить о снисхождении в случае, если меня освободят наши войска. А они уже близко! Наши танковые колонны вырвались вперед! Захвачено Дубно, идет успешное продвижение на Ровно! По этой дороге сейчас пойдут вторые эшелоны наступающих войск! А вы…