Владимир Немцов - Счастливая звезда (Альтаир)

- Видела.

- В Москве? - изумился Вадим.

- Нет, на теплоходе. Интереснейший человек. - И Зина подробно рассказала об этой встрече.

Если час назад у Багрецова оставались кое-какие сомнения в успехе своего рискованного предприятия, то теперь, после рассказа Зины, они улетучились мгновенно. Прежде всего, подтвердились сведения, что Афанасий Гаврилович прибудет незамедлительно в условленное место, где встретится с Медоваровым. А путешествие до Ростова и обратно в Куйбышев не займет много времени. Багрецов радовался, что его мнение о характере Набатникова полностью совпадает с мнением Зины. Этот человек, даже отдыхая, выискивал интересных людей, полезных науке. Вместе со студентами проектировал фильтр для краски, потом и краске нашел применение. Будил их мысль, наталкивал, подсказывал, помогал искать потерянный аппарат и даже предполагал провести с ним какие-то опыты. "А если так, - решил Вадим, - то Афанасий Гаврилович не может оставаться равнодушным к моим "керосинкам". Конечно, помнит о них. Ну что ж, Толь Толич! За вами долголетний опыт, хитрость, солидное положение; за мной - справедливость... Посмотрим, "золотко!"

Начальник радиоклуба задерживался - видно, все еще искал машину. Багрецов уже решил, что вторую пятиминутку придется принимать здесь, в радиоклубе, поэтому надо выбрать более подходящую антенну и настроить под нее приемник "керосинки". Он извинился перед Зиной и занялся этим несложным, но кропотливым делом.

Зина наблюдала за Багрецовым. Нравилась его непосредственность - качество, которое ей казалось редким. Почему-то чаще всего встречались ей люди неинтересные - практичные, чересчур расчетливые, скучные. Не повезло в жизни, оттого в свои двадцать пять лет Зина чувствовала себя не такой уж молодой. Жалела, что пришлось расстаться с Левой, Женей, Митяем. Ребята разные, но все по-настоящему молодые, как и Багрецов - изобретатель "керосинки". "Мальчики, конечно, - ласково подумала она, - а ведь с ними хорошо: милые, бесхитростные друзья".

Как трудно узнать человека и как больно в нем ошибаться! Вспомнилось позабытое. Виктор был тоже молод, окончил в Москве институт, приехал в Горький. На автозаводе его назначили сменным инженером в один из цехов, где в ту пору Зина работала контролером ОТК. Часто приходилось встречаться с Виктором, вначале в цехе, потом на волжском берегу, в клубе, в кино. Казалось, что Виктор не мог и часу пробыть без Зины. Она трепетно прислушивалась к своему сердцу, боялась, ждала чего-то и наконец убедилась, что чувство ее окрепло, это не просто дружба, а нечто другое, никогда ею не испытанное, тревожное. Даже в цехе, когда Виктор подходил к ее рабочему столу, Зина прикрывала глаза и ей стоило больших усилий различать цифры на микрометре, чтобы не пропустить бракованную деталь. Говорят, любовь бывает слепа. Нет, Зина видела недостатки Виктора, честно предупреждала его, грустила иногда и надеялась на великую силу любви. Судя по книгам, любовь делает чудеса, человек исправляется и начинает новую жизнь.

Вначале Зина подсмеивалась над гипертрофированной аккуратностью Виктора. Забавно, когда молодой человек, прежде чем сесть на скамейку, вытирает ее платком. Забавно видеть его с зонтиком. Но Зина могла бы не видеть, как он записывает расходы на мороженое или билеты в кино. Все это делалось будто в шутку, но ей эти шутки не нравились.

Она мало говорила о себе, о семье. Зачем? Виктор заполонил все ее помыслы. Только о нем она думала, мечтала только о нем. Строились планы на будущее. Молодому инженеру дали большую комнату в новом доме. "Можно на велосипеде кататься", - хвастался он Зине. Надо было устраиваться. И Виктор тащил домой все, что ему попадалось по дешевке; коврики, тронутые молью, тюлевые занавески, пожелтевшие от времени, тонконогие столики с бронзовыми украшениями, узкогорлые вазочки для бумажных цветов. Купил у какой-то старухи резной блекло-зеленый шкафчик с головой медузы - стиль "мещанский модерн", бывший очень модным полсотни лет назад. Хлопотливо, как муравей, он устраивал "свой дом", куда должна переехать Зина. Нет, не сейчас, а когда будут куплены еще один шкаф, для одежды, - куда же вешать костюмы? - и диван. Диван Виктор уже присмотрел - зеленый, плюшевый, выцвел немного, но нигде не потертый.

Зина избегала бывать в своем будущем доме. Заходила раза два и потом долго чувствовала запах нафталина. Она прощала Виктору его слабость к вязаным бабушкиным скатертям, занавескам и коврикам. Смешной коллекционер! Другие собирают марки, открытки, спичечные коробки, а он - цветные тряпки. Не все ли равно! Скоро она все переделает по-своему.

Но Виктор не торопился. "Знаешь ли, Зинок, - говорил он, - мне еще шубу надо справить. Неудобно в пальтишке бегать".

Зина с трудом понимала связь между шубой и началом новой жизни, к которой они вместе стремились.

Наконец все выяснилось. Виктор подружился с одним из инженеров отдела технического контроля и выболтал ему. то, что умело скрывал от Зины.

"Неустроенная у меня жизнь, Гриша, - жаловался Виктор. - Одно время налаживаться стала - и вдруг все вдребезги... Крушение надежд... А до чего ж я любил ее! Ты знаешь, о ком я говорю?" - "Знаю. Неужто поссорились?" - "Да нет, ссоры никакой не было. Расстанемся по обоюдному желанию. Не подходит она мне". - "Чудно! А раньше подходила?" - "Подробности некоторые выяснились. Семья, то, другое..." - "Насчет ее семьи мы лучше тебя знаем. Потомственные рабочие, всю жизнь здесь работали. Зинушка тревожится - мать больно часто хворает". "Этого я и боюсь. Придется тещу кормить, у Зинки еще сестра есть маленькая. Прорва, никаких денег не хватит. Конечно, Зинка зарабатывает, но ведь ей одеться нужно, не в спецовке же ходить. Неизвестно, сколько времени теща протянет..." - "Мерзавец ты, сквалыжник! Любовь называется!"

С этими словами Гриша удалился, а на следующий день все рассказал Зине. Он был честен, его возмутил обывательский цинизм Виктора. Разве можно связывать жизнь с таким! Пусть Зина решает.

И Зина решила. Виктор для нее уже не существовал. Пережить это было не легко. Она замкнулась в себе, стала избегать даже близких друзей, все казались ей такими же, как Виктор. Ребята в цехе боялись смотреть на нее. А хотелось бы - девушка красивая, невольно залюбуешься.

Вот и сейчас залюбовался ею Багрецов. Заметив, что Зина подняла глаза, резко отвернулся к окну. Неудобно, подумает еще что-нибудь. Впрочем, опасения напрасны - меньше всего он похож на франта, желающего понравиться девушке. Посмотрела бы Надя на него в таком виде...

Он открыл раму и в недоумении провел перед глазами рукой. Кто это там?

Улицу пересекал "личный враг No 2". Ссутулившись, тащил он чемодан. Всего три раза видел Багрецов нового друга Нади, а запомнил на всю жизнь. Не спрашивал о нем: боялся, что Надя обидится.