Тихон Непомнящий - Казуаль

- Если не будете верить - не увидите! - отрезал Авилов.

- Ну, допустим, - Мавродин улыбнулся, - новое платье короля, которое никто не видит, я сумею разглядеть...

- "Нет. В этом так нельзя. Нужно или верить, или нет! - настаивал Авилов. - Казуаль - это фантастическая реальность.

- Но ведь на амфоре, о которой вы упоминали, тоже плоскостное изображение, откуда же вдруг появляется трехмерность? - напомнил Мавродин. - На акварели также нет трехмерности... Как же мне в это верить?

Несколько сникший Авилов, который лишь с запальчивостью выстреливал возражения, теперь принялся рассуждать спокойнее, увереннее.

- Художник, вложивший свои чувства, но не научившийся рисовать, это... кубист, который на картинах, как в голографии, изображает вещи в трех измерениях... Те древние художники сообщили рисункам и свои эмоции, но не в виде красок, линий... Что-то здесь есть непознанное... пока, но то, что люди со временем познают... Может быть, мы столкнулись с первым случаем? подвел итог Авилов. - Иллюзия и есть реальность!

Леонид Христофорович щелкал зажигалкой и никак не мог раскурить трубку, меж тем он говорил:

- Вот вспомните о том, что в стереокино вам выдают очки с двумя разными стекляшками, вернее, слюдой, но ведь вы через них смотрите на изображение, снятое и проецируемое на экран специальной оптикой... и... кажется, с двух пленок... не знаю. Может быть, ваша казуаль сразу что-то и вроде очков для стереофильма, и оптики при съемках?

Авилов, почувствовав, что Леонид Христофорович в чем-то начинает соглашаться с его суждениями, заговорил с воодушевлением:

- С помощью оптики мы приближаем к себе Луну, другие планеты, приближаем настолько, что, кажется, их можно рукой достать... Может быть, действительно можно, если додуматься, как-то воспользоваться оптической скоростью и связью?.. Да-да! Не удивляйтесь. Со временем непременно это откроют, в этом меня убедила казуаль. Оптическая ось... Отстранитесь от традиционных привычных гипотез... мне представляется такая ось колеей, по которой может мчаться поезд со скоростью человеческой мысли...

- Знаете, Вадим Сергеевич, эта ваша... находка от наших дел увела в мир ненужных размышлений.

- Вы так думаете? - с вызовом спросил Авилов.

- Мне так кажется. - Мавродин был озадачен, он не знал, как умерить пыл оппонента. - И пожалуйста, никому о ваших... м-м размышлениях не говорите.

- Подумают, что я сбрендил? - с улыбкой, с вызовом спросил Авилов. - Ну и пусть... Циолковского также... некоторые считали... местным чудаком.

- Вы претендуете на роль открывателя в области сверхъестественных сил?

- Ни на какую роль я вовсе не претендую! Ни в одной области. - Авилов, насупившись, заходил по кабинету. - Ну если человек увидел что-то... необычное... И пока никто мне этого объяснить не может.

- Хорошо, хорошо, Вадим Сергеевич! - Мавродин стремился вразумить друга. - Давайте здраво разберемся. Можно ли поверить, что с помощью самой загадочной лупы есть возможность проникнуть... ну за изнанку картины и попасть... в ту жизнь, которую она изображает?.. Подумайте... Это же... простите, пустая мечта о Зазеркалье...

- Но мне кажется, Леонид, что здесь соединяется энергия накопленных знаний о том, что представляла прошедшая жизнь... на картинке и сила оптической оси... того, кто хочет сегодня в нее заглянуть... Если их максимальная сила пересекается - возникает проникновение... Сила знаний и энергия чувств. В этом я вижу основу, объяснение, почему для меня возникает трехмерность рисунка.

- И этого может добиться каждый? - Мавродин хмыкнул. - Все члены научного совета?

- Если накопят нужные знания и если напрягут свое желание познать то, что за пределами картины... Это творческая энергия, которую пока не измерить, ни вообще исследовать никому не удалось... Что и как творилось, на какой энергии, напряжении работал Микеланджело или Лев Толстой... академик Королев и Курчатов... или сегодняшние творцы. Здесь нужно соединение медицины, психологии, физики, химии, всех наук.

