Евгений Лотош - Равные звездам

Она снова поклонилась, коснувшись лбом ладоней. Цукка хихикнула.

— Определенно, общение с мастером Караби тебе даром не прошло, — заявила она. — Церемониям он тебя обучил неплохо, хоть сейчас в Нокёгэн. Ну, если ты пришла в себя, поднимайся. Пора топать обратно в деревню и выяснить у местных, что к чему. Найдем господина Мамая и заставим его познакомить нас хотя бы с другими старейшинами, которые не побояться пасть от твоей жестокой руки, ноги или манипулятора. Кстати, ты зачем автомат покалечила? Забросила бы куда-нибудь в заросли, потом бы подобрали. Авось да пригодился бы.

— Если бы я не покалечила автомат, то на части порвала бы… как его… который главный. Дуррана, — Карина одним гибким движением поднялась на ноги и смущенно взглянула на валяющееся в нескольких шагах искореженное оружие. — Знаешь, такая ярость вдруг нахлынула, что в глазах потемнело. Попался бы мне сейчас Шай…

— …и раскатал бы тебя по земле тонким слоем, — фыркнула Цукка. — У него гиперметаболизм, забыла?

— Цу, — Карина наградила подругу сумрачным взглядом, — я тоже умею убивать. Папа меня научил, когда уходил, помнишь? Я могу создать большую зону, смертельную для человека, причем гораздо дальше, чем мои манипуляторы дотягиваются. Любой в нее вошедший умрет на месте. Почти мгновенное прекращение всех функций головного мозга и прочей нервной системы. Я пробовала на мыши в лаборатории — действует. Если я еще раз его увижу… Цу, я знаю, что убивать нельзя. Что месть бессмысленна, что насилием можно только разрушить мир, но никак не исправить. Но, Цу, Шая я убью. За то, что он сам убил того человека вчера вечером. За то, что похитил тебя. За то, что колол тебе маяку, что едва не сделал тебя наркоманом. За все зло, что он уже принес миру и что принесет, если его не остановить.

— Ты, милая моя, никак, оправдываешься? — удивилась Цукка. — Да если ты его прикончишь, весь мир тебе поаплодирует стоя! Если бы я могла, сама бы башку ему оторвала не задумываясь. Боюсь только, он под твой удар просто так не подставится. Да и где его сейчас найдешь? Улетел он непонятно куда, ищи теперь по всему Сураграшу…

— Ну, — лицо Карины исказила судорожная кривая ухмылка, — если он решит нас казнить, наверняка захочет самолично полюбоваться зрелищем… Ладно, Цу, не станем сейчас обсуждать. Еще будет время подумать. Пойдем в деревню. Надо ее изучить и постараться убедить местных, что я не опасна. Знаешь, я решила, что нам совершенно не обязательно жить здесь нахлебниками. Я же врач, причем такой, что в инструментах не нуждается. Я, конечно, не терапевт, специализация у меня иная, но, кажется, на местном фоне я окажусь просто светилом медицины.

— Ну, если сумеешь догнать потенциальных пациентов, то наверняка вылечишь, — широко улыбнулась Цукка. — А теперь одеваемся. Еще придем в деревню голыми по забывчивости — скандала не оберешься. Или камнями забросают, или окончательно уверятся, что с дикими иностранками дела иметь не стоит.

— Тамша забыть не позволит, — улыбнулась в ответ Карина, взглядом показывая в сторону молча стоящей в сторонке служанки, снова затянувшей шнурки на кубале и поблескивающей из узкой прорези капюшона испуганными черными глазами. — Слушай, а здесь удивительно мало насекомых. Тебя не кусали, когда ты на песочке валялась?

— Нет. Жужжало что-то такое мелкое и противное над ухом, но не кусало.

— Гм. Цу, как ты относишься в тому, чтобы внести в местную моду свежую струю?

— В смысле?

— Достал меня мой балахон — сил никаких нет. Мне уже и голой-то жарко, а теперь в него снова влезать и целый день париться! Раз никто не кусается, мы его немного модифицируем. Госпожа Тамша!

— Ма, момбацу сама Карина! — с готовностью откликнулась та.

— У тебя в руках мое платье?

— Ма, момбацу сама Карина. Да. Твоя кубала.

— Ну-ка, дай-ка его мне…

Карина влезла в балахон, выпрямилась и задумалась. Потом мешковатый подол внезапно затрещал и отвалился широкой полосой, обнажив колени. Тамша, приглушенно взвизгнув, отпрыгнула в сторону. Не обращая на нее внимание, Карина вытянула руки в стороны, и рукава сами собой отвалились чуть ниже плечей. Стряхнув их на песок, Карина повернулась к Цукке:

— Цу, я хочу убрать тряпки вокруг шеи, но мне не видно. Я оттяну ткань, а ты веди пальцем так, чтобы на шее и спине очертить неглубокие вырезы. Я манипулятором за ним проведу. Только смотри, чтобы слишком глубоко не получилось, а то местных мужиков инсульт хватит.

— Потом надо обметать чем-нибудь, а то распускаться начнет. Я небольшой запас оставлю, чтобы потом подогнуть, — озабоченно откликнулась Цукка, выполняя просьбу. В сантиметре за ее пальцем ткань аккуратно разрывалась ровной линией, словно под ножницами. Или под медицинским скальпелем. — Интересно, здесь нитки с иголками в окрестностях водятся? А ничего себе получается. Мешковато, и фасон так себе, но жить можно. Пояс делать станешь?

— Наверное, не надо, — Карина через голову сняла кусок ткани — бывший капюшон кубалы — с дыркой посередине. — Так хоть воздухом продувает сверху донизу. Возьмем с собой обрезки, потом подумаем, что еще можно придумать. У нас ведь даже нижнего белья нет, не говоря уже про тампоны, а у меня менструация через неделю. Ну что, проделать с твоим балахоном то же самое?..

— Давай. Мне его надеть? Или на земле разложить?

— Лучше надень, — решила Карина. — Так проще прикидывать.

— Примерно вот так откромсай, — Цукка провела пальцем по подолу. — Я женщина скромная, замужняя, так что коленки прикрою. Слушай, а ты своим манипулятором обметать сразу не можешь?

— Могу. Но не хочу — с материей работать куда сложнее, чем с живыми тканями, времени масса уходит. Иглой куда быстрее выйдет. Не найдем иглу — ну, тут уж выхода нет.

На протяжении все процедуры Тамша наблюдала за ними круглыми от удивления глазами. Карина мысленно улыбнулась, представив, какое выражение сейчас держится на ее скрытой тканью физиономии, но сканером смотреть не стала. В конце концов, если ей удобнее скрывать лицо, пусть так и будет. Но все-таки в каком она ужасном состоянии! Ведь они с ней одного возраста, но Тамша выглядит на сорок пять или даже пятьдесят, причем как женщина, мало следящая за внешностью. Понятно, что современной косметики здесь днем с огнем не сыщешь, а про пластических хирургов вообще не слышали, но все-таки, наверное, ужасная у них жизнь, если женщины старятся еще до тридцати.

А господину Мамаю, выглядящему глубоким стариком, всего сорок шесть! И он самый старый человек в деревне!

— Готово, — резюмировала Карина, закончив рассекать ткань вокруг шеи Цукки и помогая той снять с шеи получившуюся тряпку. — Надеюсь, мы не пожалеем о сделанном, когда прилетят местные комары. Госпожа Тамша, как мы выглядим? Красиво?