Тихон Непомнящий - Завтрашняя погода

за факт.

А. Ферсман

Неприятной неожиданностью для Владимирцева явилось письмо истинного "бога погоды" Дьяконова, который просил о возможности подробнее ознакомиться "с невероятными результатами вашего сражения с погодой". Тон письма, хотя и любезный, подвергал сомнению саму возможность решающего влияния на погоду "в нужных для деятельности людей масштабах. Вряд ли реально достичь положения, когда с помощью ваших механизмов осадки серьезно окропят землю, хотя бы район, там, где в этом есть нужда, и еще более невероятно, чтобы механизмы могли отвернуть беду непогоды, затяжные дожди в каком-то регионе"... Тот, кто все эти годы был для Владимирцева вдохновляющим примером жизни в науке, подвергал сомнению возможность воздействия ВАГов на облака да и всю работу ваговцев. Это обескуражило Алексея Александровича, но спорить с человеком которого он так высоко почитал, было как-то неловко...

Теперь Владимирцев, один из создателей ВАГов, замахнувшийся на управление погодой, вспомнив давнее объяснение Дьяконова, вдруг и сам усомнился: можно ли на Земле, вернее, в ее атмосфере перебороть то, что делает порой аномальная гигантская сила Солнца? Достанет ли силы ВАГов?.. Не произойдет ли каких-либо непредвиденных процессов в атмосфере во время направленного борения ВАГов с могущественными силами Солнца? Кого об этом спросить, с кем посоветоваться? И мелькали успокоительные мысли: "Но не атомную же бомбу мы создаем!.. Мы ищем, как управлять стихией! И уже были результаты, были! И ничего не произошло, когда дождевые полчища облаков не пустили на поля, и облака опорожнили свои губительные дожди на тайгу. Почему же Андрей Васильевич в таком гневе? Ведь он не может быть не прав, он прежде не ошибался".

Владимирцев злился на себя, почему он в суете раньше не обратился к Дьяконову и не посоветовался с ним, ведь собирался даже пригласить его работать на кафедре? Хотел, но потом увяз в проекте. Это самонадеянность!

И Владимирцев решил побывать у Андрея Васильевича с материалами разработок ВАГов и отчетами об их испытаниях с участием метеорологов. Еще более постаревший Дьяконов встретил Владимирцева сдержанно. Беседа превратилась в экзамен.

- Как вы учитываете влияние солнечных возмущений? - спрашивал Андрей Васильевич.- Но самый трудный вопрос: куда будет деваться энергия, образуемая в результате ваших экспериментов, энергия, посылаемая на Землю солнечными возмущениями, энергия, обычно сближающая холодные и теплые течения воздуха, и, наконец, энергия зародившихся вихрей, бурь, тайфунов?.. Ведь их не упрячешь ни в какую кладовку. Их адскую силу, фантастическую, разрушить невозможно... У вас получится тришкин кафтан.

Андрей Васильевич, выговорившись, успокоился и, гладя на приунывшего визитера, напомнил:

- Этот незадачливый Тришка для починки продранных локтей кафтана обрезал рукава, а для того, чтобы надставить рукава, обрезал прлы. Вы понимаете, даже если удастся прогнать плохую погоду, простите за ненаучность термина,- прогнать в одном месте, то она переместится в другое!

Владимирцев, удрученный столь бурной атакой Дьяконова, вдруг оживился, ухватившись за последние слова незлобивого оппонента:

- А мы пошлем дожди туда, где в них есть нужда, или туда, где они не причинят вреда... Прольем их в пустыне или в океан!

Дьяконов покачал головой:

- Не учитываете, что охлаждение вашими дождями жаркой пустыни вызовет новое сильное перемещение воздушных масс... как в пустыне, так и в океане.

- Значит, нет выхода? Значит, мы только можем предсказывать и безропотно принимать беды, связанные с погодой, и никак не можем на нее влиять?

- Я только хочу предостеречь от вторжения в глобальные процессы жизни атмосферы,- ответил старый ученый.

- О глобальных процессах не идет речь. В том-то и дело, что мы намерены влиять на локальные участки.

- Это понятие растяжимое - район в области или регион на континенте, в акватории океана,- уточнил Андрей Васильевич,также могут называться локальными. Единственно, к чему я вас призываю,- постоянно соизмерять влияние на атмосферу ваших... ВАГов.- Андрей Васильевич в полемическом задоре встал и, подойдя вплотную к Владимирцеву, продолжал:- Вы знаете, сколько в сутки посылает Солнце энергии на Землю?.. Не трудитесь вспоминать. Подсчитано, что излучение это равняется семнадцати триллионам киловатт. Как погасить хотя бы десятую долю этой невероятной-энергии, прогревающей Землю и воды и вызывающей возмущение воздушных масс и так далее - цепочка уже известна?..

- Но мы не собираемся гасить солнечную энергию,- напомнил Владимирцев.

- Куда же будет деваться эта тепловая энергия, если не дать ей двигаться в избранном направлении?

- В этом весь смысл задуманной работы,- объяснил Владимирцев,- мы хотим воздушные потоки, несущие облака или стремящиеся к образованию бурь и тайфунов, разрезать, разряжать, а затем уже направлять по человеческому разумению..

- Это я понял,- горячился Андрей Васильевич,- но я также понял и то, что, по-моему, вами упущено... Вы нацелили свои аппараты на тропический пояс планеты. Выбор мест зарождения непогоды верный, но именно на тропический пояс как раз и приходится максимум солнечной энергии, и вам придется сесть и подсчитать объем энергии... И, если ваша затея начнет осуществляться, придется считать в каждом конкретном месте, всякий раз исходя из данных метеообстановки именно в этот момент. Ныне при наличии прекрасной вычислительной техники это, конечно, нетрудно сделать быстро и безошибочно. Но делать это должны непременно. Придется соотносить, образно говоря, количество своих войск и силы противника, придется решать, не будет ли безумием или, на худой конец, бесцельной тратой ресурсов ваших аппаратов и реагентов на очередное сражение.

Андрей Васильевич видел, что Владимирцев сник, затем, взяв ручку, стал быстро записывать, подсчитывать, потом, словно очнувшись, извинился.

- Спасибо, Андрей Васильевич. Это было, важно услышать именно от вас... Мы, конечно, располагаем данными, о которых вы говорили, но остроты в наших ощущениях... было маловато, - признался Владимирцев.- Мы ведь не собираемся... кромсать всю массу. Подсчеты, которые мы вели и ведем, показывают, что локальное вторжение может быть эффективным и безвредным и для атмосферы и для Земли.

- Я не хотел остудить ваш пыл,- по-доброму сказал Андрей Васильевич,- а только предостеречь от ошибок.

Позже, за чайным столом, они вновь беседовали, и Владимирцев пригласил Андрея Васильевича принять участие в разработке проекта "Погода".

- Для этого я уже стар,- ответил Андрей Васильевич. - Вот ведь какой парадокс - отдал столько десятилетий жизни, чтобы научиться предугадывать погоду, собрал все то, что было сделано в науке, но мимо чего прошли торопливые или просто ленивые коллеги... Теперь, когда можно было бы соединить точное предвидение с принятием эффективных мер, конечно, в разумных пределах, я уже не в силах в этом участвовать... Не могу я бросить хотя бы на день свою скромную обсерваторию, нельзя прерывать наблюдения.