- Ну зачем это вам, дорогой мой друг, архитектор-реставратор? Что это дает вам конкретно? - вопрошал Мавродин.

- Если мы будем знать - можно будет управлять творческим процессом...

- Все логично, но неубедительно, - как можно спокойнее заключил Леонид Христофорович, желая прекратить беседу.

- Убедят вас, может быть, проекты, которые я скоро закончу? - с упрямством спросил Вадим Сергеевич.

- А как я обсчитаю их инженерную сторону? На основе чего?.. - Мавродин бросил тяжелую гирю на чашу весов спора.

- Масштаба... На основе масштаба и соотнесенности частей здания. Ведь, помнится, вы сами, Леонид, предложили этот метод, когда не хватало документации! - с ехидством напомнил Авилов. - А? Или я и это путаю?

- Вам помочь приготовить рыбу? - Мавродин думал, что нашел выход из спора. - Как говорят французы, нужно, кажется, жарить другую рыбу. - И рассмеялся.

- А, бог с ней, с рыбой! - Авилов махнул рукой, видимо, не все, что накопилось в его душе, что разбудоражило появление казуали, он высказал, запал поиска истины в нем не иссяк, и нужен был оппонент.

- Ну, идемте на кухню, - предложил Мавродин. - По-моему, на сегодня хватит. - И он первым направился к двери. Авилов шел за ним, продолжая уже не спор, а размышления вслух:

- Пока легче всего будет Измерить силу творческой энергии, затраченной на создание музыкальных произведений... и, наверное, скульптуры... Это осязаемое. А вот с рисунком, живописью дело сложнее.

На кухне Мавродин надел передник, закатал рукава: ему все-таки пришлось отвечать Вадиму Сергеевичу:

- А мне кажется, вы вторгаетесь в область, в которой очень мало осведомлены... отвлекаетесь от того дела, в котором стали истинным мастером, маэстро...

- Злополучная находка помогает постигнуть то, что предстоит сделать... И я подумал, что это поможет и другим, - рассуждал Авилов.

- Не знаю... Слишком это все... недоказуемо и эфемерно...

Авилов с завидной сноровкой потрошил и чистил рыбу. При этом он говорил Вадиму Сергеевичу, что, будь казуаль реальностью, ну, таким понятным прибором, как ЭВМ, к примеру, казуаль наибольшую помощь принесла бы криминалистам в распутывании загадочных клубков преступлений... И тогда пришлось бы наладить массовое производство подобных штучек. Но чудеса не идут в массовое производство! Мавродин хотел иронией погасить непривычно разыгравшееся воображение друга. Однако Авилова сегодня было трудно остановить; даже подавая по просьбе Леонида Христофоровича специи для ухи, Вадим Сергеевич излагал все новые и новые гипотезы, предположения; и было неясно - импровизация ли это или мысли, которые родились давно, но лишь сейчас настал черед их высказать.

- Вдумайтесь, Леонид! В каком месиве волн мы живем! Гуще, чем вода. Тысячи радиоволн идут на нас со всех концов света, мы их месим ногами, бьем машинами. И не замечаем. Только когда включаем радиоприемник и крутим ручку - диву даешься, сколько разных речей и потрясающей музыки! Мы ходим, топчем десятки тысяч прекраснейших картин, передаваемых телевидением, и это все движется в воздухе, которым мы дышим. Вот сейчас, вы думаете, мы на кухне вдвоем? Дудки! - И Авилов включил "Спидолу" и стал вращать ручку, переключались голоса, мелодии. - Вот видите, сколько их! - Затем Авилов, не выключая радиоприемника, включил миниатюрный цветной телевизор, стоявший на холодильнике, и, когда он нагрелся, стал переводить ручку программ: на телеэкране была африканская пустыня, повернул ручку смены программ - на сцене театра шел какой-то спектакль; по третьей программе передавали учебный курс и в нем кадры, снятые в космосе...