Евгений Лотош - Птенцы соловьиного гнезда

— Персональный сертификат принят. Аутентификация пройдена. Авторизация пройдена. Уровень допуска подтвержден. Я признаю тебя своим администратором, господин Тадас, — все тем же бесстрастным голосом сообщила она.

— Ну, вот и замечательно, — фыркнул тот. — Биката, твоя воспитанница оказалась благоразумнее тебя самого.

Карина в отчаянии смотрела на них, сжав кулаки. Ее манипуляторы свивались и развивались, словно разъяренные змеи, но что она может сделать? Как она может спасти Калайю?

— Калайя… — Голос Бикаты заставил ее вздрогнуть. Карина оглянулась на него — и вздрогнула вторично: в его взгляде светилось безумие. Инженер приподнялся на локтях и снова зашелся в приступе кашля, но пересилил его и продолжил: — Если нет иного выхода… если ты… если вы все не оставляете мне другого выбора… Калайя, пожалуйста, не поступай так!

— Нет, Биката, — покачала головой чоки. — Ты сам учил меня делать свободный выбор. Я выбрала. Прости.

— Калайя… — Биката, давясь кашлем, упал на спину. Его остановившийся взгляд уперся в потолок. — Я ненамного переживу тебя. Если… если боги действительно существуют, мы встретимся там, за гранью… Калайя, пакетное задание. Отключить контроль доступа к памяти. Инициализация памяти. Двойное подтверждение. Конец пакетного задания.

— Задание принято, — отозвалась чоки. — Третье предупреждение: выполнение задания приведет к утрате всех данных в постоянной и оперативной памяти. Рекомендуется удостовериться в наличии их резервных копий. Выполнять?

— Нет! — крикнула Карина.

— Прости меня, Калайя. Вып…

— Какая умилительно-трогательная, прямо-таки душещипательная сцена!

Биката поперхнулся кашлем и замолчал. Сарказм в голосе, раздавшемся от оставшейся открытой двери, казалось, мог проедать металл не хуже серной кислоты. Карина изумленно уставилась на новоприбывшего.

— Господин Вараусин? — неуверенно произнесла она. — Что ты…

— Еще немного, и я начну обливаться горючими слезами прямо здесь, в партере, — сосед не обратил на нее никакого внимания. — «Ведь каждый, кто на свете жил, любимых убивал», а, Калайя? Запись последних пятнадцати минут можно продавать как мыльную оперу. Только в плоскорисованном виде, чтобы глаза величиной с плошку, а женские формы повыразительнее. И музыкальную аранжировку сделать потрогательнее. Сцена выйдет бредовой, конечно, логики ни на грош, но кто в мелодраме логику ищет? Продать сюжет мультимедийному подразделению «Тёбицы», они его на пятнадцать или двадцать серий растянут. Все домохозяйки и отаку здесь просто обрыдаются, а аптекари сделают состояние на продаже успокаивающих микстур. Только декорациями надо сделать не этот клоповник, а что-то более возвышенное. Сильно возвышенное. Ну хотя бы крышу дома. Или лучше небоскреба, чтобы бурный ветер этак романтично развевал волосы до пяток и платье в стиле «мятые простыни»…

— Кто ты такой? — угрожающе спросил его Дентор, поднимаясь со стула. — Тут дело полиции, господин, немедленно покинь квартиру.

— Только действующих лиц все-таки придется немного поменять, — полностью его игнорируя, продолжил Вараусин. — Главного персонажа следует сделать помоложе и потупее, а то публика не поверит, что квалифицированный чоки-инженер может оказаться сексуально озабоченным идиотом. Нет, не инженер, а какой-нибудь молодой придурок, приехавший с фермы, скажем, в университет поступать, у которого гормоны играют, а рационального мышления ни на грош. А Карину нашу, наоборот, постарше сделать, иначе публика не поймет, почему она в качестве альтернативы не годится. Скажем, ее и сделать конструкторшей чоки, этакой одинокой тронутой теткой лет сорока, но все еще в форме. А ее муж… Нет, не надо мужа. Для пущей трагичности, скажем, муж у нее удачно умер, чтобы под ногами у сценариста не путаться, и она с горя подалась в домовладелицы, замаскировав в подвале лабораторию по производству чоки, а на чердаке — атомный реактор…

— Уверен, что компания «Тёбица» с радостью взяла бы тебя на работу режиссером, — сухим тоном перебил его орк. — Однако я бы все-таки попросил тебя немедленно покинуть квартиру. Здесь дело полиции, и ты…

Сосед перевел на него насмешливый взгляд.

— Калайя, я супервизор, — произнес он.

— Запрос аутентификации по каналу семь три три девять, — неожиданно мертвым дребезжащим голосом произнесла чоки. Она неподвижно замерла, превратившись в витринный манекен. — Ключ принят, доступ к закрытой области памяти предоставлен. Аутентификация пройдена. Авторизация пройдена, права супервизора подтверждены. Режим марионетки активирован. Ожидание команды через аудиоканал.

— Пакетный ввод. Очистить буфер команд на исполнение, — лениво произнес сосед. — Удалить все учетные записи из групп хозяев и администраторов. Блокировать отладочную учетную запись. Блокировать инженерный обход системы авторизации. Выполнять.

— Выполнено. Предупреждение: только супервизор имеет на систему административные права. Рекомендуется добавить минимум одного пользователя в группу хозяев или администраторов. Ожидание команды через аудиоканал.

— Идентифицировать Спящего. Выполнять.

— Спящий: Бойра. Ожидание команды через аудиоканал.

— М-м-м… а чего, я, собственно, вожусь с обманкой? Калайя, разбудить Спящего.

— Спящий пробужден.

Казалось, чоки как-то неуловимо изменилась. Каменная неподвижность ушла, и ее тело снова стало походить на человеческое, но не так, как раньше. Карина мельком заметила что-то странное и еще успела увидеть через сканер, как вокруг чоки разворачиваются, словно гигантские бабочкины крылья, и вспухают всепронизывающей сетью бесчисленные энергетические каналы. Развертываются, пронзая воздух и стены — и так же внезапно, как и появились, исчезают, переходя в рабочий режим и тая в пространстве. Активация аккумулятора Бойского?

Паутинный аккумулятор Демиургов — в чоки?!!

Калайя повернула голову, оглядывая комнату, словно в первый раз.

— Камилл? — наконец вопросительно произнесла она, остановив взгляд на Вараусине.

— Да, милый моя Бойра. Или «моя» с учетом твоей текущей физиономии. Поздравляю, ты добилась-таки, что ради тебя мне пришлось запороть сенсор. Ты хоть представляешь себе, сколько трудов нужно для его удачной инсталляции?

— Зачем ты вмешался? — чоки склонила голову, рассматривая его исподлобья. — Я почти завершила сценарий.

— И практически довела до эмоционального коллапса объект своего эксперимента, — хотя это казалось невероятным, голос Вараусина стал еще более саркастичным, чем вначале. — Что-то мне подсказывает, что ты другого пыталась добиться. Или ты отрабатываешь на птичках методику доведения до самоубийства? Так уже давно все изобретено. Спросила бы меня или Микросеть, тебе полсотни стопроцентно надежных способов сходу подкинули бы.