Олег Языков - Книга четвертая. Корректор реальности.

Наконец около нас остановился громадный, рубленых форм, КВ. Из башенного люка не торопясь вылезли два командира в несвежих танковых комбинезонах и шлемах. Они спрыгнули на землю, и я взял под козырек.

— Кто таков? Почему без знаков различия? Откуда у вас немецкий танк?

— Капитан Залётнов, командир разведывательно-диверсионной группы Разведупра Генштаба Красной Армии. Выполняю специальное задание командования в тылу врага. Точнее – выполнял… Пока вас не встретил. А вы кто будете, товарищи? Знаков различия я и у вас не вижу…

— Бригадный комиссар Попель. Командир сводной танковой группы. А это…

Однако второй командир представился сам.

— Начальник контрразведки корпуса батальонный комиссар Оксен! — Он четко откозырял. — Чем можете удостоверить свою личность, товарищ капитан?

— Да ни чем! Свяжитесь с разведотделом армии, они свяжутся с фронтом, а те – с Разведупром. Номер группы я вам дам. Вот Москва и подтвердит.

— Москва! — Оксен нехорошо ухмыльнулся. — У нас, капитан, связи даже с корпусом нет… А ты говоришь – Москва! Так кто же ты будешь, а, капитан?

Я спокойно глядел в миндалевидные, прикрытые тяжелыми веками, острыми буравчиками сверлящие меня глаза начальника контрразведки корпуса. Не надо! Не надо на мне отрабатывать свой фирменный взгляд, товарищ Оксен!

— Я вам уже представился, товарищ батальонный комиссар. Повторю, если не расслышали. Командир диверсионной группы Разведупра Генштаба Красной Армии капитан Залётнов. Встречи с вашими танкистами я не искал… Выходить к нашим частям и, тем паче, вливаться в них нам еще рано. У нас еще работы – непочатый край! Да и про ваш прорыв в тыл немецких войск честно говорю – не знали! Мы бы вас пропустили и продолжили бы заниматься своими делами. Для вас, конечно, не секрет, что немцы рвутся к Ровно? Ну и нам туда, значит… Вот так вот! Однако – засекли штабную колонну и решили ее взять по-быстрому. Сведения нужны, уж больно быстро обстановка меняется. А тут ваши шустрые мотоциклисты подкатили. Ну, не устраивать же стрельбу по своим, пришлось вот ехать, знакомиться… Да, кстати, если есть желание кого-нибудь допросить, то вот – майор, зам по связи 11-й танковой дивизии немцев. Там, в машине, и документы захваченные имеются. Вот его и колите. А меня не надо… Я тут сбоку стоял. А документы… ну, покажу я вам один документ. Отойдем только сюда вот, за танк… Дед! Ко мне!

Мы отошли за громаду танка. Рядом с Оксеном тут же нарисовался крепенький такой танкист. Неспешно подошел Дед.

— Доставай-ка свой засапожник, Дед, — я расстегнул маскхалат, а потом и правый клапан нагрудного кармана гимнастерки. Дед достал кинжал. Сотрудник батальонного комиссара напрягся, но, перехватив взгляд Оксена, остался на месте. — Режь тут, изнутри!

Дед секанул своим бебутом по внутренней поверхности клапана. Я расковырял разрез и аккуратно вынул полоску шелка, шириной пальца в два и длиной в ладонь. На белой материи типографским способом было оттиснуто: "ЗАРЯ N 24" и стояла обычная фиолетовая печать с номером "4" и плохо читаемым текстом.

— Вот и все мои мандаты, товарищ батальонный комиссар. Кому надо, тот поймет…

— А ну-ка, ну-ка… Дайте взглянуть. Конкретно эти слова мне ни о чем не говорят, но штука знакомая… Нас предупреждали. Хорошо, капитан! Полного доверия к вам пока нет, но вы же его можете заслужить? Или как?

Я вздохнул.

— Конечно, будем стараться заслужить. Вы же нас так просто не отпустите… Вот моя карта. Обратите внимание: вот в этих местах нами уничтожены три передовые базы снабжения немцев. В основном – топливные. Вот здесь, да-да, в лесочке… стоят немецкие танки. Пустые стоят, без горючки. Бери их голыми руками. Сколько? Ну, с абсолютной точностью я вам не скажу, но так… навскидку… около полутора сотен будет. Что, хорошая цель? А то! А вот сразу за этим поворотом мы остановили большую колонну немцев. Сейчас, наверное, они завал из взорванных машин уже разгребли и двинулись дальше… Прямо к вам в руки. Берите, не жалко!

Оксен выхватил у меня из рук карту, подбежал к бригадному комиссару Попелю и стал ему что-то объяснять. Переговорив, начальство махнуло рукой, и к ним подскочила машина с рацией. Оба начальника скрылись в ней. Видать, организовывать налет на колонну будут. Я сунул фальшивый мандат в карман и застегнул маскхалат. Что там мои орлы?

Не знаю, где Андрей раздобыл краску, у какого-нибудь хозяйственного командира танка разжился, наверное, но, когда мы подошли к нашему трофею, он уже заканчивал замазывать кресты на его броне.

— А красной краски нет, товарищ капитан! Вот жалость-то! — сокрушенно пожаловался на жизнь художник-баталист. — Только белая еще есть.

— Вот и хорошо, Андрей. Знаешь, что? А изобрази-ка ты на башне белой краской и большими цифрами номер: "24". И все. Это и будет наш отличительный знак.

Андрей, высунув от усердия кончик языка, принялся за новое и интересное для него дело. Я смотрел на него и вспоминал незабвенного Тома Сойера.

— Развлекаетесь? — сзади тишком подошел начальник контрразведки. — Ну что, капитан? Готовы громить колонну? Учтите – вы пойдете на своем трофее первым!

— Всегда готов! — я взглянул на флаг. — А знамя оставим?

— Конечно! — скупо улыбнулся Оксен. — А то как понять – за кого вы воюете?

Я только рукой махнул.

— Вы там предупредите своих танкистов насчет нас. А то сожгут ненароком…

Теперь небрежно взмахнул рукой контрразведчик. Не боись, мол… Ну-ну…

— Экипаж! К машине!

— Сержант Николаев! Доложите о состоянии танка.

— Товарищ капитан! Танк исправен, горючки километров на семьдесят еще будет. В боеукладке осталось 97 снарядов. С маркировкой я вроде бы разобрался… Сорок осколочно-фугасных, остальные – бронебойные. Около четырех тысяч патронов к пулеметам. Все, вроде.

— Делаем так… Дед, ты наводчиком и стрелком, Каптенармус – ты за пулемет, это ясно… Андрей, ты заряжающим. А мне придется танк вести…

— Ну-у, командир! Давай я за пушку! Дед ведь из танковой пушки стрелять не умеет!

— Отставить, Андрей! Не в игрушки играем! Дед умеет стрелять из всего! Даже из кочерги… Да и что там уметь? Ты ему быстренько покажи вертикальную и горизонтальную наводку, педаль спуска, что там еще? Стрелять будем в упор, метров на 200–300, а иначе – хрен попадешь… Ну, разберетесь! По местам.

Дед снисходительно посмотрел на нахохлившегося заряжающего и молча полез на свое место.

— Андрей! Вот что еще. У немцев частоты рации с нашими не совпадают. Ты пушку заряди и посиди на башне. Будешь мне по ТПУ обстановку давать. Да, еще… Прихвати пока полотнище флага веревочкой. Распустишь его, когда вплотную к немцам подойдем, понял?