Владимир Немцов - Семь цветов радуги

Она задумалась. Когда председательница вновь подняла голову, рядом с ней уже никого не было. Друзья ушли в тень тополей. Стеша держала мотоцикл за руль. Бабкин облокотился на седло и с сияющим лицом смотрел на девушку. Наверняка, он ничего не слышал из того, что она рассказывала ему. Заметив взгляд Анны Егоровны, Тимофей быстро наклонился и деловито стал ощупывать шины мотоцикла.

ГЛАВА 6

ЯСНЫЙ ГОРОД

И планы,

что раньше

на станциях лбов

задерживал

нищенства тормоз

сегодня

встают

из дня голубого,

железом

и камнем формясь.

В. Маяковский

Анна Егоровна уже давно уехала на поля кок-сагыза, оставив Стешу и московских техников на холме. Антошечкиной не терпелось, она хотела тоже отправиться вместе с председательницей, но Анна Егоровна запротестовала.

- Нечего! - решительно сказала она. - На кок-сагызе машина не первый день испытывается. Там и без тебя обойдутся. Погляди за новыми тракторами. Чай, тебе придется по этой пахоте озимые сеять. Насчет науки я не сомневаюсь, продолжала она. - Инженеры свои машины знают. А вот насчет агротехнических тонкостей не грех полеводу и поговорить с инженерами. Может, помощь какая им от тебя понадобится.

Друзья решили пообедать на холме.

Анна Егоровна перед отъездом вызвала по радио повара с ближайшего полевого стана.

Он приехал с блестящими термосами, надел белый колпак и начал разливать чудесную окрошку, пахнущую свежестью и укропом. В каждую тарелку повар клал кусок прозрачного льда.

- Такую "ледовитую прелесть" я ел только в московском ресторане "Аврора", - хвалил искусство мастера кулинарии любивший покушать Павел Григорьевич. Он жмурился от. удовольствия и гладил себя по груди. - Откуда вы лед получаете?

- Наш консервный завод производит, - почтительно отозвался повар Тихон Данилович, сухонький старичок с седыми обвисшими усами. Он еще до революции работал в каком-то петербургском ресторане. - В этом деле у нас задержки нет. Обратите внимание - свой деликатесный горошек, - словоохотливо пояснил он, ловко выкладывая гарнир на блюдо.

- Высший сорт, - говорил он. - Московский дегустатор на наше колхозное производство приезжать изволили, весьма хвалили. Раньше потребляли в ресторанах высшая знать да именитое купечество...

Тихон Данилович, как жонглер, орудовал вилкой и ложкой, держа их в одной руке, и, словно щипцами, накладывал мелкий зеленый горошек.

- А вот извольте видеть, - продолжал он, открывая консервную стеклянную банку. - Высший деликатес - патиссоны. Сейчас продукция нашего колхоза. Обратите внимание на марку.

- Простите, - грубовато перебил повара Павел Григорьевич, с вожделением смотря на "высшие деликатесы". - Вот вы все повторяете: нашего колхоза, нашего производства... Какой же вы колхозник?

Повар слегка обиделся. Он заморгал своими бледными старческими веками. Усы его опустились еще ниже.

- Не извольте беспокоиться, - с достоинством ответил он. - Принят общим собранием. К внучке приехал, по слабости здоровья. Но так и остался, - он виновато развел руками. - Кулинарное искусство стало в чести у наших колхозников. Раньше, извините, - он задержал на весу тарелку, которую подавал московскому инженеру, - сельский народ не понимал тонкостей нашего ремесла. Как говорится, щи да каша... А сейчас, изволите-с видеть... - Он поставил перед ним тарелку.

На тарелке аппетитно сочилась маслом обжаренная в сухарях котлета с куриной ножкой. Павел Григорьевич снял панамку и с шумом потянул ноздрями.

Вадим от удовольствия закрыл глаза.

- Вы Лену Петушкову помните? - обратилась к нему Стеша.

- Ну, еще бы! - отозвался Вадим, все еще смотря на тарелку. Трактористка, тоненькая такая девочка с всегда прищуренными глазами и очень красивая. Как сейчас помню ее выступление на собрании.

- Так вот, - продолжала Стеша. - Наш главный колхозный повар Тихон Данилович. - ее дед. Он и на консервном заводе специалист и в нашем ресторане...

Взглянув на нее, Вадим хотел что-то сказать, но Стеша опередила его:

- Вы думаете, что мы только одной техникой занимаемся? - Она сморщила вздернутый нос. - Нет. Самые разные опыты делаем... Не хочу зря говорить, но думается мне, что должны мы сейчас совсем по-новому перестроить свою жизнь. На одних машинах к коммунизму не доедешь. - Стеша будто невзначай взглянула на Бабкина и, получив его молчаливое одобрение, мечтательно продолжала: - Мы по вечерам сидели у Никифора Карповича и все - хотели по-настоящему узнать, каким у нас в Девичьей поляне коммунизм будет. - Антошечкина склонила голову набок и кулачком подперла подбородок. - А потом и порешили по ступенькам к нему идти. Каждый день хоть на одну приступочку подниматься. Пусть покажутся мелкими наши дела, но если в каждом колхозе, на каждом заводе тоже так будут подниматься, то скоро вся страна придет к коммунизму... Я так понимаю.

Девушка смущенно оглядела слушателей, словно искала на их лицах сочувствия.

- Стеша, милая! - восторженно воскликнул Вадим. - Да ведь эту твою мысль прекрасно выразил Маяковский.

Коммуна

не сказочная принцесса,

чтоб о ней

мечтать по ночам.

Рассчитай,

обдумай,

нацелься

и иди

хоть по мелочам.

Багрецов горячо, с чувством прочитал эти стихи.

- Вот об этих мелочах я и рассказываю. - Стеша посмотрела на Павла Григорьевича. - Вы тоже городской человек, поэтому, может, и странной вам почудится наша затея. - Она поправила на голове блестящие косички. - Скоро мы все перейдем на открытый счет. Будем получать со склада по потребностям, а пока ввели этот открытый счет в колхозном ресторане. Название у него "Колос"... Мы по-настоящему стали богатыми, и у многих колхозников деньги лежат не на личных сберкнижках, а в банке, на счету у колхоза. Все, что нужно этим людям, дает колхоз. Кстати о мелочах: Тихон Данилович курсы поваров организовал. Сейчас некоторые наши девушки уехали в город продолжать образование. - Стеша держала куриную ножку, кокетливо отставив палец. - Очень понравилась им эта профессия...

- Искусство, Стешенька, искусство! - многозначительно поднял усы Тихон Данилович. - Наше маленькое консервное производство сейчас на широкую дорогу выходит, вроде как завод у нас получается. Огурчики девичьеполянские вы в Москве не пробовали? - обратился он к Павлу Григорьевичу.

- А кто его знает! - простодушно ответил инженер. - Может, и попадались.

- У нас же особенные!

Повар был истинным рыцарем пищевой промышленности и в то же время патриотом своего колхоза. Ловким движением он вывалил на блюдо банку мелких корнишонов.

Крохотные огурчики лежали среди укропа, листьев черной смородины, вишни, пахучих трав, как будто только что сорванные с грядки.

- Мы, как говорится, свято бережем "фабричную марку" нашего колхоза, говорил Тихон Данилович, снимая вилкой траву с огурчиков. - Найдите здесь хоть один кривой среди этих малюток.