Евгений Лотош - Птенцы соловьиного гнезда

— Пойдем, Триш, — командир спецотряда как-то потух и сгорбился. — Но пообещай мне, что приложишь все усилия разойтись мирно. Если с девочкой что-то случится, я себе никогда не прощу. И Саматте в глаза смотреть не смогу. Проще пулю себе в мозги пустить.

— Кара — умница и вполне ответственный котенок, пусть и эмоциональна сверх меры, — орк похлопал его по плечу — или, точнее, по локтю. — Надеюсь, что все обойдется. У тебя в кабинете окно на проспект выходит — не обратил внимания, что там с пробками?..

Выскочив из такси, Карина бегом пересекла дворик, покрытый лужами вперемешку с полурастаявшим снегом. За полчаса медленного, едва ли не ползком, продвижения по забитым транспортом улицам она совершенно изнервничалась, ругая себя за то, что не пошла пешком. Бегом она бы добралась уже пять минут назад! Через две ступеньки взбежав по лестнице, она несколько раз нажала на кнопку звонка у двери Бикаты, потом отчаянно заколотила в дверь кулаком. Да где же они? Неужто Биката снова ушел из квартиры? Больной, с кашлем и температурой?

Дверь открылась.

Калайя стояла на пороге, спокойная и улыбчивая, как обычно.

— Здравствуй, Карина, — сказала она, отступая в сторону. — Прости, что долго не открывала — я пыталась понять, что Биката говорит, но его слова плохо поддаются интерпретации. Проходи, пожалуйста.

Проскользнув мимо чоки и даже не сняв обувь, девушка метнулась в комнату, где на кровати прямо в одежде валялся инженер. Одежда казалась мокрой насквозь и ледяной даже на ощупь. Его голова моталась по подушке, он что-то неразборчиво шептал.

— Биката! — затормошила она его. — Биката! Проснись! Ну проснись же!

Биката открыл мутные глаза и посмотрел на нее.

— А, Карина… — вяло пробормотал он. — Здравствуй. Программатор на столе, нужно перешить микрокод в левом коленном суставе. Горячий суп плохо влияет на параметры фотоматрицы, надо проверить протокол…

— Биката! Ты меня понимаешь? Полиция! Полиция тебя разыскивает! У них есть фотографии тебя и Калайи! Они знают, что мы знакомы, что ты живешь здесь. Надо уходить!

— Полиция?! — Биката резко сел на постели. — Кара… откуда ты здесь? Лаборатория закрыта для посетителей… ох, что я несу? Где я?

Он зашелся приступом резкого лающего кашля и снова повалился навзничь.

— Все кружится, — пожаловался он. — Мне холодно. Кара, я дома? Я плохо соображаю…

— Биката! — воскликнула Карина. — Тебе нельзя оставаться здесь, сюда может прийти полиция! Нужно уходить! Поднимайся же, Биката!

— Да-да… — инженер снова сел на кровати. — Кара, я, кажется, окончательно простыл ночью. Я побоялся идти на вокзал, хотел утром проголосовать на дороге, уехать на машине в другой город, ждал в парке. Я дома? Почему я здесь? Все плывет… Мы куда-то идем? — Он забился в приступе кашля, и Карина обхватила его манипуляторами, не позволив упасть с постели. Может, понести его? Нет, нельзя обращать на себя внимание!

— Кара! — взгляд инженера помутнел. — Нужно верифицировать базу, там пять ложных определений! Юми, жарить кальмаров на машинном масле нельзя, скажи Калайе ждать в гараже до завтрашнего вечера… Аккуратнее с детонатором, стекло хрупкое, господин полицейский, я знаю, что страховку не получу…

Его глаза закрылись, и он рухнул на кровать, что-то бессвязно шепча себе под нос.

Карина в отчаянии посмотрела на него. Он бредит! Какая же у него температура? Нужно срочно принимать меры, но какие?

Папа знал, что Биката украл чоки. Наверняка знал. Знал — и не вмешался. Он сказал, что иногда приходится заботиться о других. Значит ли, что она должна сама справиться с проблемой? Значит ли, что он вообще не намерен вмешиваться? Или он ждет, когда она попросит о помощи? Но он всегда говорил, что даже в самой безнадежной ситуации нужно бороться до конца, выкладываясь полностью и даже чуть больше. Выложилась ли она полностью? Остались ли у нее другие варианты? Сейчас речь идет не о ней самой, а о другом человеке — может ли она рисковать его жизнью? Но если папа сказал, что не станет спасать жизнь даже ей, станет ли он помогать постороннему?

Выложилась ли она до конца? Нет, вряд ли. Она вообще еще ничего не сделала. Надо перестать паниковать и привести в порядок мысли. Успокоиться и начать думать. Представить, что самое худшее уже случилось, и искать способы хоть чуть-чуть улучшить ситуацию.

Что самое худшее? Что Бикату обнаружили. Тогда у него серьезные неприятности, кто бы его ни нашел. Лучше, если его арестует полиция, а не захватят «Тёбица» или «Визагон». По крайней мере, в полиции его не убьют, и в тюремной камере его жизнь окажется в безопасности. И ему обеспечат медицинскую помощь. Самый крайний вариант, но он всегда остается в запасе. Даже если корпорации загонят их в угол, у нее есть маяк для срочного вызова полиции.

Так, с наихудшим вариантом все ясно. Теперь надо подумать, где укрыть его и от полиции тоже. У ней в квартире нельзя — она не умеет врать, и наверняка Тришши что-то заподозрил. В квартиру Бикаты придут с обыском, а по пути могут заглянуть и к ней. Но куда, куда? Снять гостиничный номер? Нельзя — она не сможет сидеть с ним все время, и что, если он в бреду встанет и уйдет? Придется рисковать. Вряд ли полиция или «Тёбица» станут обыскивать больницу, и уж тем более они не сунутся в инфекционный изолятор. Главное, чтобы медсестры не начали болтать о странной чоки. Но с ними она договорится — наверняка девчонки посочувствуют Бикате. А антибиотики поставят его на ноги за два-три дня. Не полностью, но достаточно, чтобы довезти до аэропорта и отправить в Масарию. А там его примут Лика с Яной. Или Цукка. Пусть папа не хочет вмешиваться, но никто не может ей запретить на время укрыть Бикату у них в отеле. По крайней мере, до тех пор, пока он не выздоровеет окончательно. Надо только убедить его, что другого выхода не остается, что иначе его неминуемо убьют…

Решено. Три дня в больнице, потом аэропорт и Масария.

— Калайя, одевайся! — скомандовала она. — Мы должны доставить Бикату в больницу.

— Прости, Карина, но я не могу выполнять твои указания, — откликнулась чоки. Ее тон оставался ровным и безмятежным, но девушке послышались виноватые нотки. — Мой единственный хозяин — Биката, я подчиняюсь только ему. Назначение нового администратора системы без прямого указания хозяина возможно только при установлении факта его недееспособности или смерти.

— Но он бредит! — крикнула Карина. — Калайя, человек с такой температурой не способен адекватно воспринимать действительность! Он недееспособен!

Калайя застыла, потом кивнула.

— В моей базе есть описание лихорадочного состояния при повышенной температуре, а также определение бреда. Вкупе с анализом поведения Бикаты я могу принять предположение об его временной недееспособности как правдоподобное. Карина, в соответствии с неверифицированными данными наблюдений ты являешься наиболее близким доверенным лицом Бикаты. До восстановления его дееспособности я подчиняюсь твоим приказам. Я одеваюсь.